Прошу прощения... и тортик - Марина Дианова

Но к назначенному времени мы били у отеля Лидии, где молодые решили отпраздновать свой праздник. Если не брать в расчет трудности, которые возникли у нас при переносе торта на кухню, а после с установкой его на шаткую конструкцию, которую выделили нам для торжественного вывоза торта молодоженам, то все шло как по маслу. В смысле торт не упал, стол не развалился, грузчики, обещавшие скинуть это чудо кондитерского творения в ближайшую канаву, свое слово не сдержали. В общем все было прекрасно, до тех пор, пока я не выглянула в зал.

В кухне началась вакханалия, повар гонял официантов, ругался на каждого присутствующего и вообще перестал напоминать милого пухляша, коим он был в начале вечере, поэтому, боясь попасть под горячую руку, я вышла в зал, сливаясь со стенкой, желая переждать бурю на удобном диванчике, а Ольга осталась наблюдать за тортом.

Зал, украшенный в лучших традициях свадебных гуляний, в смысле огромным числом шариков, драпировок и цветов, был прекрасен, однако, я сразу увидело того, кто мог одним присутствием испортить мне весь день. Беркутов рассекал по залу вместе со своей Камиллой, придерживая под локоток. Здесь же были и Роговы, собственной персоной. Они, в отличие от Миньона и его подружки, демонстрировали полное отсутствие интереса друг к другу, демонстративно воротя носики и лично мне это показалось странным. Те немногие гости, что осчастливили неделю назад своим присутствием Рогова, тоже были на праздники. Конечно, прибрежный городишко не чета столице, где на каждой новой гулянке будут разные люди. Здесь количество элиты объективно меньше, чем в той же столице, к тому же все не раз и не два уже переспали друг с другом.

Я сидела на диванчике и наслаждалась спокойствием. Неугомонный ведущий бегал между молодыми и гостями, желая разрядить обстановку, но горячие блюда уже были съедены, а до десерта еще было далеко, поэтому гости предпочли общаться между собой.

Взгляд упал на молодых. Она – вся в белом, такая нежная, такая невинная, смотрела на своего новоиспеченного супруга с восхищением. Он – в сером костюме, выглядел представительно и возможно даже чуть-чуть сурово, если бы не взгляды которыми он одаривал свою жену. Там было все – и нежность, и любовь, и желание, и страсть.

На миг, на один короткий миг, мой взгляд упал на Беркутова и на миг, на один короткий миг я представила нас вместе. Сердце заныло за грудиной, от чего я непроизвольно потерла то место, не решаясь сделать вдох.

Я не искала взглядом Беркутова, но он появлялся то тут, то там, со своей Камиллой. Я могла сколько угодно зубоскалить, но смотрелись вместе они замечательно. Он – высокий, красивый, светловолосый, с широкими плечами, и она – маленькая, темненькая, хрупкая. Казалось, что одним своим объятием он может спрятать Камиллу от всех ненастий. Когда-то и я чувствовала себя в его руках маленькой девочкой, а он закрывал от всех бед.

Глупая, глупая, глупая память. Почему я вспоминаю его руки на своих плечах, а не глупый спор? Почему я воскрешаю в памяти наши дни и ночи, а не глумливый смех после того, как он «распечатал» меня? Почему я помню чай, который он принес среди ночи, шоколадку, которую он вручил на экзамен и поцелуи.

- Можно? – Беркутов нависал надо мной, взглядом указывая на место рядом со мной.

- А где Камилла? – первое, о чем спросила я, после того как Леша сел рядом.

- Ушла в номер. Она устала.

Я выдавила улыбку, продолжая осматривать зал просто для того, чтобы отвести взгляд.

Леша не начинал разговор, он, как и я, осматривал территорию взглядом.

А о чем нам разговаривать? Ей богу, не вести же пустой треп о погоде или общих знакомых, хотя я, не спорю, с удовольствием бы узнала, как дела у ребят из его старой компании, как Олег, с которым мы потеряли связь после моего отъезда, как Андрей… хотя нет, про Андрея мне не хотелось знать ничего.

Я смотрела выступление приглашенной труппы, вытворявших на свободном пространстве импровизированной сцены невероятные вещи. Танцы, акробатические номера, игра с гостями. Они и правда были хороши.

- Ого, - я махнула рукой в сторону выступавших, один из которых ловко жонглировал восьмью бутылками и делал это так непринужденно, что я засмотрелась.

- Твою мать, Алена, - воскликнул Беркутов, резко вскакивая с диванчика. По идеально белой рубашке расползалось отвратительное красное пятно от вина, которого он держал в руках. – Все, меня это достало. Я терпел твои выкрутасы, но это перебор. Пошли, - он резко дернул меня на себя.

- Ку-куда? – заикаясь спросила я, пока он тащил меня к выходу из зала.

- Будешь исправлять свою оплошность.

Он выволок меня из зала и повел в сторону туалета. Мужского. И резко затолкнул в тесное нутро.

Замок щелкнул, запирая меня с разъяренным мужчиной, который начал неторопливо расстегиваться.

- На, - он скинул с себя рубашку, оставаясь голым по пояс. – Стирай.

- Стирать? Здесь? – я скептически осмотрела маленькую раковину и рядом стоящий унитаз.

- Да, - рыкнул он. – Алена, меня достали твои выходки. То соль в кофе…

- Я не специально, - попыталась вклиниться я, но мужчина бросил на меня скептический взгляд.

- То пожарная сигнализация, - все заводился он, а я втягивала голову, - А это… Я должен был присутствовать свадьбе своего друга, а теперь, стою с тобой в туалете и жду, когда ты соизволишь взять рубашку и постирать.

- Но я не специально, - я протянула руку для того, чтобы подхватить рубашку, но мой взгляд все возвращался к поджарому животу и идеальным грудным мышцам. Непроизвольно облизнула губы и в этот момент атмосфера в тесном пространстве изменилась.

Я подняла глаза к его лицу, но наткнулась на потемневший взгляд.

- Алееенка, - протянул он, притягивая меня к себе и впиваясь в губы поцелуем.

Фейерверк, салют, взрыв, атомная бомба… взрыв невиданной силы разорвался внутри меня. Я как изголодавшийся путник прильнула теснее к голому телу, с удовольствием проводя руками по спине. В ответ он зарычал и прижал меня плотнее, а после подхватил под попку и усадил на тумбу с удобством устраиваясь между моих разведенных ног.

Мир шатался и вибрировал, и единственным спасением был мужчина, держащий меня за талию, не давая возможности пошевелится. Мой якорь. Мое спасение.

Тихий стон вырвавшийся из моего горла прозвучал слишком громко в замкнутом пространстве туалета. От неожиданности, я разорвала поцелуй, с ужасом смотря на мужчину.

- Не думай ни о чем, - попросил он, притягивая меня вновь. – Моя Аленка…

Новый поцелуй был пропитан нежностью и желанием. Я отвечала со всей страстью, что копилась во мне эти годы. Боже, как я скучала…

- Леш, - разорвала поцелуй вновь, когда почувствовала его руку между ногами. – Не здесь…

Его взгляд был осоловелым, будто у наркомана под дозой, и женское самолюбие просто вопило от радости, что его доза – это я.