Сочинения в трех томах. Том 3 - Майн Рид

Кроме того, Снивели находил странным, почему Вабога посоветовал устроить ночную стоянку в стороне от караванного пути, на котором все-таки было бы безопаснее.

Бывший надсмотрщик сообщил некоторым из спутников свои подозрения, но те возразили ему, что он напрасно беспокоится; у хоктава не могло быть никакого интереса предавать их, потому что ему обещана довольно значительная награда, если он благополучно доведет их до Скалистых гор. Притом он во все время пути не подавал ни малейшего повода к подозрению.

Снивели замолчал, но внутренне дал себе слово бдительно следить за индейцем, в особенности ночью. И действительно, Снивели дольше всех не спал в эту ночь, почему Вабога, отлично видевший это, и не мог вовремя удалиться из лагеря. Однако в полночь усталость взяла свое: заснул и Снивели. Удостоверившись, что бывший надсмотрщик не притворялся, а действительно заснул, индеец подкрался к одной из лошадей, пасшихся посреди загона, и осторожно отвязал ее. Отведя лошадь на некоторое расстояние от лагеря, он вскочил на нее и быстро умчался.

Шум быстроводной реки заглушал лошадиный топот, никто ничего не заметил. Тем не менее почти перед самым утром простой случай открыл исчезновение проводника.

Лошадь, которую взял Вабога, имела жеребенка. Последний спал, когда мать была вынуждена покинуть его. Часа через два жеребенок проснулся и, не найдя возле себя матери, принялся так ржать и бегать взад и вперед по загороженному месту, что разбудил одного из переселенцев. Тот вскочил и, сообразив в чем дело, разбудил своих спутников.

— Вставайте! — крикнул он. — Индеец исчез вместе с лошадью!

Этих слов было достаточно, чтобы всполошить весь лагерь.

В первую минуту все растерялись и не знали, что предпринять. Женщины и дети подняли плач и вой, которому усердно вторили негры, как угорелые метавшиеся без всякой цели по лагерю.

Один Снивели не потерял хладнокровия. Успокоив кое-как своих спутников, он посоветовал им приготовиться на всякий случай к защите.

Едва он успел восстановить порядок в лагере, как один из негров оповестил, что со стороны прерий приближается отряд всадников. Напрягая всю силу своего зрения, переселенцы действительно рассмотрели какую-то плотную темную массу, быстро приближавшуюся к ним. В то же время слышался топот множества лошадиных копыт.

Не было никакого сомнения, что это мчался отряд всадников, но кто они: друзья или враги? Определить это было непросто из-за ночной темноты, слабо освещавшейся заходившей уже луной.

Но вот раздался дикий военный клич индейцев, и пораженные ужасом переселенцы поняли все: на них напали дикари, очевидно приведенные хоктавом. Трапперы были правы: Вабога изменил и предал их индейцам!

Снивели и несколько из наиболее храбрых его спутников приготовились к защите, надеясь на свое оружие. Однако им не пришлось пустить его в ход. Не успели они стать в боевой порядок, как толпа индейцев, нахлынув бурным потоком, прорвала баррикаду и мгновенно окружила переселенцев со всех сторон. Это не трудно было сделать, потому что индейцы напали именно с той стороны, где был свободный проход, а с остальных трех находилась вода, и переселенцы оказались запертыми в западне.

Дрожащие руки не повиновались, и пущенный переселенцами залп из карабинов прорезал только воздух. Сделать второй залп им не удалось: они быстро были обезоружены и частью перебиты, а частью перевязаны. Негры спрятались под фургоном и, зарывшись там в траву, жалобно выли.

Взошедшее солнце осветило ужасную картину. Такие картины в прежнее время часто повторялись в американских прериях. Фургоны переселенцев были разбиты, и все, что в них находилось, в беспорядке валялось на земле. Лошади и быки стояли связанными вместе и, точно понимая постигшее их хозяев несчастье, дрожали, оставляя без внимания сочную траву, расстилавшуюся под их ногами. Посреди этого хаоса лежали убитые и оскальпированные белые и крепко связанные негры; последние не издавали ни одного звука и не двигались.

Такова была картина, которую представлял лагерь переселенцев после того, как в нем побывали индейцы под предводительством Желтого вождя.

Глава VI

ДВА ОХОТНИКА

Лощина, в которой останавливался Желтый вождь со своим отрядом, была одним из многих такого же рода углублений, длинным рядом окаймлявших прерии у подножия Сиерры.

Здесь шла еще не главная цепь Скалистых гор, а тянулись лишь ее крайние отроги, постепенно понижавшиеся и затем незаметно сливавшиеся с равниной.

Метрах в 1.300 от этого места, ближе к реке Бижу-Крик находилось ущелье или котловина, почти одинаковых размеров с первой лощиной, но совершенно другого расположения и вида. Она со всех сторон была закрыта тесно обступившими ее утесами с острыми вершинами высотою от 30 до 40 метров.

На первый взгляд казалось, что здесь нет ничего, кроме крутых отвесных скал, через которые могла бы перебраться разве только птица. Однако под этими твердынями был тайный проход, которым отлично умели пользоваться бывалые люди.

В месте соединения двух утесов, на одном уровне с землей, находился небольшой природный тоннель, из которого вытекал горный ручей, терявшийся в Бижу-Крике. Стоило только пройти по ложу этого ручья, чтобы попасть в так ревниво охраняемый утесами тайник.

Тоннель был так низок и тесен, что через него можно было пробраться с большим трудом и то согнувшись; длина его была в несколько метров.

Новичок ни за что не обратил бы внимания на этот проход, а если бы и заметил его, то никогда не подумал бы, что за ним скрывается маленький оазис.

Эта тайная котловина была покрыта роскошной травой и орошалась тихо журчащим ручейком. В глубине ее росли старые тенистые деревья, а на нижней части утеса произрастали плющ, можжевельник и другие мелкие хвойники, довольно чахлые из-за отсутствия хорошего питания в каменистой почве.

Это было как бы нарочно устроенное убежище для сов, филинов и летучих мышей. Но здесь и днем собиралось множество птиц, со всех сторон слетавшихся сюда на свидание. В этом укромном местечке им некого было бояться, кроме хищного белоголового орла, изредка появлявшегося на одной из вершин и будившего горное