Хрустальный дождь - Тобиас Бакелл

Джон сделал глубокий вдох.

– Я тебя не понимаю.

– Может быть, тебе следовало бы постараться понять, – бросил Оакситль. – Люди-мангусты лежат с вырванными сердцами. На их месте мог быть ты или я. Поэтому мы здесь вместе, Джон де Бран. Придется нам обоим с этим жить.

Джон позволил своему крюку медленно опуститься.

– Я лучше переносил испытания до того, как женился на Шанте. Теперь мои жена и сын – часть меня, понимаешь? Я чувствую себя так, словно потерял половину собственного тела.

– Что заставляет тебя думать, будто я не оставил семью, когда пересек горы?

Джон так еще и не решил, что думать об Оакситле. Обычно ему бывало легко понять, можно ли доверять человеку, однако в Оакситле он ощущал путаницу разных качеств, которые не всегда соответствовали друг другу.

Однако он спас жизнь Джону – это кое-что значило.

Оакситль поднял палец, определяя направление ветра, потом закинул за плечо связку дротиков.

– Нужно двигаться. – В правой руке он держал длинную палку с выемкой на конце – атлатль, копьеметалку, готовую к употреблению.

– Ацтеки? – прошептал Джон.

– Может быть. Я не уверен.

Джон стал всматриваться в чащу. Почему ему взбрело в голову спорить с человеком, который только что спас ему жизнь? Он должен взять себя в руки…

– Кэпитол-сити далеко отсюда, – прошептал он, высматривая в тенях врагов. – Добираться туда не одну неделю по хорошей дороге. – У Оакситля был большой мешок с припасами, но Джон знал, что этой пиши и воды не хватит на пешее путешествие до Кэпитол-сити.

– Я не собираюсь идти пешком, – прошептал в ответ Оакситль. Он проскользнул между широкими листьями и повел Джона в глубь джунглей, спокойно следуя направлению на юг, прочь от побережья. Джон шел за ним, стараясь двигаться также бесшумно. Чем больше миль они проходили, тем легче Джону становилось изгнать из памяти жертвенный камень, гладкий и теплый на ощупь.

В глубине джунглей не приходилось рассчитывать на то, чтобы найти тропинки. Оакситль прорубал дорогу через чащу, легко определяя направление даже ночью: останавливаться они себе не позволяли – разведчики ацтеков наверняка продолжали идти по их следу. И оба они были не так глупы, чтобы зажечь факелы и тем себя выдать.

– Ближайший к Брангстану город – Джогинстед. – Джону иногда приходилось там бывать, Джогинстед лежал на восток от Брангстана. – Мы отправимся туда после того, как углубимся на юг, чтобы обойти войско ацтеков?

– Мы побываем недалеко от него, – ответил Оакситль. В конце концов он все-таки предложил Джону свою фляжку с водой, но в основном держался отстраненно, и Джон сосредоточился на том, чтобы обдумать предстоящее долгое путешествие.

Выживание… Инстинкт лежал глубоко внутри него, глубже несуществующих воспоминаний. Джон знал, что хорошо приспособлен к борьбе за существование и что, набравшись сил и подготовившись, непременно отомстит. Он убьет столько ацтеков, сколько сможет. Думать так было утешительно.

Может быть, он был солдатом до того, как потерял память?

Дихана ухватилась за верхнюю часть дверцы парового автомобиля, когда тот резко повернул за угол извилистой улицы Кэпитол-сити. Было уже позднее утро, но Дихана все еще с трудом сдерживала зевоту: она только что закончила обмен телеграфными посланиями с мэром Деревни Пивоваров Роджером Брансомом. Телеграфист в Кэпитол-сити выстукивал ее запрос, а в Деревне Пивоваров тамошний телеграфист расшифровывал точки и тире в слова для мэра. После паузы аппарат в Кэпитол-сити начинал стрекотать в свою очередь, и телеграфист зачитывал Дихане ответ, который был произнесен в 370 милях южнее.

Дихана задала мэру Брансому несколько вопросов, касавшихся его последнего визита в Кэпитол-сити, чтобы убедиться в том, что разговаривает именно с ним; только после этого она стала обсуждать с ним обстоятельства начавшегося нашествия ацтеков.

Открытый автомобиль подпрыгнул на рытвине, и Дихана поморщилась.

Что ж, теперь она знала, что Деревня Пивоваров врагом не захвачена. Этот городок отстоял на шестьдесят миль от Джогинстеда, который не отвечал уже несколько дней. По словам Хайдана, это давало Деревне Пивоваров от трех до шести дней на то, чтобы подготовиться к нападению. Дихана и мэр Брансом единодушно решили, что следует немедленно отправить женщин и детей по прибрежной дороге на север, в Анандейл.

Такие же «беседы» Дихана провела с мэрами Анандейла, Граммалтона и Хатфорда. Они тоже решили эвакуировать женщин и детей; мужчины же оставались, чтобы организовать оборону. Защитники должны были отступить на юг в джунгли, если окажется, что остановить ацтеков невозможно.

Так это скорее всего и случится. Вскоре Кэпитол-сити будет полон беженцев, не способных участвовать в сражениях в случае осады.

Дихану мучило что-то еще. Она не обращала особого внимания на то, как приветствуют ее люди на улицах… а телеграфист, помогавший ей, сказал, что секретность бесполезна. Город уже перешептывался о том, что ацтеки преодолели перевал Мафоли. Объявление о нашествии должно было появиться в газетах только на следующий день, чтобы дать Дихане возможность связаться с мэрами Треугольника Рельсов прежде, чем начнется паника. Вот в этом и заключалась проблема.

В банках выстраивались очереди – горожане меняли бумажные деньги на золото. Начала расцветать спекуляция, появился черный рынок.

Паровой автомобиль резко затормозил: им махал рукой стражник в расстегнутой рубашке. Они остановились в центре Района Пекарей, хотя Дихана с детства не видела здесь ни единой пекарни.

С соседней улицы доносились все более громкие крики. Зазвенело разбитое стекло.

– Что случилось? – спросила Дихана запыхавшегося стражника.

– Мы нашли мертвеца, – ответил тот. – Явное ацтекское жертвоприношение – сердце вырвано и все такое прочее.

Они находились как раз на границе Толтектауна, где скапливалось большинство иммигрантов-ацтеков. Дихана ощутила сухость во рту при виде смуглого человека, который, шатаясь, вышел из переулка, прижимая окровавленную тряпку к ране на голове.

– Горожане вышли на улицы? – спросила она стражника.

– Пока что люди толпятся вокруг и пытаются увидеть тело. Слухи расходятся…

Дихана похлопала по плечу водителя.

– Возвращайся и пришли сюда побольше стражников. – Она открыла дверцу и вышла из автомобиля. Водитель неуверенно смотрел на нее. – Отправляйся. Быстро.

– Здесь нас всего четверо, – сказал стражник, стоявший рядом с Диханой. Со скрипом и шипением паровой автомобиль поехал прочь.

– Отведи меня туда.

Первым, что заметила Дихана, были волосы. Рядом с заброшенным строением толпились пять или шесть десятков человек с черными прямыми волосами, падавшими челкой на лоб. Они стояли лицом к лицу с толпой, окружая четверых стражников, нервно топтавшихся с ружьями в руках у взломанной двери дома.