Любовники Камиллы - Виктория Янссен

Склонившись к Каспару, Арно поцеловал его в губы — сначала нежно, затем все более жадно и настойчиво. Камилла непременно сконцентрировала бы внимание на этом странном поцелуе двух евнухов, не будь она так обессилена и безвольна после того, что только что испытала. Она протянула к ним руки и сразу же оказалась в ласковых объятиях больших и теплых тел. Каждый из них поцеловал ее, после чего она блаженно закрыла глаза и погрузилась в глубокий, но короткий сон.

А когда проснулась, то обнаружила Каспара, уже полностью одетого и стоящего прямо перед ней.

— Ваша светлость, — тихо проговорил он, — Сильвия уже здесь. Я послал Арно собрать кое-что из мелочей, да и переодеться в обычную одежду нам не помешает.

На Сильвии была только тонкая рубашка, длинная коса растрепалась, из нее выбивались пряди волос, на щеке отпечатался след от подушки. По всему было видно, что ее только что подняли из постели.

— Мадам, — начала она, — что это мне сейчас сказал Каспар? Неужели мы возьмем с собой помощника конюха? Это правда?

— Да, Сильвия, — подтвердила Камилла. — Он сам предложил мне свою помощь, по собственной воле. Сообщи ему от моего имени, что сейчас мне очень пригодятся его услуги. Он должен подготовить лошадей, вьючного мула и все, что может понадобиться для них. Если ты не забыла, я уже упоминала недавно конюшни для молодняка, там мы сможем спрятаться от погони, а уже оттуда мы двинемся в путь. Юный грум хорошо знаком с обстановкой на ферме и как никто другой сумеет укрыть нас там, да и в другом отношении может оказаться нам полезен.

— В другом отношении, мадам?

— Не забывай, Сильвия, что с первого раза я могла и не забеременеть.

Щеки Сильвии вспыхнули.

— Ах, простите, мадам, я, наверное, еще не до конца проснулась, плохо соображаю, — смущенно забормотала она. — Не извольте беспокоиться, я все сделаю так, как вы велите. Только мне все-таки кажется, что…

— Так пусть тебе не кажется, — прервала ее герцогиня. — Я обо всех нас позабочусь сама.

Как только Сильвия оделась и, выскользнув из опочивальни, побежала искать Анри, Каспар накинул Камилле на плечи свободного покроя плащ с капюшоном и заботливо поинтересовался:

— Удобно ли вам будет скакать в этом верхом, ваша светлость?

Камилла с минуту походила по комнате, затем собрала фалды плаща в сжатые кулаки и приподняла их. Под плащом на ней было мужское платье для верховой езды — это понадобилось для того, чтобы скрыть аппетитные формы герцогини. Не привыкшая к подобной одежде, Камилла чувствовала себя немного скованно, но все же с удовлетворением отметила, что двигаться вполне способна.

— У меня все получится, — произнесла она, еще раз пошевелив плечами.

Каспар тем временем натянул широкую рубаху поверх своих доспехов и уже завязывал тесемки на вороте. Теперь, когда его безволосая грудь была прикрыта, он казался гораздо мощнее, массивнее и даже солиднее. Вернувшийся в комнату Арно подвернул рукава рубахи Каспара и вложил короткие боевые ножи в кожаные ножны на обоих запястьях. Пока он был занят этим, Каспар негромким голосом давал ему ряд указаний, однако Камилла, как ни старалась, не могла разобрать ни слова, поскольку Арно отвечал другу так же тихо и почти невнятно.

Оба евнуха явно не хотели, чтобы их диалог был подслушан, поэтому Камилла отошла от них на несколько шагов и в последний раз обвела взглядом помещение, в котором провела почти всю свою жизнь. Вполне вероятно, что она сюда больше никогда не вернется. Преследователи наверняка пустятся за ней в погоню и, если поймают, предадут ее в руки безжалостного герцога, или она может умереть во время полного опасностей рискованного путешествия. Если ей не удастся пересидеть какое-то время в уединенном месте, ее схватят, и тогда впереди неминуемая смерть.

Непроизвольно вышагивая взад-вперед по комнатам, Камилла предавалась мрачным размышлениям. Надо двигаться, действовать, что-то предпринимать, тогда и смерть менее страшна. Так лучше, чем сидеть в своих покоях и ждать, когда тебя, точно овцу, поведут на заклание. Однако идея исчезнуть из дворца, чтобы избежать эшафота, а потом погибнуть где-нибудь в другом месте, тоже не приносила ей успокоения. Камилла любила жизнь и умирать не собиралась.

Арно снял с головы трудноопределяемой формы шляпу, подошел к Камилле и преклонил перед нею колени. Она поцеловала его в макушку и, взяв за локти, заставила подняться на ноги. Затем привстала на цыпочки и поцеловала в обе щеки, а напоследок и в губы. Глядя ему прямо в глаза, она произнесла очень серьезным голосом:

— Я не желаю, чтобы ты принял за меня смерть, Арно. Если ты хочешь служить мне верой и правдой и дальше, будь осторожен.

— Хорошо, ваша светлость, — сказал Арно. — А теперь мне пора идти. Я должен поторопиться, чтобы меня никто не заметил.

Камилла взяла евнуха за руку и вложила в нее свое кольцо с фамильной печаткой. В его широкой ладони массивное кольцо казалось кукольным украшением.

— Надеюсь, что с тобой все будет хорошо, — с уверенностью проговорила она. — А теперь ступай.

После того как Арно ушел, Каспар взвалил на плечо самый большой баул и наклонился, чтобы взять вещи Камиллы, однако она остановила его.

— Я бы предпочла, чтобы хотя бы одна твоя рука была свободна, если потребуется прибегнуть к оружию, — объяснила она и сама взяла маленький баул. — Во время нашего путешествия мы не должны полностью придерживаться правил дворцового этикета, если не хотим привлечь к себе внимание посторонних.

— Согласен с вами, ваша светлость, — отозвался Каспар и, положив руку на плечо герцогини, направил ее к потайной двери, которой обычно пользовались ее служанки.

Сердце Камиллы подскочило в груди. Только сейчас она окончательно осознала, что покидает свои покои — и, возможно, навсегда.

Камилла не ходила этими коридорами со дня своей юности, когда она тайком исследовала весь дворец в поисках укромных местечек для свиданий с Максимом. Служебные лестницы для челяди теперь казались ей более тесными и плохо освещенными, чем в те радостные дни. К тому же здесь было очень тихо, и только ее сапоги для верховой езды громко клацали по поцарапанным деревянным полам. Стены коридоров и лестничных клеток были тут гораздо толще; так было задумано еще при строительстве дворца, чтобы высшую знать не беспокоили посторонние звуки — тарахтение тележек, развозящих еду, звяканье столовых приборов, разговоры слуг, — поэтому Камилле не следовало волноваться, но все-таки на душе у нее было тревожно.

Воздух вокруг стоял тяжелый, от запаха горения дешевых свечей у нее свербило в горле и носу.

Размышления Камиллы прервал голос Каспара:

— Терезия придет, чтобы разжечь камины в покоях, только через час. А до этого времени в этих коридорах никого нет.

— А что насчет тех коридоров, которые ведут за внешние стены? — спросила Камилла.

Даже будучи совсем юной девушкой, она никогда не убегала из дворца поздно ночью или на рассвете, поскольку за ней постоянно следил приставленный евнух Жермен.