Слепой. Тост за победу - Андрей Воронин

— Жалко. Ну да ладно. Это ты решил сыграть в лотерею. Мало ли что на тебя накатило по пьяной лавочке? И вдруг выиграл путевку… Ну, скажем, в военный санаторий под Ялтой. Идет?

— Да, идея толковая, — согласился Шрулик, уже скумекав, о чем речь. — Но бабла у меня нет на такие путевки.

— Этот вопрос мы решим, не волнуйся, — заверил его Слепой. — Только вот… по условиям лотереи, выезд уже сегодня. Прямо сейчас.

Наутро Глеб приобрел в ближайшей фирме подходящую путевку, сам отправился к маме Паши под видом представителя лотереи, поздравил с выигрышем и торжественно вручил приз. А потом заявил, что на сборы у нее всего полчаса — путевка ведь горящая.

Мама очень удивилась: откуда такая спешка? И тогда Шрулик вовремя подыграл. Он сказал, что выиграл в лотерею уже месяц назад, но из-за своего пьянства совершенно об этом забыл.

В итоге женщину удалось благополучно сплавить прямо в автобус, направлявшийся в санаторий. Место рядом с ней занял еще один отдыхающий — веселый молодой человек с украинским прононсом. В самый последний момент Сиверову удалось подсуетить ей в качестве охраны местного тихаря — капитана Павлищенко.

Слепой решил, что этого будет вполне достаточно для ее безопасности. Ведь основной мишенью удара станет не мать, а все-таки сын.

Логику действий противоположной стороны можно было легко предугадать. Упустив важного свидетеля, эти ребята не успокоятся, пока не исправят свой промах. Таковы уже принципы их работы.

С другой стороны, Слепой понимал, что подобное развитие событий — также и в его интересах. Он получит шанс снова схватиться за кончик оборванной вчера вечером нити.

Шрулик быстро вник в ситуацию. И из благодарности перед своим спасителем добровольно согласился выступить в качестве приманки.

Весь следующий день они провели в доме Павла, ожидая, пока незваные гости не проявят инициативу.

Мусорное ведро на кухне было уже переполненным, и над ним роились мошки. Шрулик хотел было вынести его к ближайшему контейнеру, но странный недавний знакомый, представившийся Глебом, не позволил ему это сделать.

— Так а в чем проблема? — удивился Шрулик.

Глеб потащил его к окну, слегка отогнул застиранную занавеску и показал на двоих пацанов лет по семнадцати, тусовавшихся как раз напротив дома.

Они активно делали вид, что занимаются ремонтом допотопного мопеда. На асфальте были разложены какие-то инструменты, а мотор этой колымаги отделили от остального ее «туловища».

Но делать вид получалось у этих ребят из рук вон плохо. Пока один медленно протирал колеса тряпкой, второй, покуривая, уставился на окна хижины Шрулика. И смотрел на них не отрываясь.

— Если вылезешь один, то с ходу получишь пулю, — сказал Слепой. — Так что до вечера мы никуда выходить не будем.

Павлу так долго торчать дома было непривычно. Как правило, он просыпался, одевался и сразу исчезал на сутки-другие. А если и отлеживался на своей кровати, то только в полуневменяемом состоянии.

Но сегодня был совсем другой случай. Глеб категорически запретил ему пить. И взглянув на свое жилище трезвым взглядом — в кои-то веки! — Шрулик пришел в ужас.

Было видно, что старому дому давно не хватало мужских рук. И чтобы скоротать те медленные часы, которые оставались до вечера, а заодно и успокоить нервишки, Паша взялся за мелкие ремонтные работы: позаколачивал щели, поменял прохудившуюся доску на полу в кухне, разобрался с протекавшим краном…

Глеб чем мог ему помогал, хотя ремонтник из него был никудышный. К тому же, нельзя было забывать и про безопасность.

Слепой пришел к выводу, что их противники не решатся на штурм частного домика. Все-таки вокруг были другие дома, в которых жили люди. Резня в таком оживленном районе могла привести к самым плачевным последствиям для бандитов. И поэтому они будут выжидать удобной возможности.

Слепой решил предоставить им такую возможность. Ведь ему тоже хотелось повстречаться с бандитами именно в тихом и укромном местечке. Тем более, Глеб не забывал, что он — не на родине. Агент спецслужб другого государства вынужден действовать на территории самостийной Украины исключительно на нелегальном положении. А действия планировались активные.

План был весьма рыхлым, и Слепой понял, что без импровизации не обойдется и на этот раз. Именно так оно, в конечном итоге, и случилось.

Расправиться с местными бандюганами оказалось для Глеба не очень-то трудной задачей. Но он ни на секунду не забывал и о существовании второй группы, которую возглавлял намного более опытный боец.

* * *

Звуки выстрелов разносились по всем уголкам катакомб, порождая в тоннелях глухое эхо. Казалось, будто это громко кашляет какой-то подземный великан, подхвативший астму от старости и постоянной влажности.

Уже немолодой браток с погонялом Мумлан тревожно обернулся к шефу — этому самому залетному корешу Сеньке:

— Э-э, начальник, а че это?

— Буев сто, — ответил тот. — Видно, Гвоздь их первым встретил. Надо пойти узнать.

Они как раз набрели на небольшую пещерную комнату. Судя по валявшимся на земле ржавым осколкам и кучам измельченного камня, она значительно расширилась после взрыва, устроенного почти семьдесят лет назад немецкими саперами. С тех пор там решительно ничего не изменилось.

Где-то вверху просматривался кусочек серого неба. И оно на глазах становилось черным.

Из пещеры по диагонали расходились два пути. Один вел в ту сторону, откуда слышались выстрелы, а второй — почти в противоположную.

— Нам сюда? — спросил Мумлан, ориентируясь на звук перестрелки.

— Да, сюда, — кивнул головой Сеня. — Вы идите, а я… у меня шнурок развязался. Да идите же, ¸-мо¸! Хуля вы застыли как статуи?

Трое братков один за другим послушно протиснулись через узкий коридор. Сеня не спешил последовать их примеру. Несколько секунд он задумчиво смотрел им вслед. Затем неслышно вынул из кобуры свой «микро-узи», щелкнул предохранителем…

Сеня понимал, что это самый лучший случай для ликвидации ненужных свидетелей. Узкий прямой коридор, бежать некуда, первые выстрелы — в спины… Идеальный вариант.

Но тут ему вдруг пришла в голову мысль: а может, не такие они и ненужные? Ведь перестрелка еще не означала того, что Гвоздь и его братва сделали свое дело. Могло случиться решительно все что угодно.

Немного поразмыслив, Сеня бросился догонять товарищей, держа оружие наготове. Он к месту вспомнил о колодцах и люках, о которых говорили эти ребята. И решил, что лучше всего будет отправить их именно туда.

Тоннель постепенно сужался. Передвигаться по нему в полутьме оказалось крайне неприятным занятием. В любой момент можно было хряснуться темечком о шероховатый выступ в потолке. И как только Сеня об этом подумал, послышался пятиэтажный мат из уст яйцеголового.