Егерь. Последний билет в рай. Котенок - Александр Быченин

А вот этим, друг мой ситный, и на ходу займешься.

Попробовал бы ты мне отрицательный дать! Я и так натерпелся. Зато сейчас отведу душу…

Едва додумав эту приятную мысль, я медленно вскинул голову, не ощутив давления наконечника копья (преступно расслабился, голубчик!), и вызывающе уставился в глаза шаману. Тот подобного явно не ожидал и испуганно отшатнулся, но я пока был занят: резко обвис на руках конвоиров, заставив их скрючиться, а затем столь же резко подхватился на ноги, одновременно поднырнув под руку правому. Оказавшись фактически у него за спиной и попутно освободившись от его захвата (попробуйте удерживать противника неестественно заломленной грабкой!), я толкнул аборигена на напарника. Оный напарник мою руку не отпустил, и находился на момент встречи с соратником в неудобном растянутом положении, потому и защититься не сумел. Столкнулись обломы удачно – судя по звуку, лбами – и я освободил вторую конечность. Торчавший все это время позади меня копьеносец среагировал лишь сейчас, но, поскольку я сместился в сторону, вместо меня, любимого, метко поразил одного из соратников. И пока тупо пялился на дело копья своего, словил сайд-кик в печень.

Расчистив оперативный простор, я от души пнул по священной жертвенной емкости, так что она едва не засветила шаману в рожу, и добил дедка левым маваси – тот стоял слишком близко для проносного хай-кика. Боеспособными оставались лишь служки, но и с ними я быстро разобрался: кувыркнулся в просвет, вскочил и вырубил одного размашистой «вертушкой», а второго, среагировавшего чуть позже, снес низкой круговой подсечкой. Грохнулись оба почти синхронно, хорошенько приложившись оземь, а я тем временем рванулся к жертвенной куче, сцапал шлем и метнулся к сараюшкам, по пути бортанув бочку. Здесь пришлось на миг задержаться – наполненная водой емкость падала медленно и торжественно – но, убедившись, что бедолагу-Серегу сначала от души окатило, а потом еще и придавило тяжелым предметом, я врубил полную скорость и уже через пару мгновений скрылся от взглядов толпы за плетеной стеной.

Судя по яростным крикам, до зрителей только сейчас дошло, что их жестоко… обманули, короче. И, опять же судя оп тяжкому синхронному топоту, реакция у всех была одинаковая: догнать, окружить, поймать! Я, ясное дело, дожидаться столь печального исхода не стал и припустил еще быстрее, благо вдоль стены растительности почти не было. Хлипкую ограду (опять же плетеную) перемахнул походя, а там и спасительные заросли начались. Беспросветные и жуткие, прямо как моя жизнь. С направлением я особо не заморачивался – главное, выйти из зоны действия глушилки, а гор или скал, насколько я помнил карту, на Мауи-7 не было. Риск упереться в отвесную стену или нарваться на обрыв минимален, так что давай бог ноги, Денисов! Край мертвой зоны не пропущу – шлем, едва я его нахлобучил на голову, активировался и вывел на забрало план местности. Вернее, не план, а равномерно заштрихованную поверхность. Вот как начнут контуры проявляться, значит, пора. Но до этого еще далеко, километра четыре бежать, не меньше. И все это по пересеченной местности, которую аборигены знают, как свои пять пальцев. Я же здесь впервые. Но нет худа без добра – хотя бы выбором не мучаюсь. А уж в беге по ночному лесу, да с ноктовизором, я любому местному фору дам.

Так, собственно, и вышло: преследователи отстали сразу и надежно, неприятности могли создать только случайные патрули, наведенные загадочной «телепатией». Таковых на моем пути случилось два. От первого я избавился, забравшись на ближайшую пальму и напрыгнув на озадаченного аборигена сверху (коленом по затылку, ага), а вот со вторым пришлось повозиться. Во-первых, туземцев было трое. Во-вторых, они сели мне на хвост совершенно неожиданно, и отставать решительно не желали. Поэтому я был вынужден импровизировать. Опытным путем выяснив, что двое бегут более-менее рядом, а третий слегка отстал, я специально нашумел и прилип к первому попавшемуся стволу, активировав усилитель. Шумели преследователи изрядно, так что я без труда ориентировался на слух. «Засадил», что называется, удачно: вывернувшись из-за дерева перед первым, с разворота выбросил ногу вверх на манер шлагбаума, и абориген благополучно зацепился за нее головой. Получилось даже красиво: я аки черный ниндзя во мгле, и с разгону ударившийся о внезапно возникшее на пути препятствие туземец. Ноги у него, естественно, уехали вперед, а сам он от души приложился спиной.

Второго встретил еще незамысловатей: едва утвердившись на обеих ногах, врезал ему поперек груди выпрямленной правой рукой – хайто-цуки по-японски, если не ошибаюсь. Эффект получился схожий – и этот туземец растележился с обиженной мордой. Повезло, что жив остался, могло так грудную клетку сдавить, что сердце бы остановилось. А что, запросто, с усилителем-то.

Третий расправу заметил относительно издали и решил погеройствовать – с разбегу сиганул на меня с занесенным копьем. И нарвался на встречный бэк-кик (или цэчуай, если по-китайски), отбросивший его на ближайшую пальму. Судя по хрусту, одними сломанными ребрами он не отделался. Ну а я восстановил равновесие (все-таки тяжелый черт, едва меня не снес!) и с прежней скоростью рванул к берегу, где и оказался еще минут через десять. Мне повезло: из зоны глушилки выбрался загодя, так что Салагу вызвал заранее и ждать почти не пришлось – уже секунд через тридцать после того, как я вышел на пляж, с неба донеслось характерное гудение. А я наконец-то облегченно выдохнул и не отказал себе в удовольствии громко и матерно высказать, что я думаю об архипелаге в целом и Мауи-7 в частности.

Система Риггос-2, планета Ахерон,

Южный океан, архипелаг Мауи Айлс, ночь

Первое, что бросилось в глаза в пассажирском отсеке – уделанное рыжей шерстью кресло. Второе – сам Петрович. Этот помимо глаз еще и в ноги бросился, едва меня не сшибив. А уж ментальный его «крик» буквально оглушал. Хорошо хоть, всего лишь врубил урчальник, причем в мысленном диапазоне тоже весьма, должен сказать, забавное ощущение. Как будто мозг в черепной коробке вибрирует, но приятно, без последствий.

– Я тоже рад тебя видеть, – хмыкнул я, привычно огладив котяру по холке.

Недоуменно покосившись на перчатку – давненько питомец так не линял – рухнул в чистое кресло, откинул забрало и крикнул Салаге, предусмотрительно распахнувшему люк в переборке:

– Взлетай, Юрик! И давай вокруг острова, на бреющем. Особо не торопись, еще одного пассажира подобрать надо.

– Где хоть примерно, товарищ лейтенант?

Показалось, или действительно голос усталый? Переживал, что ли? Или заболел? От Петровича, хе-хе, заразился? Смех смехом, а как бы не того.

– Вообще без понятия, мне привязаться не к чему было. Хотя… Слушай, давай на противоположный берег. Я, похоже, пробежал больше половины острова, так что деревня туда ближе. Варька вряд ли в такую даль попрется.

– Есть.

Не, реально фигня с голосом. Сейчас Варвару-красу подберем, и надо будет его глянуть. Если будет нужно, то и принудительно. Диагност есть. Просто пока его беспокоить несподручно. Да и с обязанностями вроде справляется – вон как повернул, плавненько, без тряски.