На берегах Хазарского моря. Две жизни - одна любовь - Ясмина Михайлович

Когда крышка ящика открыта, хорошо видно, что внутри его три уровня, этим он похож на жилой дом. Кроме того, там пятнадцать отделений, отсеков и углублений разного размера, пять из которых были с секретом. Часть из них была скрыта на верхнем уровне ящика, какие-то на среднем, а некоторые на нижнем. В самой глубине была спрятана, помимо прочих деталей, небольшая музыкальная шкатулка. Так что нутро его не было бесполезно пустым.

У ящика имелось шесть замков. Один наружный, и он виден на передней панели закрытого ящика. Замок «LH. M. GR Patent Thompson». Он открывается маленьким ключом, который владелец всегда носит с собой. Кто осмелится лизнуть замок, почувствует, что он соленый. По этому и другим признакам можно определить, что ящик некоторое время находился в морской воде, которая, однако, не проникла внутрь и не позволила ему затонуть. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, так как подобные ящики всегда изготавливают водонепроницаемыми. Остальные замки находятся внутри. У каждого разное назначение. Некоторые лишь выглядят замками.

Ящик принес мне больше проблем, чем пользы, поскольку пришлось изучить все его потайные отделения. Открыть все вышеупомянутые замки. Увлекательным это занятие было лишь для моего носа, поскольку многие внутренние ящики долго не открывали, и каждый из них сохранил свой запах. Вполне возможно, что, помимо известных мне пятнадцати, ящик имел и другие отделения и секретные уголки, в которые мне так и не удалось проникнуть; возможно, их предстоит изучить уже следующему владельцу этого загадочного предмета.

Когда же ящик стал моей собственностью, он не был абсолютно пустым. В нем лежали всякие мелочи, часть их относилась к веку XIX, но не представляла никакой ценности, иными же, скорее всего, владел человек, взявший его с собой в море в конце XX века.

После проведенной ревизии и тщательного изучения я сделал следующие выводы о самом ящике и его содержимом.

Крышка его скошенная, когда она полностью открыта, то образует вместе с самим ящиком наклонную поверхность для письма, состоящую из двух панелей, покрытых тканью. Таким образом, получается некое подобие бюро со столешницей, вдвое превышающей по размеру ширину ящика (около 54 сантиметров).

На внешней стороне я обнаружил латунную пластину — солнце в форме эллипса с выгравированной датой «1852» и буквы «Т.А.R.» готическим шрифтом. На выцветшем сукне остались следы пролитого рома, красных чернил, а также была надпись на итальянском, гласившая: «Всякий раз, когда Европа заболевает, она ищет лекарство для Балкан».

Если приподнять крышку, можно почувствовать застарелый аромат корицы, так пахнет отделение под ней. Скорее всего, мастер, изготовивший ящик, предполагал, что здесь будут хранить карты и оборудование для определения местоположения судна, но вместо этого я нашел нюхательный табак и сорок восемь почтовых открыток, перевязанных голубой лентой. Все они адресованы одному лицу, некой мадемуазель Генриетте Довиль, Перуж, Франция, но так и не были отправлены. Более того, на них не было марок, и на всех, кроме одной, одинаковый вид — арка Дефанс в Париже. Лишь на последней изображение венецианских коней. Текст был написан на французском, красивым женским почерком с наклоном против направления письма и характерным крестиком вместо буквы «I». На самом дне закрытого отделения обнаружились зубочистка из пера утки и дамская кружевная перчатка, сшитая в Которе, вывернутая наизнанку и источающая аромат «Роза Кипра».

Мне, новому владельцу ящика, довелось еще раз встретиться с продавшим его человеком. Это произошло зимой в Которе. Дул южный ветер, приносящий сумерки длиннее ночи; из-за проливного дождя невозможно было выйти поужинать. Я сидел в фойе недалеко от входа, когда услышал музыку. Кто-то включил кассету с песней «В тихой рубашке завтрашних движений…». Я вспомнил, что и в ящике та же мелодия предупреждала о южном ветре. Звуки заставили меня встать и переместиться к полукруглой барной стойке. И тут перед собой я увидел официанта из Будвы. Лицо его было безмятежным, ничего не выражающим. Теперь он работал здесь.

— Доброе утро, Ставр, помнишь меня? Можешь подать мне вино с водой, как это делают в Греции? Но будь аккуратен, лей так, чтобы стакан наполнялся вином, а не воздухом!

Ставр, похоже, оценил шутку и ответил:

— Доброе утро, господин М. Рад приветствовать! Какова погода! Сегодня даже рыба плачет… Немедленно все приготовлю.

Через мгновение официант поставил передо мной бокал белого вина с водой.

— Позволь, задам тебе вопрос, Ставр.

— Прошу, господин. Бог через купину спрашивал, да мы не ответили.

— Скажи, где ты добыл ящик для письменных принадлежностей, тот, что мне продал?

На лице Ставра появилась сдержанная и загадочная мужская улыбка. Бывают улыбки, что живут на лицах мужчин и женщин уже столетия. Их передают по наследству следующему поколению. Улыбке официанта было по меньшей мере несколько веков.

— У меня и сейчас кое-что найдется, — процедил он. — Лекарство от старости. Могу продать вам в кредит.

— Что же это за лекарство от старости, Ставр?

— Мы больше думаем о теле, нежели о душе. Каждый вечер надо вставать у открытого окна и не меньше десяти раз проводить процедуру изгнания беса. Это несложно, просто нужно знать, что делать. Необходимо насколько возможно глубоко вдохнуть каждой ноздрей, а затем выдохнуть через рот весь воздух из тела, чтоб из самой глубины живота шло. Как почувствуете, что из вас вышел неприятный запах, дело сделано. Это и есть запах дьявола. Значит, он из вас вышел. Его изгнали чудесные ароматы божьих заповедей. Дышите так раз десять каждый вечер, пока не выйдет запах дьявола, и проживете на десять лет дольше…

— Благодарю, Ставр, но я спросил, откуда у тебя тот ящик?

— Господин, вы же знаете, нам всем известно, где мы сеем зерна, но никто не знает, где соберет урожай. Однако, видит бог, все было совсем не так, как вы подумали.

— Откуда тебе знать, что я подумал?

— Мне ли не знать, где черт женился? У меня работа такая, подливать да знать, о чем гость думает.

— Хм, и о чем же я думаю, Ставр?

— Господин думает, что я не умею смешивать вино и воду по-гречески. Если я ошибся, так прямо и скажите.

— Верно, Ставр, я думал об этом. Ты не умеешь. Впрочем, это не важно. Ответь же, ты знаком с владельцем ящика? Может, он твой родственник?

Губы Ставра заалели и растянулись в красивую девичью улыбку. Известную человечеству еще раньше, чем его прежняя, мужская. Продемонстрировав прекрасные зубы, он жалобно произнес:

— Нет у меня больше ни семьи, ни родных. Всех унесла война, господин М. Времена так изменились, зло пришло на Землю и горе.

— Так откуда ты знаешь владельца?