Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева

неприятно. Он помнил о Джексонвилле, но это было уже слишком давно, и Женя простила его, и ему просто хорошо в горячей, сразу и обжигающей, и леденящей волне. Тело Жени, её кожа, запах её волос… он то качался плавно и широко на всю длину, то бил сильными, но не резкими толчками, то замирал и мягко ворочался в Жене, давая ей передохнуть.

И наконец волна отхлынула, оставив его лежащим рядом с Женей, мокрого от пота, опустошённого и бесконечно счастливого.

Женя вздохнула и погладила его по груди. Эркин ответил ей таким же блаженным вздохом и чуть подвинулся, чтобы ей было удобнее.

– Тебе нравится?

– Ага.

– Всего погладить?

– Аг-г-га-а, – протянул Эркин.

Руки Жени блуждали по его телу, трогали, гладили, пощипывали соски, перебирали волосы на лобке. Эркин тихо, полуприкрыв глаза, покряхтывал от удовольствия. Стало уже совсем темно, скоро проснётся Алиса, а они всё не могли оторваться друг от друга.

Впереди субботний вечер, и ночь, и воскресный день, такой долгий с утра и так неожиданно быстро заканчивающийся вечером.

– Мне так хорошо с тобой, Эркин.

Он молча потёрся телом о её руку, говорить не хотелось, и двигаться, и вообще что-то делать.

– Мам, Эрик! – зазвенел под дверью голосок Алисы. – Вы спите, что ли? А гулять не пойдём?

– Какие прогулки, такой дождь, – отозвалась Женя, поцеловала Эркина, включила лампу на тумбочке и встала. – И темно уже как.

– Ну, тогда играть давайте, – предложила Алиса, дёргая и крутя дверную ручку.

– Успеешь, – Женя не спеша надела трусики, накинула и запахнула халатик, завязала поясок. – Ты постель убрала?

– Ну, мам… – вздохнула Алиса.

И они услышали, как она зашлёпала к себе.

Эркин тихо засмеялся. Он лежал на кровати, раскинув руки и ноги в блаженной истоме. Женя, наклонившись, ещё раз поцеловала его.

– Вставай, милый. Ночью продолжим, да?

– Обязательно, – радостно пообещал Эркин, рывком скидывая себя с кровати.

Когда Женя вышла, он надел домашний костюм, встряхнул и заново постелил ковёр, задёрнул и расправил шторы. Хризантемы он уже выставил из кладовки на окно, и там выглянули новые зелёные ростки. Баба Фима сказала, что к рождеству расцветут, вот будет здоровско!

Эркин ещё раз оглядел спальню, чуть подвинул лампу, чтобы зеркальный коридор смотрелся получше и вышел.

– Э-эрик! – радостно ткнулась ему в ноги Алиса. – Пошли играть.

– Пошли, – согласился Эркин. – А во что?

Он знал уже много игр, не то что в прошлом году с единственным «ласточкиным хвостиком».

– Давайте в лото, – предложил, выходя из кухни, Женя. – И я с вами.

– Ура-а-а! – завопила Алиса, но тут же решила уточнить: – А на что? На конфеты?

Женя засмеялась.

– На орехи.

– Ладно, – согласилась Алиса. – Эрик, наколешь орехи?

– А как же, – улыбнулся Эркин.

Устроились в большой комнате, разложили карточки, орехи, цветные кружочки закрывать цифры, блюдечки для скорлупы и ядрышек. И всё было хорошо, и весело, и интересно, а что нет Андрея с его шуточками и подначками, так и раньше бывало, что он в гости уходил, а гостевание у Андрюхи на весь вечер, а то и на ночь, это все знают. И потом, когда ужинали и ложились спать, об Андрее не говорили. Он обещал вернуться в понедельник вечером, а сегодня ещё только суббота.

– До вторника можно не беспокоиться.

Женя, сидя перед трюмо, расчёсывала волосы, и Эркин, лёжа на кровати, любовался ею сразу во всех зеркалах.

– Да, Женя, – он сразу понял, о ком она говорит. – Да, Женя, он вырвется, даже если его… если ему запретят.

– Ну, Эркин, не выдумывай. Кто ему может запретить?

Эркин вздохнул.

– Бурлаков. Он – отец, Женя, у него все права.

– Не выдумывай, – повторила Женя, но сама чувствовала, что получалось неубедительно.

Она отбросила на спину волосы и встала.

– Всё будет хорошо, Эркин. Ты мне веришь?

– Верю, – улыбнулся Эркин и потянулся, выгибаясь на арку, чтобы одеяло как бы само по себе сползло с него.

Женя засмеялась и встала на кровать. Она была в длинной и широкой ночной рубашке, и Эркин, мгновенно повернувшись на живот, поднырнул под подол и стал там медленно подниматься, натягивая собой ткань. Прижимаясь к Жене, гладя и обнимая её, он мягко втянул её руки внутрь рубашки, на мгновение запутался в её волосах и кружевах выреза, но тут же сообразил и вдёрнул Женю внутрь.

– Мы как в палатке, – засмеялась Женя, обнимая его.

– Ага, – согласился Эркин.

Тонкая ткань рубашки просвечивала, окружая их розовым туманом, под ногами мягко пружинила кровать, и Эркин, прижав Женю к себе, попробовал покачаться вверх-вниз. Женя хихикнула, и он качнулся сильнее, и ещё раз. И, поймав ритм, приподнял и посадил Женю на себя, войдя сразу и точно. Женя ахнула и засмеялась.

– Тебе нравится? – обрадовался Эркин, усиливая размах и силу удара.

Руки Жени обвились вокруг его шеи. Под рубашкой становилось душно, и Эркин, одной рукой прижимая Женю к себе и продолжая качаться, другой рукой начал собирать рубашку и подталкивать её кверху.

– Как это у тебя здорово получается, – смеялась Женя.

– Мм-м, – согласился Эркин.

Волна была рядом, но он старался удержать её. Наконец ему удалось справиться с тонкой, но непослушной тканью.

– Так лучше, Женя, да?

– Ага, спасибо.

Осторожно, чтобы не разорвать замок, Эркин вместе с Женей опустился на постель.

– А так?

– И так, – согласилась Женя. – И этак… и по-всякому.

– Понял, – Эркин перевёл дыхание, слегка подвинулся, чтобы Жене было удобнее. – Значит, по-всякому. Сделаем, – и, по-прежнему прижимая Женю к себе и не разрывая замка, перекатился по кровати к одному краю, потом к другому.

Женя смеялась, целуя его в щёки и губы, её волосы метались вокруг их голов. Эркин выгнулся на арку, подбросил Женю сильным толчком и снова перекатился, навис над ней, упираясь локтями в кровать, чтобы только касаться, чтоб грудь о грудь, но не придавить, и ударил ещё раз, уже в полную силу и на всю длину, и ещё… Женя ахнула, потянула его на себя, и Эркин ударил ещё сильнее. Чёрно-красная волна ударила ему в спину, прижимая к Жене.

– Женя… – ахнул он.

– Эркин, я здесь, Эркин…

Волна била его по спине и затылку, и он, прикрывая Женю собой, уже не помнил и не понимал ничего, кроме одного: Женя с ним, здесь и сейчас…

…Обычно Женя засыпала первой, но сегодня, когда волна отпустила его, Эркин не то что заснул, а отключился. Приподнявшись на локте, Женя рассматривала его. Будто впервые видела. Как тогда, в самый первый раз. И свет, как тогда, розовый, и… и всё другое, а Эркин… какой он красивый,