Воин эпохи Смерша - Анатолий Терещенко

Пункт 2 плана «зет» предусматривал кроме сбора разведывательной информации проведение диверсионных и террористических операций против личного состава и командования 2-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов.

3 августа 1944 года матерая троица диверсантов была задержана на квартире, в которой «проживал» Попов.

В разведцентр абвера полетела шифровка:

«Густаву. Прибыли благополучно. Приступили к изучению обстановки и планировке акций. Громкий».

Радиоигра «Рига» развивалась успешно еще несколько месяцев, вплоть до 1945 года, но с учетом освобождения Западной Белоруссии и Прибалтики, а также развертывания боевых действий на территории самой Германии немцы потеряли к ней интерес. С разгромом нацистами абвера многие бонзы спецслужб Третьего рейха были охвачены планами спасения своих шкур…

Но вот что интересно: подполковник А.А. Шурепов приедет в Гродно в 1949 году для продолжения своей службы там, где не затихала война после войны с бандитами Армии Крайовой, украинскими и белорусскими радикальными националистами, о чем будет рассказано ниже. В один из первых визитов он посетил Лиду, с которой были связаны организация и проведение контрразведывательной операции по захвату немецкой агентуры.

Так случилось, что на Северо-Западном фронте воевали в определенное время два почти что одногодка, два майора из военной контрразведки, ставшие со временем генерал-майорами: майор Николай Григорьевич Кравченко и майор Александр Алексеевич Шурепов, соответственно 1912 и 1913 годов рождения. Оба высокие, симпатичные, стройные. Только первый майор – черноволосый, выходец из казаков Черноморья, а второй – блондин, родом из крестьян Поволжья. Им обоим довелось встретить первые залпы войны. Первому – на Украине, второму – в Литве.

А потом волею судьбы оба оказались в самом пекле событий сорок первого. Хотя неимоверно тяжело РККА было везде, особенно в начале войны. Воевали оба в составе особых отделов дивизий и армий НКВД СССР на северо-западе нашей Родины, а потом управлений КР Смерш НКО СССР.

Именно здесь судьба майора Шурепова столкнула с интересной личностью – коллегой, заместителем начальника Особого отдела 34-й армии Северо-Западного фронта (СЗФ) майором Николаем Григорьевичем Кравченко, чья жизнь была поломана в 1959 году в ходе хрущевских гонений на военных и сотрудников госбезопасности, которые были чем-то отмечены Сталиным.

С именем Кравченко есть и другая нить, связавшая Шурепова с генерал-майором Николаем Ивановичем Железниковым. Однако все по порядку.

После назначения в Москве Н.Г. Кравченко на высокую должность, одним из руководителей армейского звена, ему было поручено стать направленцем по особым отделам дивизий объединения.

Вся тяжесть контроля и оказания помощи оперативному составу 245-й, 257-й, 262-й стрелковых дивизий и 25-й кавалерийской дивизии легла на плечи Николая Григорьевича. Он мотался по особым отделам соединений под бомбежками и артиллерийскими обстрелами. Именно в это время плоский осколок вражеской мины, словно бритвой, срезал часть мягких тканей на правой стороне заплечья. Спасла ему жизнь медсестра, находившаяся, к счастью, рядом с ним.

Он ее боготворил и помнил всю жизнь, потому что влюбился в светловолосую красавицу, которой, к сожалению, не довелось ни встретить день Победы, ни стать женой военного контрразведчика…

Она погибла в пекле Демянского побоища. Узнав об этой трагедии, Николай глубоко и долго переживал из-за безвременного ухода из жизни своей спасительницы и любимой, которую поселил в своей памяти навечно. О ней он горевал и часто вспоминал.

Именно в это время, в сентябре 1941 года, у командования Северо-Западного фронта возникла идея локального контрнаступления. Ставка благожелательно отнеслась к этому плану фронта, который в конце сентября перешел в наступление, но сразу же столкнулся с трудностями и яростным сопротивлением немцев. Казалось, сил у фронта хватит, чтобы прорвать оборону фашистов и пойти дальше. Вмешались обстоятельства – началась битва под Москвой, поэтому часть дивизий были изъяты из состава «северян» и брошены для борьбы с «Тайфуном» группы армий «Центр».

В декабре 1941 года командующий Северо-Западным фронтом генерал-лейтенант П.А. Курочкин принял решение нанести вторичный удар по противнику в районе Демянск – Старая Русса и в ходе удачного наступления овладеть городами Дно, Порхов, Псков и Остров.

К середине февраля 1942 года Красная армия окончательно замкнула клещи восточнее Ловати. Немцы оказались в котле. Впервые за много месяцев наступления немецкое командование столкнулось не только с героизмом русских солдат в наступлении, но и с достаточно умелыми действиями их командиров по отражению контратак.

Теперь во всех немецких документах и сообщениях строго-настрого запрещалось употреблять слово «котел». Фашисты придумали вместо этого позорного слова специальное обозначение «Крепость Демянск».

Ставкой было приказано командованию СЗФ не только держать котел, но и проводить наступательные действия. К сожалению, сил для реализации вышестоящих приказов выйти в тыл группы армий «Север» у наших войск не было. Больше того, немцы, используя два полевых аэродрома, перебросили свежие части, задачей которых было деблокировать группировку.

Наши воины семнадцать месяцев держали фашистов в кольце, однако полностью решить задачу не смогли. Противнику удалось вывести свои части и подразделения из Демянского котла и избежать их полного разгрома.

Пятого мая гитлеровцы с трудом, но сняли блокаду. Это была для вермахта победа, которую они высоко оценили и даже отчеканили в честь события памятный знак – «Щит Демянска».

Уже после войны историкам, исследовавшим причины нашего поражения под Старой Руссой, станет известно, что начальник Оперативного управления ОКБ генерал-полковник Йодль в середине августа сорок первого затребовал танковый корпус для ликвидации прорыва 34-й армии. Наша армия была расчленена и частично уничтожена. Спастись довелось немногим. В числе вышедших из окружения оказался и майор Н.Г. Кравченко. Военный трибунал его не тронул, словно чувствовал в этом черноволосом военном контрразведчике наличие каких-то магических линий, которые скоро пересекутся со… Сталиным.

Но об этом несколько ниже.

Причины неудачи действий 34-й армии были названы начальником Управления особых отделов НКВД СССР В.С. Абакумовым. Основными были – потеря управления войсками со стороны командования армией и соединениями армии и неудовлетворительное обеспечение войск авиацией и средствами ПВО.

Случалось так, что немецкие самолеты бомбили войска 34-й армии в течение всего светового дня, нередко группами по восемьдесят – сто самолетов, но никакого противодействия им с земли не оказывалось.

За бездействие были расстреляны генералы: командующий армией К.М. Качанов и начальник артиллерии армии В.С. Гончаров.