Темные не признаются в любви - Лана Ежова

— Сложно поверить, — заметил преподаватель, озвучивая мою мысль. — К примеру, на отделении некромантов ежегодно недобор.

И это печальная правда. С тех пор как из аномальных гор усиленно полезла всякая нечисть и немертвые, боевой факультет, где учились и некроманты, перестал пользоваться повышенной популярностью. Большинство студентов поступало туда добровольно-принудительно, лишь немногие по-настоящему самоотверженные личности или же глупые романтики шли учиться, чтобы защищать родину.

— А вы посчитайте: была свободна двадцать одна комната — их все отдали конкурсанткам на время отбора, решив не трогать жилые. Ваша протеже, Армероу, или подселяется к Эддл в триста двадцать третью или ищет другое жилье где-нибудь в городе.

Новость, что отбор будут проводить на территории студгородка, а не во дворце, меня оглушила. Я больше не спорила, размышляя, чем это грозит. Обычно отбор длился четырнадцать — двадцать дней. И все это время занятий в университете не будет?

Когда вышли от комендантши, я засыпала преподавателя вопросами и получила неприятные ответы.

Отбор проводят на территории университета из-за принцессы Фионы, которая тоже участвует в этом году и считает, что два масштабных мероприятия за короткое время — конкурс невест и ее собственная свадьба — дворец не переживет. Из-за вздорной наследницы каникулы для первых-вторых курсов продлили, а старшим передвинули практику.

Я, наверное, единственная адептка, которая не получила извещение, потому что уехала из дома раньше. Другие ребята, которых я встречала на территории студгородка, жили здесь и во время каникул или же остались специально, чтобы помочь с проведением отбора. Помочь, естественно, за определенное вознаграждение.

В моей, как выяснилось в последнее время, авантюрной голове забрезжила идея тоже предложить свои услуги. Увы, совмещать роль кандидатки в невесты и обязанности иллюзиониста невозможно, поэтому я быстро отказалась от нее.

— Элеяра, сохраняйте присутствие духа, — напоследок напутствовал господин Армероу. — Часто слухи бывают преувеличены и приукрашены, уж кому, как не вам, это известно. И кто знает, возможно, ваша открытость поможет найти общий язык с адепткой Эддл?

Я согласно кивала. А зачем спорить? Преподаватель ничего не вел у нее и не представлял, каким колючим характером наделила ее богиня Мать.

А вот я знала, какой противной бывала Мадлен.

После подъема на дребезжащем, натужно поднимающемся лифте дрожали ноги. Уж лучше бы я тащила чемодан и сумку с книгами по ступенькам, подумаешь, всего-то третий этаж… Как-нибудь бы долезла. Или в лучшем случае повстречала бы какого-нибудь адепта, который помог бы. Наверное, помог бы — беспомощный взгляд и стеснительный трепет ресниц Кристы, которые пробуждали в любом мужчине защитника, мне удавались через раз.

— С дороги!

По этажу навстречу летел незнакомый парень, судя по темно-вишневой форме — с боевого факультета, и громко сквернословил. Заковыристо и грязно настолько, что я смутилась.

Страшно представить, что вывело из себя мага, которого в силу специфики призвания в первую очередь учат самообладанию и хладнокровию.

Вот и комната под номером 323. Комната Мадлен Эддл, чудачки, с которой никто не хотел жить, но с удовольствием или по крайней необходимости покупал ее зелья.

Открывать своим ключом не стала — некрасиво до знакомства с соседкой, да и опасно: вдруг она проводит какой-то сложный эксперимент, а тут я ввалюсь — и у нее все рванет? Жить мне хотелось, и притом очень.

Поставив свои пожитки у стены, чтобы сразу не пугать Мадлен, я постучала в дверь и растянула губы в милой улыбке, хотя больше хотелось сердито оскалиться. По слухам, комнату с зельеваршей пытались делить уже шесть девушек. Я — седьмая, и, хотя это счастливое число, не верю, что именно мне удастся сосуществовать с ней мирно. С недавних пор я в сказки больше не верю.

Дверь распахнулась — в лицо ударил поток воды. Ледяной!

— Ой… А где Трой? — тонко пискнула зеленоволосая зараза и уже более уверенно спросила: — Ты по поводу того зелья? Деньги не верну!

Дверь захлопнулась.

Я осталась стоять в коридоре. С меня капала вода, на плаще расползалось темное пятно. В глубине души где-то за разгорающейся злостью пряталась радость: не жабьей слизью облила — уже хорошо. А еще тихонько разгоралось любопытство: Трой — тот ругающийся боевик? Чем же Мадлен ему не угодила?

Я не стала кричать и тарабанить в дверь — открыла ее своим ключом и, подхватив чемодан с сумкой, быстро вошла.

— Привет, соседка! Обсушить меня не желаешь? Раз уж мне досталось вместо Троя?

Зеленоволосая молча швырнула в меня полотенцем.

Я никогда не заходила в комнату — зелья Мадлен отдавала в коридоре. Но и теперь осматриваться я не стала — моей целью была свободная кровать, которую требовалось захватить, чтобы сразу дать понять противнику, что настроена серьезно… Ох, куда-то не туда меня несет… Виновато волнение или неожиданный душ.

Мое койко-место оказалось заставлено стопками книг. Чтобы застолбить его, я задвинула сумку под кровать, чемодан не успела. Из-под ниспадающего на пол шерстяного покрывала, издавая истошный вой, вынырнуло нечто рыжее и метнулось на руки к Мадлен.

— Ты чуть не убила моего Принца! — завопила она негодующе и заворковала: — Бедный мой заинька, испугался…

Я с сомнением покосилась на здоровенного поджарого котищу со шрамом через всю морду. Он ласково мурлыкал, но зеленые глаза следили за мной настороженно. Ну и имечко, такой Принц ночью и загрызть может… Надо будет рыбкой его угостить, загасить конфликт откровенной взяткой.

Покачав головой, я засунула под кровать и чемодан.

— Ты что творишь, Кимстар?

— Устраиваюсь на новом месте, — мрачно ответила я и ткнула зельеварше под нос ордер на заселение.

Она поправила на носу очки со стеклами настолько толстыми и мутными, что нельзя было распознать цвет глаз, и принялась читать. Медленно, вдумчиво.

— Ничего себе… Конец света настал?

Забавно, но для меня так и есть. Конец привычного уклада жизни, трещина в моем идеальном мире.

Обнимая кота с самой дурацкой кличкой на свете, Мадлен уселась на свою кровать.

— Так, Кимстар, выкладывай, зачем приперлась?

— Жить тут буду.

— Вы спорили на меня, да? — Зеленоволосая чудачка нервно поглаживала кота между рваными ушами.

— Прости?..

— Проигравший какой-нибудь спор должен прожить со мной неделю или месяц — не знаю, насколько вы там спорите обычно, — спокойно объяснила она. — Вот почему ты здесь.

Неужели такое уже случалось? Неудивительно, что Мадлен выживает своих соседок. И понятно, почему подумала так обо мне — до нее не дошел слух о безобразном скандале, который закатила мне сестра в «Горячей кружке», но это пока. Поэтому делать тайну из причины своего переезда я не стала.