Выпускник - Ростислав Корсуньский

С исчезновением надобности прикрывать девушку, я сам рванул к врагу. Новый удар я просто перетерпел, сжав челюсти, а в следующий миг передо мной вырос гуайчох. Еще один ментальный удар совпал с моим ударом серпом по врагу. В этот раз атака «студня» достигла цели, и у меня в глазах и голове помутилось. Но и мой удар плачевно сказался на противнике. Серп с легкостью разрезал его, а я почувствовал даже нечто, похожее на дрожание, словно оружие задрожало от гнева или, наоборот, от радости. На моих глазах края разреза соединились между собой, и я подумал было, что гуайчох восстановится, как это было в образах, передаваемых мне Шшассой. Но нет — линия разреза так и осталась на месте. Последовала серия ментальных ударов, но их сила была уже совсем не достаточной для преодоления моей защиты. Словно это был акт отчаяния. Я даже нырнул в глубины своего сознания и десяток ударов мягко принял на щит, так что даже почувствовал восстановление сил, потраченных на отражение предыдущих атак. А в следующий миг я вышел из кил’са и принялся рубить на куски своего врага.

Все дело в том, что я почувствовал: Айви нужна моя помощь. Посмотрев в ту сторону, я действительно увидел, что у девушки плохи дела. Вероятно, одна из ментальных атак ее врага достигла цели, и моя жена сейчас отмахивалась от него дергаными движениями. Не раздумывая, я создал ментальное копье, метнув его в ее противника. Переживая за мою эльфарку, энергии я вложил в него очень много, так что враг застыл, а потом по нему пошла рябь. Я даже почувствовал усталость, так что пришлось констатировать факт, что в ближайшее время я не смогу работать с ментальной энергией. Зато девушка, словно сбросив с себя гору, заработала своими мечами, расчленяя врага. Кстати, тот тоже пытался пропускать сквозь себя оружие, чтобы потом соединиться, но если мои серпы не позволили этого сделать, то уж оружие Айвинэль — и подавно.

После того, как наши враги превратились в темные пятна на земле, мы решили отдохнуть. То есть дальше пошли шагом, на ходу съедая остатки сушеного мяса и запивая его водой. Когда силы немного вернулись, мы снова побежали вперед, и вскоре выскочили на небольшую поляну. Мы ее узнали, поскольку место очень приметное: при бегстве из рабства проходили здесь же. Вот она, справа, скала с почти вертикальными склонами, протянувшаяся очень далеко. Слева — такой же вертикальный обрыв, преодолеть который, не умея летать, невозможно. А за поляной проход шириной метров пять. И это место находится уже на границе Джунглей, то есть жрецам практически удалось вынести из Джунглей какой-то кристалл, который много тысячелетий охраняли драконы. И здесь, на поляне, человеческий запах был особо концентрированным, а значит, мы их почти догнали. Остался последний рывок.

Но присутствовал один немаловажный фактор — даже, можно сказать, решающий. Проход был перекрыт. Всего одним человеком, но от этого нам легче не будет, поскольку мы знали его.

— Придется мне вас убить, мои лучшие ученики, — произнес Ха́чнок.

Глава 6

Южная Америка

После ухода из гладиаторской школы Хачнок работал на себя, ну, еще на жрецов. Нет, он не перешел на службу к ним, но если требовались услуги хорошего воина, те обращались к нему. Зато и платили за них более чем щедро. К тому же снабжали защитными амулетами самого высокого уровня: обычной защиты и ментальной. Перед каждым заданием они меняли их на более новые, по окончании работы оставляя старые ему. Да и школа его начала процветать всего спустя год после открытия. После прекрасного результата со своим учеником, за счет ставок на которого он сделал состояние, Хачнок знал, как надо тренировать, чтобы получился отличный воин. Да и его подругу длинноухую он тоже хорошо поднатаскал в обоеручном мечевом бою.

Первый набор был у него небольшой, так как многих отпугнули условия. А они были просты: ученик переходит жить в школу, тренер может делать с ним все, что угодно, не нанося неизлечимых увечий. Но некоторые родители согласились, отдав своих десятилетних детей. Гонял он их так же, как полукровку в гладиаторской школе Чо́хнана. Они стонали, ругались, просили родителей забрать их, но те были непреклонны. Зато в одиннадцать лет, когда состоялись соревнования между детьми, они легко одолели своих противников. И вот после этого многие богатые индейцы, включая вождей родов, отдали своих детей ему, чтобы сделал из них настоящих воинов. После этого полтора года все было просто прекрасно, а потом его наняли жрецы.

В этот раз пришлось переложить занятия в школе на своего помощника, поскольку последние полгода ему приходиться почти все время торчать в Джунглях. А последний месяц — так вообще только здесь. Если ранее он сопровождал жрецов туда и обратно, то в этот раз уже месяц они занимаются раскопками. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что находятся они здесь только благодаря странным обитателям Джунглей, которых как-то сумели приручить жрецы. Дойти они, может, и дошли бы, но здесь их убили бы тальчхи, которые словно с ума посходили. Нападали они десятками, и только прирученные твари могли дать им настоящий отпор. Да еще какой! А без них никакое артефактное оружие не помогло бы справиться с этими летающими ящерами.

Он видел, что оставалось от тальчхи и других животных — ничего. Вообще. После того, как эта студенистая масса покрывала тело, от него не оставалось даже намека. Первый раз, когда он увидел это, Хачнок передернул плечами. Кроме того, эти обитатели обладали сильными ментальными способностями. При первой встрече два воина попали под их удар, и, несмотря на сильные защитные амулеты, потеряли сознание.

Но даже с их помощью не удавалось сдерживать летающих ящеров, не помогало воинам и оружие с нанесенной жрецами специальной вязью. Сейчас это уже шестой отряд воинов, которые пошли со жрецами к местной аномалии, как служители Супайче называли это место. Странным для Хачнока был тот факт, что тальчхи атаковали их, чуть ли не жертвуя собой — прямо как три года назад, когда спасали его бывших учеников. И, что самое удивительное, именно в этом месте. Но сейчас наступило некоторое затишье: то ли они истребили почти всех ящеров, то ли у них что-то произошло. Летать-то они летают, вот только прекратили атаки.

Наконец-то рабочие отыскали что-то