Восемь Драконов и Серебряная Змея - Yevhen Chepurnyy

юный наследник Места Встречи Героев то и дело бросал на главу Клана Нищих восхищенно-обожающие взгляды. Последний не видел в этом ничего дурного — наоборот, ему припомнилась собственная бурная радость, когда долгих семнадцать лет назад Ван Цзяньтун, знаменитый Бородатый Мечник, согласился взять его в ученики. Это приятное воспоминание вынесло на лицо Цяо Фэна довольную улыбку.

— Жаль, что я не могу выпить с тобой, братец Таньчжи, — дружелюбно промолвил он, приняв поднесенную чашу с лекарством, и осушив ее одним глотком. — Для двух мужчин, нет лучшего способа отметить знакомство, чем чаша доброго вина. Увы, доктор Сюэ строго-настрого запретил мне прикасаться к спиртному — по его словам, для меня оно станет ядом не слабее киданьского, — Цяо Фэн с недовольством покачал головой. Ему до сих пор не верилось, что такой замечательный и полезный напиток, как вино, может причинить ему какой-то вред после отравления.

— Выпить с вами было бы честью для меня! — немедленно загорелся юноша. — Будьте уверены, после вашего выздоровления, я отыщу в погребах поместья «красную дочь» не менее, чем двадцатилетней выдержки, и разделю ее с вами — только лучшее вино достойно лучшего из героев!

— Вино, достойное героев, — задумчиво протянул мужчина. — Расскажу-ка я тебе одну историю, братец Таньчжи, — юноша немедленно обратился в слух, и даже приоткрыл рот, для пущего внимания.

— Она — о лучшем из вин, что я когда-либо пил, — с легкой улыбкой продолжал глава Клана Нищих. — Мне случалось пробовать и дорогие напитки из винокурен Куайцзи, и гаочанский сок винограда, и белое вино из юго-восточных провинций, сладкое, как мед, но ничто из этого не сравнится с вином, о котором я хочу рассказать. Я пил этот божественный нектар на пиршестве в честь победы при Яньмыньгуане, — в голос Цяо Фэна вкрались нотки светлой грусти. — Бой с киданями был трудным, но мы сумели одолеть врага, хоть и заплатили за это кровавую цену. На том пиру, рядом со мной сидели славные воины, что плечом к плечу со мной разили врага: мои братья из Клана Нищих, бесстрашный Эр Дуншэн, начальствующий над личной охраной генерала Хань Гочжуна, благочестивый наставник Сюаньбэй из Северного Шаолиня, вместе со своими братьями по вере, господин Шань с его четырьмя сыновьями, твои отец и дядя, и, конечно же, доблестные супруги Инь, — на мгновение, он задумчиво умолк.

— То вино сильно отдавало солью, а рис, из которого его сварили, верно, был пересушен — пить после него хотелось только сильнее, — все же продолжил он. — В дальних пограничных гарнизонах, солдаты видят горячительное лишь по большим праздникам, и редко когда оно отличается качеством. Но в тот день, оно было для меня вкуснейшим напитком мира — ведь им, мы с боевыми товарищами чествовали нашу победу, — добрая улыбка вновь смягчила его черты. — Им, мы поминали славную жертву тех, кто отдал жизнь ради того, чтобы жили другие. Им, мы прославляли деяния, свершенные нашими соратниками. В том скверном вине, для меня смешались радость успешного отражения ляоского набега, торжественная грусть прощания с павшими, и гордость за доблестных воинов, сидящих рядом. Ни один, даже самый умелый винокур не сможет повторить тот вкус, — Ю Таньчжи, зачарованно внимавший собеседнику, восхищенно вздохнул.

— Я… я клянусь вам, господин Цяо — в тот славный час, когда все кидани до последнего будут изгнаны с земель нашей родины, мы с вами выпьем победную чашу! — запальчиво воскликнул он. — И клянусь также, что этот несмышленый юнец будет сидеть рядом с вами по праву. Уверяю вас, я не посрамлю семью и предков на поле брани!

— Главное, не торопись победить всех врагов в одиночку, — добродушно засмеялся Цяо Фэн. — Безрассудство не равноценно храбрости, а жажда славы — доблести. Помни о том, что по возвращении с войны, тебя ждет семья, возлагающая на тебя большие надежды. Иной раз, вернуться домой живым, к мирному труду — не меньший подвиг, чем сразить сотню врагов.

— Я запомню ваши слова, господин Цяо, — озадаченно ответил сын Ю Цзюя.

В этот миг, дверь комнаты отворилась, и на пороге показалась А Чжу. В руках девушка несла широкий короб, полный мисок с горячей едой, и кувшин воды. Кое-как протиснувшись внутрь, и поставив несомое на стол, она с удивлением посмотрела на юношу, что беседовал с Цяо Фэном.

— У нас гости, муж мой? — спросила девушка. — Подождите немного, молодой господин — я принесу еще один столовый прибор.

— Не стоит, госпожа Цяо, — поспешно вскочил на ноги Ю Таньчжи. — Не буду вам мешать — у меня еще остались дела. Увидимся позже, — отвесив супругам два быстрых поклона, он выскочил из комнаты, попутно запнувшись о порог, и едва не рассадив лоб о косяк. Вскоре, топот его шагов стих в коридорах поместья. А Чжу растерянно смотрела ему вслед.

— Кем был этот юноша? — с сомнением спросила она. — Для слуги, его одежды слишком дороги, а сам он очень уж неуклюж.

— Это молодой наследник семьи Ю, — с широкой улыбкой ответил мужчина. — Рвения в нем столько, что оно не держится внутри, а над умением ходить, не натыкаясь на стены, ему еще предстоит поработать, но он кажется мне добрым и великодушным юношей. Ю Цзюй хорошо воспитал его.

— Счастье родителя — в детях, — согласно кивнула А Чжу. — Что ж, раз молодой господин Ю не стал присоединяться к нам за обедом, приступим. Помочь тебе добраться до стола, муж мой?

— Положусь на тебя, любимая жена, — с толикой смущения ответил Цяо Фэн.

* * *

Первое утро после возвращения Мужун Фу в Ласточкино Гнездо как-то особенно не задалось. С уходом одной из двух доверенных служанок, многие дела попросту встали, а над другими прислуга работала, спустя рукава — без упорной и трудолюбивой А Чжу, что не гнушалась подгонять лентяев пинками и крепкими словечками, работники поместья порядком расслабились. А Би сбивалась с ног в попытках сделать одновременно и свою работу, и ту, которой ранее занималась ее подруга, в итоге не успевая ничего.

Мужун Фу поручил было Лю Юну, смотрителю усадьбы, докупить с десяток новых прислужниц, в надежде заменить качество количеством, но тот с виноватым видом ответил, что таких денег в сундуках поместья попросту нет: во время недавнего пожара, устроенного безумным тибетцем, некий