Дом №65 по улице Железнодорожников - Эдвард Ли

Затем труп мужчины зашевелился. Глаза Джейка были прикованы к нему, и, поскольку у него не было выбора, он смотрел, как его тянут назад, к его лицу. Запах дерьма и смерти проник в его разбитый нос и рот, а мокрый, растерзанный затылок мертвеца сильно прижался к его лицу.

То, что было сверху, схватило его за шею и сжало, словно пытаясь оторвать ему голову. Оно толкнулось вперед, прижало голову Джейка к заднице мертвеца, пока Джейк не подумал, что его скальп расколется.

Хватка отпустила его. Он увидел, как две темные руки, длинные и почти похожие на плавники, протянулись мимо его головы и схватили за обе щеки. Затем раздался звук, похожий на разрыв ткани, и что-то холодное и мокрое ударило Джейка по лицу, ужалило открытые раны, сочась в разбитый нос, в кратеры на деснах, где когда-то были зубы.

Потом рука снова схватила его за шею. И снова толкнула его вперед.

На этот раз сопротивления было не столь сильным. Его голова вошла в широко раскрытый зад до самых плеч. То немногое количество воздуха, которое он получал через нос, было быстро перекрыто, и ему хотелось в панике молотить руками и ногами, так как легким не хватало кислорода.

Он почувствовал давление сзади. Пальцы впились, с силой раздвинули щеки. Джейк хотел только кричать, когда его плоть разошлась и задница превратилась в кровоточащий каньон.

Затем раздался треск. Из задницы мертвеца Джейк понял, что его тело двигают, возможно, наклоняют назад. Его собственную голову оттянули назад, растягивая шею, он почти высунул голову, но подбородок зацепился и удержал его в ректальной тюрьме.

Еще большее давление сзади. Затем что-то вошло. Что-то большое и круглое, словно чья-то голова. Волосы щекотали его сырую, открытую плоть, а затем зубы заскрежетали по ней, когда голова была просунута внутрь.

Та часть его мозга, которая уговаривала его войти в дом, теперь исчезла. Теперь был только он. Только Джейк. И все, что он знал, это боль и пытки.

* * *

Хк, хк, хк... хххаак...

Теплые брызги пробудили Аррианну от глубокого сна. Она проснулась лежа на спине, но как только ее глаза открылись и она наклонила подбородок к груди, она застряла в этом положении. Ее тело больше не хотело двигаться, оно окаменело в своем нынешнем положении на матрасе.

Дикки стоял над ней на трех лапах, его раненая нога подгибалась и дрожала. Он скулил, из его оскаленного рта тянулись ленты бело-розовой слюны. Все его тело дрожало, мышцы на ногах напряглись и подергивались, вены вздулись, словно черви, извивающиеся вокруг его придатков.

Затем его живот вздыбился, и шум повторился.

Хк, хк, хк... хк... хххаак...

Еще одна волна тепла плеснула на грудь и живот Аррианны, пробежала по бокам и скользнула в шею, прокатилась по складкам, пока не впиталась в простыни под ней.

Части тела.

Аррианне потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями и понять, что она видит. Волосатые, окровавленные части тела вырывались изо рта Дикки и покрывали ее желчью и слизью. Мохнатые куски. Раздробленные кости. Кровь и мясо.

Руки, ноги, лапы... головы.

Если бы одно из маленьких существ не было целым, она бы никогда не смогла понять, какому животному принадлежали эти части. Существо лежало на боку, по его спине шли длинные черные полосы. У него почти не было шерсти, лишь тонкий слой коричневого цвета покрывал розовую кожу. Оно пищало, извивалось, царапало живот Аррианны своими маленькими коготками.

Это... это детеныш бурундука! О, Господи...

Хк, хк... хххаак...

Еще один розовый, красный и желтый водопад вырвался из горла Дикки, брызнул на ее плоть и покрыл бурундучка пенистой жидкостью. Он визжал, извивался, ползая по животу Аррианны.

Свежая рвота шипела, когда лопались крошечные пузырьки. Дикки кашлял, глубоко и густо, облизывался и скулил. Его тело продолжало содрогаться. Волосы сыпались, как мертвые сосновые иголки, слетая на покрытый рвотой торс Аррианны и застревая там. Крошечные блохи бегали по ее плоти, плавая в этой мерзкой жиже.

Бурундук продолжал пищать, взывая к своей матери. Кричал, что хочет спрятаться в теплом месте.

Когда он пополз дальше по ее телу, он нашел это место.

Неееет! О, Боже... Hет-нет-нет!

Детеныш бурундука прижался к ней. Она поняла это, потому что, когда он входил в нее, его неистовый писк не ослабевал. Его крошечные коготки впились в губы ее "киски", и он без труда поместил свое крошечное тело в новую, теплую дырочку.

Матрас зашевелился, пружины заскрипели. Кто-то только что сел позади нее. Потом чья-то рука запустила ее в волосы, гладя ее, проводя ногтями по коже головы.

Ничего этого не могло быть на самом деле, она знала это. Это было невозможно. Такое возможно только в кошмарах.

Пожалуйста, проснись... проснись, проснись, проснись!

Позади нее раздался низкий, глубокий ворчливый смех. Поглаживания стали более интенсивными, ее потянули за волосы, давя на кожу головы так сильно, что слезились глаза. Рука была влажной, смочив ее волосы, когда он гладил ее.

Она хотела закричать, хотела бежать так быстро, как только могла. Ей нужен был Чак.

Бурундук зарылся в нее еще глубже, теперь все его тело было внутри нее. Она все еще слышала писк, но едва слышно. Когти малыша продолжали копаться в ней, скрести, царапать.

Дикки снова заскулил, протяжно и звонко. Казалось, он хотел слезть с кровати, но не мог, словно его удерживала какая-то невидимая сила.

И тут Аррианна заметила темно-красную эрекцию, торчащую у него между ног. На его конце вились нити матовых волос, и эта чертова штука все росла и росла.

Дикки выгнул спину, переставляя задние лапы.

Малыш бурундука зарылся так глубоко, как только мог, а затем начал грызть окружающие стенки плоти.

Рука теперь была усеяна когтями, с каждым движением сдирая слои плоти со скальпа.

Дикки неловко начал сутулиться. Поскольку Аррианна лежала на спине, он не мог найти правильный угол, чтобы войти в нее, но горячий, красный, покрытый волосами член вонзался в ее живот, сбивая куски пушистой плоти на матрас.

Дикки начал пыхтеть, наваливаясь, толкаясь и балансируя на трех ногах. Он не переставал скулить. Слюна стекала с его рта и капала на грудь Аррианны.

Пес снова переместился, пытаясь опустить свое тело. Он все еще не мог найти угол, чтобы трахнуть ее, но когда он навалился на ее живот, теперь уже упираясь ей в пупок, его мохнатая мошонка раскачивалась и шлепалась о ее пизду.

Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп...

Малыш бурундука в ответ на толчки стал проталкиваться