Найдите Ребекку - Оуэн Дэмпси

— Там у меня ничего нет. Если я уеду, потеряю все. Мой единственный шанс хоть на какую-то жизнь — остаться здесь.

Ходили разные слухи. Британские силы возвращаются. Немцы обойдут Джерси стороной. Немцы захватят и отправят всех обитателей Джерси в лагеря на материке и используют острова в качестве трамплина для захвата южного побережья Англии. Люди говорили о бегстве, но на самом деле мало кто уезжал. Ребекка по-прежнему отказывалась обсуждать отъезд. Кристофер был у отца, когда она пришла.

— Ребекка, что ты здесь делаешь?

— Вот как ты со мной теперь разговариваешь? — обиделась она. — Я не потерплю приказов, ни от тебя, ни от кого-то другого. — Кристофер испугался, что вот-вот вспыхнет ссора. — Я понимаю, ты желаешь мне добра, но кто знает, что произойдет? Если я останусь здесь, то хотя бы буду с тобой. — Отец Кристофера встал, чтобы уйти. — Пожалуйста, мистер Зелер, я прошу вас остаться.

Стефан сел на место.

— Какая же ты упрямая… Пойми, здесь ты будешь в огромной опасности, — попытался вразумить ее Кристофер.

— Вынужден согласиться, Ребекка. Оставаться здесь — безумие. Я понимаю, ты хочешь быть с Кристофером, но у вас будет достаточно времени после войны.

— Когда победят англичане? — выпалила Ребекка. — Как они это сделают? Они бежали из Дюнкерка. Французов немцы одолели за несколько недель. — Она села с ними за кухонный стол. — Вероятно, через месяц они уже будут в Англии. Если бы Кристофер мог поехать со мной, я бы поехала, разумеется, попыталась бы. Но какой смысл в нескольких неделях свободы без него?

Кристофер обхватил голову руками.

— Нужно хотя бы попытаться, как ты не понимаешь? — пробормотал он сквозь ладони. — Кто знает, что они сделают, если ты останешься здесь? Мы же уже обсуждали!

— Мы не можем тебя заставить, — голос отца Кристофера был спокоен и рассудителен. — Но если ты останешься, подвергнешь себя неоправданной опасности. Мы будем защищать тебя, насколько сможем, но ненависть нацистов к евреям — это нечто невообразимое. Они винят евреев во всем. Не уверен, что мы сможем тебя уберечь.

— Ребекка, садись на паром и уезжай с острова. Я рассказывал тебе, что писали в газетах, когда я был в Германии. Как же тебя убедить?

— Прекрати со мной спорить. Я не покину этот остров без тебя, — отрезала она и ушла.

Немецкие бомбардировщики прилетели в пятницу днем, 28 июня 1940-го. Десятки людей, дожидавшихся в гавани эвакуации, были убиты. Некоторых Кристофер знал лично: миссис Ширер и ее сына Нормана всего пятнадцати лет; Джона Барроу, который служил в Великую войну; и старого Тома Фроста из Сент-Сейвьера. На следующий день прибыл британский флот забирать оставшихся беженцев.

Кристофер не видел Ребекку с тех пор, как они поругались в доме его отца днем ранее. В утро эвакуации он пришел к ней домой, ожидая новой ссоры, но не нашел ее. На полу лежали два чемодана, полностью собранные, подготовленные к отъезду. Он испытал незнакомое ему прежде чувство, какое-то ложное удовлетворение. Горькое облегчение.

Корабли ждали в гавани и снаружи, беспорядочно покачивались на воде, словно листья в пруду, дожидаясь растущую толпу на берегу. Там были тысячи людей, целые семьи дожидались возле каменного мола своей очереди протиснуться на маленькие гребные шлюпки, которые отвезут их к большим судам, стоящим на якоре поодаль. Некоторые не уезжали. В толпе возникали конфликты. Детей силой заталкивали в лодки, они спрыгивали в воду и плыли к родителям, которые пытались изображать гнев и вытирали их насухо под летним солнцем.

Евреи уезжали. Отец Кристофера обнял друга Альберта Гольда, покидающего остров с семьей. Уезжали все: Фогели, Леви, Кляйны. Миссис Кассин пришла одна. Она с трудом тащила чемодан, направляясь к очереди ожидавших лодку людей. Ей помог какой-то молодой человек. Она залезла в лодку и села, никому ничего не сказав. И ни разу не оглянулась.

Кристофер прождал несколько часов. Остров покидали тысячи людей. Но многие тысячи решили остаться. Ребекки по-прежнему нигде не было. Толпа в гавани постепенно поредела. Они с отцом стояли и ждали. Большинство людей слишком боялись новой бомбардировки, чтобы рисковать, провожая соседей на материк. Пришла семья Тома, его родители и младшие сестры. Кристофер с отцом быстро попрощались с ними, уступив очередь Тому и Александре. Том держался стоически, сжимая руку плачущей матери. Потом обнял ее и сестер. Отец пожал ему руку, и вся семья уехала. С Томом осталась только Александра.

Ребекка так и не пришла. Когда ушли последние корабли, она была в квартире. Он распахнул дверь — она сидела на диване и делала вид, что читает. Чемоданы по-прежнему лежали перед ней на ковре, нетронутые с утра. Кристофер ничего не сказал, просто закрыл за собой дверь. Диван скрипнул, когда он опустился рядом с ней, обнял ее и прижал к груди.

— Ты правда сумасшедшая, — прошептал он.

— Я люблю, — прошептала она в ответ, и несколько минут они просидели молча.

На следующий день пришло два дивизиона немецких солдат, и началась пятилетняя оккупация Джерси.

Ребекка сжимала руку Кристофера, они стояли и смотрели, как мимо маршируют колонны солдат. Толпа людей, заполонившая обе стороны улицы, не издавала ни звука. Были слышны лишь строевые песни.

— Что они поют? Какие слова? — спросила Ребекка.

— Они поют «Вперед, к бою».

— На нас пялятся люди.

— Не глупи.

— У этих людей должны быть заботы поважнее, чем переживать из-за того, что тебе случилось родиться немцем, — сказала она.

Они постояли еще минут пять, а потом ушли.

* * *

Две недели спустя возле дома отца Кристофера остановилась машина.

— Ребекка, иди наверх и закрой за собой дверь спальни. Не спускайся, пока они не уедут, — сказал отец Кристофера.

— Похоже, мы выбрали не лучший день для визита, — сказала она, поднимаясь по лестнице.

Немецкий солдат придержал дверь машины офицеру, который осмотрел дорогу и направился в сторону дома. Постучал в дверь и сделал шаг назад. Кристофер хотел встать, но Стефан положил руку ему на плечо и пошел открывать. Они говорили по-немецки. Офицер спросил, может ли он зайти. Отец Кристофера провел его в кухню и предложил сесть за стол. Офицер сидел прямо, положив фуражку на стол перед собой.

— Кристофер, это капитан Фосс, он хочет поговорить с нами обоими.

Капитан Фосс встал и улыбнулся.

— Очень рад с вами познакомиться, — протянул руку он. Кристофер пожал ее, не сводя взгляда с железного креста на серой униформе.

— Кристофер, сделай, пожалуйста, чаю. Вы будете, капитан Фосс?

— Да, конечно.

— Итак, капитан Фосс, чему мы обязаны таким удовольствием? — спросил отец Кристофера.