Битва за Кальдерон - Джим Батчер

Тави кивнул и благодарно улыбнулся другу. Макс поклялся, что говорит правду, прибегнув к древнему северному обычаю.

— Спасибо, — сказал Тави.

— Но я непременно узнаю, чем ты тут занимался, — заявил Макс. — Не ради Киллиана, а потому что кто-нибудь должен тебе показать, что ты не такой умный, как тебе кажется.

— В таком случае тебе лучше отправиться спать, Макс. Такое может случиться только в твоих снах.

В темноте блеснули белые зубы Макса, когда Тави принял его вызов. Он тихонько стукнул себя кулаком по груди, изображая легионерский салют, и исчез в окутанной туманом ночи.

Как только Макс ушел, Тави потер грудь, которая еще болела в том месте, куда в нее угодила тарелка, и решил, что синяка ему не избежать. Большого синяка. Но, по крайней мере, он получит приличный ужин за свои мучения. И он шагнул на порог таверны.

Громадные часы на башне цитадели начали отбивать время, и каждый удар наполнял воздух низким, вибрирующим грохотом, от которого вода в котелках, наверно, принялась волноваться, а следом за ним раздался перелив высоких пронзительных звуков, прекрасных и одновременно печальных.

Часы пробили девять раз, и Тави выругался. Времени на ужин не осталось. Если он поторопится, у него уйдет еще примерно час на то, чтобы добраться по улицам Алеры до цитадели Первого лорда, а затем спуститься в подвал под ней. Он придет туда грязный и потный, да еще опоздает почти на час к исполнению обязанностей, назначенных ему Первым лордом.

А утром у него контрольная по истории.

А еще ему не удалось поймать вора, о котором рассказал Киллиан.

Тави покачал головой и помчался по улицам столицы. Не успел он пробежать и двести ярдов, как в небе загрохотал гром и начался проливной дождь.

— Да, ты настоящий герой королевства, — пробормотал Тави и отправился к Первому лорду.

* * *

Запыхавшийся, грязный, опоздавший на свой пост, он остановился у двери в комнату Первого лорда. Он решил было привести в порядок плащ и тунику, но тут же оставил все попытки, понимая, что от них нет никакой пользы. Только отряд опытных чистильщиков и прачек мог привести его одежду в приличный вид. Он пожевал губу, убрал с лица мокрые пряди волос и вошел внутрь.

Гай снова стоял на мозаичных плитках, окутанных переплетающимися разноцветными лентами. Он сгорбился, словно от невероятной усталости или боли. Его лицо приобрело пепельный цвет, а щетина на небритом лице была совершенно седой. Но страшнее всего были его глаза. Они ввалились, превратившись в темные ямы, белки покраснели, а зрачки потускнели и словно выцвели. В них горел свирепый, нездоровый огонь — не решимость, гордость и сила, к которым Тави привык, а нечто более хрупкое и пугающее.

Гай хмуро на него посмотрел и сердито рявкнул:

— Ты опоздал.

Тави низко склонил голову и, не поднимая ее, сказал:

— Да, сир. У меня нет оправданий.

Гай молчал несколько мгновений, а потом снова закашлялся. Он раздраженно махнул рукой в сторону плиток на полу, разрушив цветной рисунок, и сел у маленького бюро, стоящего у стены, дожидаясь, когда приступ кашля пройдет. Первый лорд сидел с закрытыми глазами и делал короткие быстрые вдохи.

— Принеси мне из шкафа мое вино со специями, мальчик.

Тави тут же выпрямился и подошел к шкафу, стоявшему около скамейки в прихожей. Тави налил вино и протянул Гаю. Тот выпил его и поморщился. После этого он уставился на Тави с мрачным выражением лица.

— Почему ты опоздал?

— Зачетные испытания, — ответил Тави. — Они отняли у меня больше времени, чем я планировал.

— Понятно, — сказал Гай. — Когда я учился, со мной такое тоже случалось. Но это не может служить оправданием опозданию на службу, мальчик.

— Да, сэр.

Гай снова закашлялся, поморщился и протянул Тави бокал, чтобы тот его снова наполнил.

— Сир? С вами все в порядке?

Горечь и гнев снова вспыхнули в глазах Гая.

— Вполне.

Тави нервно облизнул губы.

— Но, сир, мне кажется… вы обеспокоены.

На лице Первого лорда появилось отвращение.

— Что ты можешь об этом знать? Мне кажется, Первому лорду лучше уродского подпаска известно, хорошо он себя чувствует или нет.

Слова Гая ранили Тави больнее, чем если бы он ударил его кулаком. Он отошел на шаг назад и отвернулся.

— Прошу меня простить, сир. Я не хотел вас обидеть.

— Конечно, не хотел, — ответил Гай и с такой силой поставил свой бокал на стол, что у него отбилась ножка. — Никто никогда не обижает того, кто наделен властью. Но твои слова указывают на полное отсутствие у тебя уважения к моему положению, моей способности принимать решения и ко мне.

— Нет, сир, я не имел в виду…

Голос Гая переполнял гнев.

— Помолчи, мальчик! Я больше не намерен спокойно переносить то, что ты меня перебиваешь. Ты понятия не имеешь о том, что я должен сделать. Сколько я должен принести жертв, чтобы защитить королевство, в котором верховные лорды кружат около меня, точно стая шакалов! Или воронов! Без малейшей благодарности! Без жалости! Без уважения!

Тави молчал, но Первый лорд так кричал, что он с трудом разбирал слова. Еще никогда Тави не видел, чтобы он до такой степени лишился выдержки.

— Вот, — сказал Гай, схватил Тави за воротник с неожиданной и пугающей силой и потащил его за собой в центр комнаты, где переплетающиеся цвета мозаики метались и пульсировали, создавая облака света и тени, которые тут же сформировали карту королевства.

В самом центре мозаики Гай резко взмахнул свободной рукой, и цвета на карте потускнели, превратившись в изображение жуткого урагана, налетевшего на какую-то несчастную деревушку.

— Видишь? — спросил Гай.

Тави был так зачарован этой картиной, что страх немного отступил. Изображение деревушки стало четче, словно они к ней приблизились. Он увидел людей, убегающих в глубь суши, но черная вода дотягивалась до них своими длинными руками. Море поглотило деревню и ее жителей, и вскоре все исчезло.

— Вороны, — прошептал Тави, и внутри у него все сжалось, он даже порадовался, что не успел поесть. — А вы можете им помочь? — едва слышно спросил он.

Гай закричал, и его голос был похож на рев дикого зверя. Магические лампы ярко вспыхнули, и воздух в комнате заволновался, превратившись в маленький циклон. Каменное сердце горы содрогнулось и задрожало, отвечая на ярость Первого лорда, пол вспучился, и Тави упал.

— Как ты думаешь, что я делаю? — взревел Гай. — День и ночь! И все равно этого недостаточно!

Он резко развернулся и что-то выкрикнул диким голосом. Стул и стол, стоявшие в одном из углов комнаты, не просто охватило пламя — раздался оглушительный взрыв, потом возникла вспышка света, волна обжигающего жара, и обуглившиеся обломки деревянной мебели заметались по комнате, отскакивая от стен и оставляя в воздухе пепельный след.