Краткая история аргентинцев - Феликс Луна

Политика свободной торговли означала тотальное вторжение товаров, прежде всего британских, и уничтожение немногочисленного ремесленного производства, существовавшего в провинции, а также вывоз твердой монеты, что принесло бедность в провинции. Ферре предлагал до подписания договора заключить соглашение, которое защитило бы местное производство (производство вина, пшеницы, товаров из кожи) достаточно высокими таможенными пошлинами.

Буэнос-Айрес, управляемый Росасом, выступил против этого предложения, и в конечном итоге в январе 1831 г. был подписан Федеральный пакт без какого-либо упоминания об экономической политике, которая должна проводиться в будущем. Единственное, о чем там говорилось, так это об образовании представительной комиссии трех правительств, подписавших договор, и о том, что, когда в стране наступит мир и покой, будут приглашены другие провинции для организационного оформления федерации.

В рамках поиска форм политической организации, начавшегося в 1810 г., в 1834 г. был подписан очень важный документ, который вместе с Федеральным пактом станет основой более или менее прагматичной структуры, просуществовавшей в стране до битвы при Монте-Касерос в 1852 г.

Росас, который после заключения соглашения с Лавалье был губернатором Буэнос-Айреса с 1829 по 1832 г., действовал успешно и несколько улучшил ситуацию. Его правление совпало с сильной засухой в Буэнос-Айресе и близлежащих провинциях, но оно же обозначило конец гражданской войны в Буэнос-Айресе.

После проведения «кампании по завоеванию пустыни»[36] он отказался быть губернатором, поскольку хотел править, только обладая чрезвычайными полномочиями. По его мнению, положение дел не позволит губернатору контролировать ситуацию, если у него не будет всей полноты власти, если он не будет диктатором. Так как законодательное собрание Буэнос-Айреса не захотело дать ему этих полномочий, Росас отказался от переизбрания.

Несколько временных губернаторов сменили друг друга, и к концу 1834 г. в Буэнос-Айрес пришла весть о войне между двумя федералистскими провинциями — Тукуманом и Сальтой. Росас позвал самого влиятельного человека из провинций, Хуана Факундо Кирогу, который тогда жил в Буэнос-Айресе, и попросил его отправиться представителем правительства провинции Буэнос-Айрес для умиротворения сторон. После нескольких дней совещаний Кирога отправился на север, а Росас, находясь в асьенде Фигероа, взялся за составление пространного документа, датированного 20 декабря 1834 г. К Кироге документ попал, когда он находился уже в Сантьяго-дель-Эстеро. Речь идет о знаменитом Письме из асьенды Фигероа; это был один из немногих документов, где Росас излагает свои политические взгляды. Вкратце они были таковы: страна пока не готова учредить федеральный конституционный режим — нет самых элементарных условий для этого. Страна только что вышла из гражданской войны, провинции разрушены, раны еще очень глубоки. Если созвать Конгресс, то на нем будут преобладать унитарии и мошенники, «те, кто отсиделся в тылу». Результатом явится новый провал. Кроме того, нужны деньги, а их нет. С другой стороны, где соберется Конгресс? В Буэнос-Айресе нельзя: это сразу вызовет недоверие провинций, как это уже случалось. Да и какого рода конституция будет на нем принята?

Давайте подождем, и дела со временем образуются, говорит Росас. Вместо того чтобы навязывать стране форму организации сверху, предпочтительнее, чтобы это шло снизу, чтобы провинции упорядочили свои дела, чтобы они привыкли жить в мире, чтобы создали собственные учреждения, и только тогда мы сможем подумать о национальной конституции. А пока этого не произошло, давайте попробуем жить в гармонии.

Хотя некоторые историки, сильно сочувствующие Кироге, утверждали, что это письмо шло вразрез с его собственными идеями, поскольку он выступал за принятие конституции, очень вероятно, что каудильо был согласен с Росасом. Письмо находится в Главном архиве нации, и оно испачкано в крови: Кирога держал его при себе, когда он 16 февраля 1935 г. был убит по дороге в Баранка-Яко. Смерть Кироги означала отсрочку, возможно на неопределенный срок, исполнения чаяний о конституционной организации страны. С этого момента, в 1835 г., страна под влиянием прагматичного мировоззрения Росаса фактически существовала как конфедерация.

В целом Федеральный пакт, подписанный в 1831 г. провинциями Буэнос-Айрес (губернатор Росас), Санта-Фе (губернатор Эстанислао Лопес), и Корриентес (губернатор Педро Ферре), был соглашением, в котором эти три провинции обязались защищать друг друга в случае внешних и внутренних нападений, не допускать распада страны и призвать к конституционному правлению, когда наступит мир и спокойствие. Условия соглашения были поддержаны Факундо Кирогой, который хотя и не подписал договор, тем не менее олицетворял военную и политическую власть во внутренних провинциях.

К союзу прибрежных провинций, таким образом, добавилось влияние Кироги, выступавшего против «Унитарной лиги» во главе с генералом Пасом. Последний сверг правительства нескольких провинций и поставил на их место своих друзей, в основном военных. Несколько месяцев спустя «Унитарная лига» распалась в связи с пленением Паса и благодаря Кироге, который покончил с остатками армии Лиги.

Кроме того, унитарии после провального опыта Ривадавия перестали верить в правительство централистского типа. Они поняли, что реальность оказалась сильнее их теорий и что думать о такой организации страны было утопией. Единственное, чего они продолжали желать, так это хоть какой-нибудь организации страны. В любом случае унитарии ушли со сцены, особенно начиная со второго правительства Росаса, и политическая гегемония в стране принадлежала федералистам, чьи лидеры возглавляли правительства различных провинций.

Как уже было сказано, частью поиска политической формулы, которая придала бы некое единство провинциям, стало подписание двух договоров. Один из них, Договор Пиляр (1820), отражал национальные и федералистские устремления участников (Буэнос-Айрес, Санта-Фе, Энтре-Риос) и даже определял меры, необходимые для конституционной организации страны. Впрочем эти меры не были реализованы на практике. Другим договором стал Федеральный пакт (1831), обязавший своих членов (Буэнос-Айрес, Санта-Фе, Корриентес; к ним постепенно присоединялись и остальные) собраться, как только наступит мир и общественное спокойствие, на Конгресс, задачей которого станет принятие федеративной системы. Говорилось также о Письме из асьенды Фигероа (1834) — главном документе, отражавшем взгляды Хуана Мануэля де Росаса по вопросу организации страны. В целом он полагал, что в стране не было необходимых условий для установления конституционного строя и только время могло расставить все на свои места.

Мы прервали наш рассказ на 1835 г., поэтому нужно сказать несколько слов о Росасе, чье второе правление началось в первые месяцы этого года и продлилось шестнадцать лет, до битвы при Монте-Касерос в феврале 1852 г.[37] Мы не будем много рассуждать об этом, потому что дискуссии вокруг Росаса ходят по кругу и для меня они перестали представлять интерес. Дело в том, что в спорах на эту тему речь идет о значении ценностей, таких как свобода и национальный суверенитет, которые продолжают оставаться важными в коллективной и даже индивидуальной жизни современных аргентинцев.