Мечты сбываются - Барбара Делински

Стоя рядом с ним, Нина чувствовала, как ее руки покрываются гусиной кожей.

Вы так рассказываете об этом, что меня в дрожь бросает.

Нина могла поклясться, что несколько мгновений назад уловила в глазах Джона какое-то необычное сияние, которое не могли замаскировать никакие очки.

Сейчас же взгляд Джона вновь стал вполне земным, обращенным на ее гусиную кожу.

Вам холодно?

Нет.

Но его руки уже массировали ее запястья, подбираясь все выше к плечам. Там он смущенно остановился и начал мягко разминать ее кожу, приговаривая при этом:

Плохо, что вы не хотите иметь детей! Из вас получилась бы хорошая мать!

Под воздействием его рук кожа Нины потеплела, и ей стало жарко.

Люди, напоминающие мне о детях, мне неприятны! — сухо проговорила она.

Я имел в виду беременность. Вы были бы прекрасной беременной женщиной!

Сердце Нины куда-то ухнуло.

Вы хотите сказать, округлой? — отшутилась она.

Нет. — Его глаза скользнули к вздымающейся при каждом вздохе груди. — Вы и теперь не худышка, но беременность вас украсила бы не полнотой, а чем-то иным!

Его глаза скользнули по ее животу, лаская его через тонкий шелк сарафана. В этом взгляде было что-то соблазнительное. Нина замерла, способная только дышать. Подняв глаза, Джон произнес:

Я все время думаю о вас, Нина! Не хочу, но думаю!

Нина замотала головой, но он шикнул на нее, как на ребенка, и она замерла.

Тихим низким голосом он медленно говорил:

Я все время вспоминаю тот поцелуй! Ах, как это было хорошо! Единственная проблема состоит в том, что он не затронул в нас ничего, кроме наших ртов!

Я знаю, — прошептала Нина.

Нежно поглаживая ее плечи, он большими пальцами чувственно скользил вверх и вниз под лямками ее сарафана.

Я все думаю, как было бы здорово коснуться и других мест вашего тела. Лежа в своей кровати вечерами, я мечтаю об этом, и мне от этого тяжело.

Дыхание ее остановилось, сердце бешено колотилось. Она резко тряхнула головой.

Что?

Не говорите так! — попросила она.

Этот разговор вас смущает?

Он меня волнует!

Вспышка в глазах Джона показала ей, как подействовали на него эти слова. Его большие пальцы начали интенсивно поглаживать ее под краем сарафана, настойчиво приближаясь к выпуклости ее груди.

Я хочу забраться подальше, — сообщил Джон. Легко и свободно он положил ее руки себе на плечи, освободив поле деятельности. Теперь он гладил ее уже под лифчиком, подбираясь к центру ее грудей.

Ее соски напряглись.

Джон! — тихо прошептала Нина, чувствуя, как по всему ее телу разливается жар. Едва не падая, она ухватилась за его бедра.

Нина, позвольте мне! — шепнул он, достигнув большими пальцами сосков. Он нежно поглаживал кожу сначала вокруг них, потом покачал оба вверх и вниз и наконец, нежно потер их.

Нина слабо вскрикнула. Ощущение пальцев Джона на ее сосках было настолько волнующим, что она невольно закрыла глаза.

С тихим стоном Джон подхватил ее, когда она качнулась к нему, обнял, прижал к себе и впился в ее губы поцелуем, влажным, глубоким и страстным. Она же, обхватив его шею и широко открыв рот, искала в нем поддержку, но ощутила его голод. Сейчас он не был ни жаден, ни высокомерен. Он целовал ее как человек, который хотел стать ей ближе.

Он прижал ее крепче, гладя ей спину. Его сдерживаемая сила передавалась ей через его бедра, грудь, руки...

Наконец он, прерывисто дыша, оторвался от ее рта, протянул руки и взял в них ее лицо.

Ну и что мне с вами делать?

Она не нашлась, что ответить.

Вы чувствуете, как сильно я вас хочу?

Она не так давно была без мужчины, чтобы не понимать, что означает твердость прикосновения его тела к ее животу. Не в силах оторвать от него взгляда, она кивнула.

И что? — разочарованно спросил он.

А то, что я не сплю с кем попало.

Я тоже.

Я не отношусь легкомысленно к занятию любовью.

Я тоже.

Значит, мы и не должны ею заниматься. Мы не подходим друг другу. Мы даже не нравимся друг другу. Но мы должны работать вместе.

Он долго смотрел на нее своими янтарными глазами, в которых по-прежнему читался голод.

Вы правы. — Он провел большими пальцами по ее щекам. — Но это никоим образом не уменьшает моего желания. Я никогда не хотел женщины...

Его прервал чей-то приближающийся громкий голос:

Эй, ребята, оторвитесь ненадолго от вашего важного занятия!

Нина, быстро обернувшись, проследила направление взгляда Джона и уставилась в удивленные глаза Картера Маллоя, направляющегося к ним от утиного пруда. Остановившись неподалеку, он грустно сказал:

Мне кажется, в этом воздухе есть что-то волшебное. Это заставило вас забыть, что вы абсолютно на виду! К счастью для вас, это всего лишь я! И я вас понимаю!

Нина почувствовала, что щеки ее покраснели, но она не вымолвила ни слова в свое оправдание и не сказала ничего Джону, когда тот медленно выпускал ее из своих объятий.

Картер же лишь задумчиво чесал затылок.

Примерно год назад мы стояли тут же с Джессикой. — Он замолчал и перевел взгляд с лица Нины на лицо Джона. — Думаю, тогда утки смущались не меньше чем вы оба сейчас!

Ты должен был окликнуть нас с дорожки! — возмущенно задыхаясь, выпалила Нина.

Я так и сделал!

Джон положил руки на бедра.

Ты должен был крикнуть второй раз!

А я и крикнул! Ну а теперь, когда я знаю вашу тайну, дайте мне пройти! — Картер усмехнулся. — Поймаю вас позже!

Он отошел на добрых десять ярдов, когда Нина крикнула ему:

Картер, а что, Джессика действительно беременна?!

Картер остановился, повернулся и осторожно посмотрел на Нину.

Кто тебе сказал об этом?

Не важно! Так это правда?

Глубоко вздохнув, надувшись от важности, Картер медленно улыбнулся.

Да, это правда. Первая беременность в январе закончилась выкидышем, поэтому мы решили до поры до времени помалкивать, чтобы не вспугнуть удачу! Но сейчас уже идет четвертый месяц, и все проходит благополучно.

Забыв о своем затруднительном положении, Нина радостно улыбнулась.

Как здорово! Я знаю, что Джессика всегда хотела ребенка!

Как она себя чувствует? — поинтересовался Джон.