История войн на море с древнейших времен до конца XIX века. Том первый - Альфред Штенцель

Но тут пять больших французских кораблей приходят на помощь своему адмиралу, и в центре разгорается горячий бой. К этому времени совершенно заштилело. Турвиль спускает шлюпки, чтобы буксировать суда; остальные корабли следуют его примеру. В 3 часа временно поднимается густой туман, и в боевых действиях наступает затишье. Но и Руссель спускает шлюпки. Так как начинается 4-узловой прилив, Турвиль отдает якорь, несмотря на значительную глубину; это же делают и другие суда и дрейфуя перемешиваются.

В результате Турвиль все еще в тисках; англичане пытаются уничтожить его стоящий на месте корабль при помощи 5 брандеров, пущенных по течению и направляемых шлюпками. Но всех их атак ему удалось избежать: от одного брандера он уклоняется, другие отводятся в сторону шлюпками, а при приближении самого опасного, он рубит якорный канат, после чего снова становится на якорь. В конце концов Турвиль все же отрывается от неприятеля – в восемь с половиной часов вечера, при туманной погоде, сражение заканчивается.

Авангард, в полном составе ставший на якорь, прекратил бой уже раньше, в виду того, что все голландские суда снесло течением. Английский арьергард при переменившемся ветре повел ожесточенную атаку на слабый французский арьергард, но штиль и течение и здесь заставили прекратить бой.

Французы за весь этот продолжительный и ожесточенный бой не потеряли ни одного корабля, несмотря на двойное превосходство сил противника, что следует признать блестящим результатом, как с общей военной, так и тактической точки зрения. Но они сильно пострадали, в особенности флагман, и только штиль, а также невозможность двигаться, помешали Русселю воспользоваться своим превосходством и достигнуть лучших результатов. Против обыкновения, он закрепил свой успех настойчивым преследованием.

Когда ночью задул ветер с востока-северо-востока, Турвиль приказал 30 мая в 1 час ночи сняться с якоря; но в виду туманной погоды и больших расстояний между судами сигнал был разобран на рассвете лишь восемью кораблями; за ними последовали другие, и около 7 часов утра Турвиль собрал около себя 35 кораблей. Союзники шли за ним в северо-восточном направлении в милях шести, 6 французских судов из авангарда и 3 из арьергарда направились самостоятельно(!) в Брест. Дул слабый восточный бриз.

Только в 8 часов, когда прояснило, Руссель снова увидел французов и поднял сигнал «не соблюдая строя преследовать неприятеля». Союзники под всеми парусами, во главе с голландцами, начали догонять французов, ибо поврежденный «Солей Ройял» значительно задерживал последних. Вскоре наступает мертвый штиль. После полудня, при наступлении прилива, французы становятся на якорь западнее мыса Ла-Хаг. Турвиль перешел на другой корабль, в то время как голландский головной корабль успел приблизиться до 15 кабельтовых. Союзники становятся также на якорь.

Вечером поднимается юго-восточный бриз, и в 11 часов оба флота продолжают путь. Турвиль предполагает пройти между мысом Ла-Хаг и о-вом Альдернэй или Ориньи, чтобы укрыться в Сен-Мало, ибо до Бреста слишком далеко для сильно поврежденного флагмана. Но лавировать здесь ночью он не решается: фарватер хоть и имеет 4,5 морских миль в ширину, но с обеих его сторон находятся рифы, а скорость течения доходит до 5 узлов. 20 судов Турвиля все же решаются там пройти и благополучно проходят; Турвиль с остальными 15 судами 31 утром становится на якоре перед проливом. Благодаря дурному грунту и сильному течению корабли дрейфуют к северу; частью они оказываются под ветром у неприятеля.

Оставалось укрыться только в Шербуре или Ла-Хуге. В первый из них Турвиль отсылает «Солей Ройял» с двумя другими кораблями и несколькими мелкими судами; сам он с 12 остальными, идет вечером на рейд Ла Хуг. За удаляющейся на запад эскадрой последовали только Альмонд (авангард) и Эшби (арьергард); но оба не рискуют войти в опасный фарватер у Альдернэя и возвращаются на восток.

Делаваль (центр) с 17 судами и 8 брандерами атакует вошедшие в Шербур 3 французских корабля; сначала они их обстреливают, затем направляют против них брандеры, которым удается сжечь 2 корабля; третий корабль, севший на мель, он захватывает при помощи шлюпок, а затем сжигает, так как снять его не удается. Между тем Руссель идет в Ла Хуг, чтобы уничтожить скрывшиеся там суда. Туда же следует Альмонд, чтобы предоставить в его распоряжение суда, брандеры и шлюпки.

На состоявшемся между Турвилем, Яковом II и маршалом Бельфором совещании было решено, посадить корабли на прибрежные мели как можно плотнее: 6 под фортом д'Иле, 6 у Ла Хуга. На берегу между кораблями были установлены батареи, там же помещены шлюпки и легкие суда с соответствующим числом гребцов и команды. Сухопутные войска наблюдали за всем этим с берега. Припасы по мере возможности выгружались, но когда подошел неприятель, выгрузить всего не успели.

2 июня в 6 часов пополудни Рук открыл огонь. Слишком незначительная глубина и выдвинутая вперед отмель не допускали сколько-нибудь действительного обстрела французов линейными кораблями союзников; непригодными оказались и брандеры, так как французские суда стояли на мели слишком близко к берегу. После ожесточенной канонады с большого расстояния Рук решил атаковать шесть кораблей у форта д'Иле шлюпками. Овладев ими после ожесточенного боя, он приказал их разграбить и поджечь на глазах Якова II, Турвиля, Бельфора и всех войск. Та же участь 3 июня в 8 часов утра постигла и другие 6 кораблей, находившиеся под защитой форта Ла Хуг.

Потери французов составляли 15 больших и лучших судов, в том числе и флагман. Но во время самого боя у мыса Барфлёр они не лишились ни одного судна, ни одно даже не было выведено из строя; потери они понесли лишь во время преследования. Союзники потеряли в самом бою, кроме брандеров, по-видимому 2 корабля.

Сражение при Ла Хуге – как принято обыкновенно называть одним общим названием бой у мыса Барфлёр, преследование французов и уничтожение на пятый день их судов под Шербуром и Ла Хугом – представляется во многих отношениях очень поучительным. С точки зрения стратегии безусловно достойно осуждения категорическое предписание Людовика XIV и буквальное исполнение его Турвилем. Королю не следовало отдавать такого приказания, это главная ошибка. Там, где стратегия и тактика строго разграничиваются, а именно в тот момент, когда как следствие предварительных стратегических операций наступает момент перехода к тактическим действиям, – приказание, отданное, значительно ранее, не должно оказывать решающего влияния на принятие серьезного решения. В данном случае мы снова видим доказательство тому, что морской начальник, оперирующий вдали и не имеющий тесной связи с своим правительством, никоим образом не должен быть связан отданными заранее точными предписаниями на каждый отдельный случай. Наоборот, он должен иметь полную свободу действовать самостоятельно в пределах точно известных ему общих планов высшего командования. Подобное же мы видели в войне за Сконию.

Людовик XIV, как видно из его последующих приказаний, еще за две недели до предписанного им боя отказался от мысли дать неприятелю сражение. Следовательно Турвилю можно и должно было выказать достаточно мужества, чтобы взять на себя ответственность за неисполнение в буквальном смысле приказания; последнее было отдано в предположении, что союзники еще не успели соединиться, что английские суда во время боя перейдут на сторону французов и что боевая линия последних составится из 70, в худшем случае – из 60 судов.