Поверь в любовь - Ирина Надеждина

Утром, когда она уходила, я спросил её:

– Приедешь вечером?

– Зачем? – у неё почему-то стал снова потухший взгляд.

– Дина! – я взял её за плечи и встряхнул. – Да открой ты глаза! Мне не потрахаться с тобой нужно было! Я же люблю тебя! Зачем ты вообще сюда вчера приехала? Пожалеть меня хотела?! Поигралась с мальчишкой и хватит?!

– Дуралей, – она прижалась ко мне, как будто прося защиты. – Я тоже тебя люблю, только я боюсь.

– А ты не бойся, – я посмотрел ей в глаза. – Тебе со мной ведь хорошо?

– Да, мальчик мой, – так впервые она меня назвала своим мальчиком. – Я приеду, обязательно. Пока. Передай Вальку, чтоб не думал обо мне, как о падшей женщине.

– Глупышка, – я улыбнулся. – Валек думает о тебе так же, как и я.

Потом были два года счастья. Мы не расставались с Диной, нам было хорошо, Алька её просто обожал. Единственное, чего она не хотела, это выходить за меня замуж. Её всё время пугала разница в возрасте. В конце концов, мне удалось уговорить её. Никогда я не видел её такой счастливой, как в то время, когда мы готовились к свадьбе. Одно омрачало её радость – то, что у нас не могло быть детей. Знала бы ты, как она возилась с Алькой. Мы решили, что после свадьбы поедем в Штаты и сделаем подсадку. У нас тогда это только начиналось, а там это была уже отработанная процедура. Мы ничего не успели. До свадьбы оставалась неделя…

Ника посмотрела на Владислава. Он сидел, глядя перед собой невидящими глазами. Сигарета истлела. Ника осторожно тронула его за плечо. Он тряхнул головой, будто отгоняя от себя мысли, и попытался улыбнуться. Она посмотрела ему в глаза и сказала:

– Однажды я тебе уже говорила, что не стоит улыбаться, когда тебе этого не хочется.

– Действительно, улыбаться совсем мне не хочется. Я к этому никогда не привыкну.

– К такому нельзя привыкнуть.

– Только не начинай извиняться. Рано или поздно я бы всё равно тебе это рассказал, – Владислав прижал Нику к себе и поцеловал. – Друг про друга лучше узнать всё не от соседей и общих знакомых после свадьбы.

– Ты думаешь, что если бы мне кто-то рассказал это после свадьбы, я бы восприняла это как-то не так? Может, конечно, и обиделась бы на тебя, но только за то, что ты молчал.

– Хорошо, я ничего от тебя скрывать не стану. Довольна?

– Довольна. Влад, а почему ты сказал, что Дина не поняла бы твоих порывов? Ведь поняла же она их после.

– У неё, как и у тебя, был, как ты когда-то сказала, «вид больно уж целомудренный». Она не была ханжой или занудой, но до встречи со мной на всякие глупости её тянуло мало.

– А с тобой потянуло?

– А тебя не тянет? – вопросом на вопрос ответил Владислав.

– Тянет, – Ника рассмеялась.

– Вот и у неё постоянно был повод для шуток – пай-мальчик оказался хулиганом. Самое странное, что пай-мальчиком я никогда не пытался казаться. Просто в её присутствии я, поначалу, рот открыть лишний раз боялся. Тебе я страшно боялся показаться навязчивым и не хотел, чтоб ты подумала, будто я тебя домогаюсь.

– Глупый, – Ника взъерошила его волосы. – Мне почему-то стыдно бывает, когда ты со мной что-нибудь делаешь. Приятно и стыдно.

– Почему же стыдно?

– Не знаю… Может потому, что я не могу на сто процентов дать что-то подобное.

– Это придет со временем. Делай только то, что хочется, – Владислав отставил пепельницу.

– Мне хочется, но я стесняюсь.

– Чего? – Владислав удивленно смотрел на неё.

– Не знаю… Вдруг ты сочтешь меня распутной.

– Никогда в жизни я не сочту тебя распутной. Я тебя люблю и не устану повторять тебе это никогда. Когда любишь человека, на многое смотришь по-другому.

– Я понимаю это. Если бы то, что ты делал со мной той ночью, со мной бы начал делать кто-то другой, я бы просто не пережила этого, – Ника прижалась к нему всем телом.

– Что ты вытворяешь, маленькая хулиганка? – он сжал её в своих объятиях.

– Только не говори, что ты этого не хочешь, – она тихо рассмеялась.

– Хочу, ещё как хочу…

Время остановилось. В полутемной комнате слышалось только учащенное дыхание и нежный шепот…

Владислав остался один в своем шикарном кабинете в офисе. Ничего не отвлекало его от работы. Он просмотрел условия контракта, составленного Эриком для компаньонов. Всё было сделано отлично. На селекторе мигнула лампочка, он нажал кнопку, и воркующий голос секретарши произнес:

– Владислав Павлович, приехал Даниил Александрович. Сейчас к вам пойдет.

– Спасибо, Лизонька. Свари кофеек и, как только зайдет, принеси нам.

– С коньяком?

– Спросишь у дядюшки, когда мимо тебя проходить будет.

Через несколько минут вошел Даниил Александрович. Владислав оторвался от документов и тепло ему улыбнулся.

– Привет, Дан! Наконец-то решил посмотреть, как идут дела?

– На тебя решил посмотреть.

– Любишь ты это дело, – Лиза внесла кофе и поставила чашки перед ним и Даниилом Александровичем. Владислав кивнул. – Спасибо, Лизонька. Угощайся. Ты ещё не обедал?

– Нет. Поедем вместе пообедаем?

– Давай. Эрика с собой прихватим.

– Тогда и Илюшку. К «Григорию» поедем?

– Как обычно. У нас ещё час времени, – он нажал кнопку на селекторе. – Лизонька, пойди и передай Эрику и Илье Григорьевичу, что я их жду через час.

– Влад, я вообще-то приехал к тебе ещё и чтобы поговорить серьезно.

– Это уже интересно, – Владислав отпил кофе. – Дома не мог?

– Дома тебя теперь не застанешь. Вчера с Куртом был занят, потом к своей девочке поехал, потом с ней сидел, сегодня тоже, как я понял занят.

– Занят. Пойду знакомиться с родителями девочки. Так что за тема?

– Влад, а ты ей всё рассказал?

– В смысле? Про то, что был женат, про Алика, про свое далеко не монашеское прошлое?

– Про стрельбу.

– Рассказал, – Владислав пристально посмотрел на него.

– И то, что телохранители не совсем телохранители? Что голова с добавками в виде свинцовых вкраплений? Что сердечко пошаливает? Или боишься, что испугается и убежит?

– Не испугается. Не говорил я ей ещё этого. Успею…

– Влад, нужно сказать. Понимаешь, это ведь не игрушки.

– Я это понимаю лучше тебя, – глаза Владислава стали холодными.

– Пойми меня правильно, не дай Бог, что-то не пойдет. Ты вспомни, как ты прожил этот год. Ты вспомни, как ты живешь уже шесть лет. Я очень хочу, чтобы ты женился и девочка чудесная, но я боюсь того, что бывает в таких случаях.