Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Сталтех - Андрей Ливадный

Сталтех - Андрей Ливадный

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 74
Перейти на страницу:

Максим встал, огляделся вокруг и шагнул к лестнице, уводящей выше.

На уровне пятого этажа фрагмент здания начал истончаться, две стены да чудом уцелевшие лестничные марши сходились углом, искаженные пульсациями, они выглядели чуть согнутым, указующим перстом, тянущимся к небесам.

Максим узнал это место по рассказам других сталкеров. Между собой они называли огрызок здания «Вышкой». Говорили, что с самого верха, оттуда, где раньше находилась позиция ковчеговских наблюдателей, открывается вид на весь город и его окрестности.

Он не понимал, зачем карабкается вверх, преодолевая этаж за этажом. В каждом его действии чувствовалось что-то гибельное, фатальное.

На уровне девятого этажа истончающиеся кверху руины попали во фронт волны аномальной энергии во время одной из пульсаций. Располагавшаяся тут площадка наблюдательного поста, с которой боевики Ковчега контролировали прилегающую зону руин, теперь искаженная, деформированная, превратилась в абстрактную фигуру из бетона, арматуры и пластика. Ровных участков поверхности практически не осталось, и Максим с трудом пристроился на одном из выступов, вцепившись в торчащие прутья ржавого металла.

Верхнюю часть здания ощутимо покачивало под порывами ветра.

Он осмотрелся.

От высоты закружилась голова. Непривычно яркий свет струился от хмурых небес. Внизу простирался огромный город, вернее, все, что от него осталось, — скелеты зданий, кварталы руин, еще сохранившие планировку улиц погибшего мегаполиса. Все это тонуло в дымке — оказывается, в руинах таилось множество источников тепла, и морозный воздух над ними курился белесым маревом.

Максим на миг представил себе иную картину.

Стекло и бетон. Отдельными островками высокие, изящно спроектированные, легкие, кажущиеся невесомыми, устремленными ввысь комплексы зданий. Между ними кварталы старой застройки — потемневшие от времени коробки девяти — и двенадцатиэтажных домов, — неистребленное наследство эпохи погибающего социализма, кое-где видны промышленные районы, конические трубы исполинских диаметров царят над ними, выбрасывая густые, косматые, изгибающиеся под напором ветра столбы теплого воздуха, мгновенно превращающегося в пар…

Он моргнул, и видение исчезло.

Осыпалось стекло с фасадов удивительно красивых высоток, оставляя взгляду безобразные скелеты монолитных конструкций. Текучие реки огней, пригрезившиеся на автомагистралях, поблекли, истаяли, лишь кое-где на обрушенных эстакадах и лепестках изящных дорожных развязок ржавели редкие кузова сгоревших дотла машин.

Руины города жили, над ними, как и в прошлом, дрожал, струился, теплый воздух, но теперь его источником являлись не промышленные комплексы и жилые застройки. Десятки тысяч механоидов, больших и маленьких, разбросанных по руинам, таящихся во тьме подвалов, передвигающихся по улицам разрушенного мегаполиса, вызывали ощущение страшной подмены, непонятной, неправильной, неуместной эрзац-жизни…

Максим, затаив дыхание, смотрел на укутанный дымкой город.

Зрелище завораживающее, нагоняющее жуть. Он никогда раньше не задумывался: что такое цивилизация, что означает этот набивший оскомину термин? Внезапно, остро и болезненно вспомнилось то прошлое, что осталось за чертой Катастрофы.

Он вспомнил, как жил и учился, через раз ходил на лекции в институт, пропуская не только мимо ушей, но и мимо рассудка кажущиеся нудными рассуждения преподавателей. Некоторые дисциплины он считал откровенно скучными, устаревшими, ненужными. Зачем ему, к примеру, история каких-то прошлых, темных веков? Что ему за дело до тысяч поколений, канувших в Лету? Зачем ему знать общественное устройство гигантских человеческих муравейников? Максим всегда считал, что цивилизация, государство — понятия условные, абстрактные, никак его напрямую не касающиеся.

Болезнь поколения, выраженная в нем.

Максим одинаково презирал тех, кто целеустремленно, без компромиссов, карабкался по головам, с юности стремясь вверх по карьерной лестнице, измеряя жизнь личными успехами, и тех, кто не рвался ввысь, довольствуясь скромным положением рядовых служащих, рабочих, — тех, кого принято называть обывателями, кто — лишь винтики гигантского механизма.

И вот их не стало.

Не стало тех, кто подавал свет и тепло в дома, кто привозил свежий хлеб в ближайший магазин, убирал улицы, ремонтировал коммуникации, строил дома, охранял порядок…

Они исчезли — и цивилизация рухнула, а он, привыкший брать все, не задумываясь, откуда приходят привычные, естественные для него блага, мгновенно оказался за бортом жизни, потому что серая, кажущаяся безликой масса людей на самом деле и являлась цивилизацией, труд миллиардов, складываясь воедино, растил города, производил машины, наполнял магазины продуктами питания, позволяя таким, как Максим, любить себя и презирать других, валяясь на диване у сферовизора, с банкой пива.

Мысли промелькнули и исчезли.

Он выжил. И теперь поздно думать, все равно ничего не изменишь.

Итог стремительного научно-технического прогресса, помноженный на измельчание душ поколения пользователей, распростерся внизу, темными уродливыми ущельями улиц, кварталами руин, где новая реальность прорастала серебристыми побегами автонов и неживые порождения все той же цивилизации искали иной, уже абсолютно непостижимый для человека смысл, начиная виток механической эволюции…

Максим не привык напрягаться, анализируя происходящее.

Все здравое, запоздалое, горькое, что промелькнуло в рассудке, толкало лишь к одной мысли, единственному вопросу: что делать мне? Как выжить?

Он машинально достал тонкий футляр с имплантами.

Самовживляемые, — вспомнился комментарий насмерть перепуганного мнемотехника.

Ну, это Пингвин загнул от страха… Хотя инструкция действительно отображалась на крохотном экранчике, вмонтированном в футляр. Максим с нездоровым любопытством рассматривал условную человеческую фигуру и пятнышки маркеров, поясняющих, к каким участкам кожи следует прижать тот или иной имплант, чтобы инициировать жуткую процедуру.

«Нет. Я не смогу». Страх перед скоргами, въевшийся в подкорку, судорогой сводил руки.

Нужно идти к Антрациту, — подумал Макс. — Он поможет. Хватит уже метаться по руинам в поисках гибельных приключений. Без имплантов я обречен.

* * *

Мнемотехник не обманул: искусно сделанная имитация бетонной плиты легко скользнула в сторону, открывая доступ к дверям убежища, стоило ему подать сигнал условным стуком.

Миновав короткий тамбур, он вновь оказался в полутемном подвале.

Антрацит встретил его настороженно.

— Ну, как? Решил свои проблемы? — спросил он, пропуская Макса внутрь. — Там какой-то переполох в лагере. Твоя работа?

— Нет, — покачал головой Максим. — Кто-то из мотыльков торговца пристрелил, прямо в магазине, да сбежал. Демон со своей бандой теперь крайнего ищут[9].

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?