Рабыня Господа Бога - Илья Те

Демиург надул щеки, не заметив, как показалось, напряжения в голосе собеседницы.

— Разумеется, это связано с историей, — воскликнул он. — В древнейшие времена, еще в Естественном Мироздании на Древней Земле, когда эта загадочная планета была совсем молода, на ней существовал один знаменитый город. Он назывался «Искандерун», или «Александрия». Там размещалась великая сокровищница культуры того дикого века с огромной Библиотекой — Мусейон. То было крупнейшее собрание ценностей и знаний тогдашней цивилизации, но подожженная однажды преступным безумцем, эта сокровищница погибла в огне ужасающего пожара. Уцелела только часть экземпляров. Постепенно они расползлись по свету в разные страны, к разным людям, и лишь за несколько лет до самого Исхода, благодаря огромным деньгам, которыми я тогда обладал, мне удалось собрать некоторые из них обратно в единую коллекцию и вывезти в Искусственное Мироздание. Эти древние манускрипты вместе с другими частями моего тогдашнего собрания книг и искусств стали основой нынешней Галереи, увеличившейся с тех пор в бессчетное количество раз. Разумеется, новая галерея имеет мало общего с тем, что было собрано когда-то в Мусейоне, но название сохранилось. Тот город, Александрия, был основан неким Александром Македонянином, по-современному — Сандром, Сандаром. Отсюда и название.

Кэти помотала головой, стараясь отогнать внезапное наваждение:

— Так, значит, вы приняли меня за очередную сумасшедшую охотницу за древностями, готовую прорваться к вам в кластер и на ходу выдумавшую дурацкую историю про беглую агнатку?

— Вроде того.

— И вы испугались?

— Наложницу?! — Эливинер приподнял бровь. — Еще чего!

— Но ведь я тшеди, не забывайте.

— О, ерунда, — Эливинер сдержанно рассмеялся. — Мой кластер невероятно защищен. Пожалуй, я мог бы назвать его одним из самых безопасных мест во вселенной. Как вы уже знаете, часть тел системы изготовлены из ишеда, а одним из свойств «божественного металла» является инертность к пси-энергиям. Мы так и не поняли за прошедший миллиард лет, что конкретно собой представляют способности экстрасенсов, но улавливать их и защищаться — научились вполне. Ни телекинез, ни телепортация, ни левитация, ни пирокинез, ни одна из способностей экстрасенсов воздействовать на физические тела не способны причинить вред ишеду. Ведь все эти таланты действуют в обычной физико-химической среде. А последняя, по определению, не способна нанести вред материалу Учредителя. Воздействие через ишед возможно только для наиболее опасного вида тшеди-экстрасенсов — для медиумов и гипнотизеров, атакующих не материю, а разум. Волны, воздействующие в этом случае на человеческое сознание, не вполне материальны, а значит, они обходят указанный выше общий запрет.

Однако, — продолжил демиург, — я сам экстрасенс именно такого рода. Я могу читать в душах людей, и хотя мои способности в этом направлении не абсолютны и, скажу откровенно, даже не слишком сильны в силу их приобретенного характера, я вполне умело могу ими пользоваться. На границе моего кластера, когда мы общались с вами через экраны мониторов, я ясно увидел, что способностей воздействовать на человеческий мозг, если хотите, на разум, на душу — вы полностью лишены. Дар, с помощью которого вы заставили мигать в моей комнате свет, находясь на борту своей яхты, называется электромагнетизмом. Не спорю, талант довольно редкий, но, извините, достаточно никчемный. Выпивать электричество из батареек и генераторов — довольно полезная вещь для устройства аварий на станциях и погружения праздничных городов в ночную тьму, но не слишком полезная для всего остального. Почти все известные истории электромагнетики до смешного слабы, за очень редкими, даже единичными исключениями. По отношению к другим сверхъестественным талантам тшеди ваш дар, пожалуй, самый ничтожный.

Эливинер помолчал.

— Но не обижайтесь. Если бы ситуация оказалась иной, я просто не пустил бы вас в кластер. А так, мы хотя бы познакомились.

Он загадочно улыбнулся.

— И я очень рад нашему знакомству! Несмотря на то, что последние сутки я потратил на ознакомление с вашей памятью, — продолжил демиург, — вы для меня остаетесь огромной загадкой. Так что пока я не разберусь, кто вы такая, я вас не никуда не отпущу, уж простите.

— Не отпустите куда, в школу наложниц? — глядя в добрые глаза вежливой обезьяны, девушка грустно пожала плечами. — Туда я точно не тороплюсь. Но, получается, вы оставляете меня в своем кластере насильно?

Эливинер лишь блеснул зубами в ответ.

— Разве я похож на насильника? — рассмеялся он. — Между прочим, принадлежите вы как раз школе наложниц, и я удерживаю вас противозаконно. По-хорошему, вас надо бы вернуть. Хотите?.. Шучу! Но могу заверить в одном: старый Бог Сэт слишком стар, чтобы банальный секс мог заставить его снизойти до насилия. Вот разве что добровольно…

Катрина удивленно остановилась. Кажется, она уже слышала где-то это странное сочетание слов.

— Бог Сэт? — переспросила девушка.

Старый демиург немедленно остановился на месте и церемонно вытянулся перед девицей в струну.

— Господь Сэт Соремхеб! — доложил он, чопорно склоняя голову. — К вашим услугам, мэм. Мое современное имя — это всего лишь зашифрованная аббревиатура, традиция бессмертных, в соответствии с которой мы меняем в течение вечности собственные имена. Инициалы от «Сэм Эливинер Тивари» звучат как «С. Э. Т.» Это имя я носил почти миллиард лет назад, в ту далекую эпоху, что зовется сейчас «божественной».

— А вы…

— А я служил у Бога Смерти капитулярием. Удивлены?

Дальнейшее знакомство беглой постельной наложницы и полубога продолжилось уже в столовой. Несмотря на вполне заурядное название, это место, вернее этот подлинный храм кулинарного искусства и рай для гурманов не имел ничего общего с одноименным заведением агнатской школы Артели, в которой Кэти довелось до этого бывать. Если в школе царила таинственная машинерия и общая отточено оптимизированная убогость, то здесь бал правила роскошь и тот неуловимый шарм, что придает отточенность и изящество даже таким примитивным плотским ощущениям, как секс и еда.

Бог-шимпанзе резал мясо. Лично сам, отпиливая огромные дымящиеся куски большим серебряным ножом с украшенной вензелями ручкой. Мясо источало аромат. И хотя этот запах был, безусловно, запахом великолепно приготовленной говядины приправленной специями и томившейся в густом соусе, на настоящем огне, Катрина чувствовала в нем совершенно иные оттенки: ноздри ее щекотали ароматы денег и власти. Безумных денег, число которых неописуемо привычными среднему человеку цифрами и безумной власти, которую эти деньги дают в Мироздании Корпорации.

Мясо принадлежало дикому бизону кайнозойской тундростепи, которого охотники Эливинера застрелили в мамонтовых прериях Плейстоцена из летевшего на минимальной высоте флаера. Животное убили примерно час назад в двух тысячах километрах от Лебединого утеса, и, тем не менее, сейчас, оно украшало их с Эливинером стол.