Эхо-парк - Майкл Коннелли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сотовый телефон начал вызванивать мелодию, и Босху стоило немалых усилий вынуть его из кармана пиджака. Наконец он извлек его и успел открыть, но звонок прекратился. Не успел даже взглянуть на имя звонящего на дисплее. Оказалось, это Киз Райдер.
– Гарри, ты узнал?
– Да. Я только сейчас беседовал об этом с Эдгаром. Единственное, что его волнует, – как уберечь свою карьеру и шансы попасть в отдел убийств в Паркер-центре.
– Гарри, о чем ты?
Босх замолчал. Он был сконфужен.
– А разве кретин Оливас не сообщил тебе? Я думал, к этому времени он уже раззвонил по всему миру.
– О чем не сообщил? Я звоню узнать, назначен ли на завтра допрос и на какой час.
Босх понял свою ошибку. Он подошел к краю веранды и выплеснул напиток за перила.
– Завтра в десять часов в канцелярии окружного прокурора. Они доставят его в комнату для допросов.
– А с тобой все нормально? У тебя такой голос, будто ты пил.
– Я дома, Киз. Имею право.
– А о чем, ты подумал, я спрашиваю?
Босх задержал дыхание, чтобы собраться с мыслями, и проговорил:
– Мы с Эдгаром могли взять Уэйтса, или Саксона, или как его там, еще тогда, в девяносто третьем. Эдгар общался с ним по телефону, и тот назвался Саксоном. Но никто из нас не удосужился прогнать имя и фамилию через компьютер. Мы здорово напортачили, Киз.
Теперь уже она надолго замолчала, обдумывая услышанное. Ей не потребовалось много времени, чтобы сообразить, каким образом те вымышленные имя и фамилия могли вывести их на Уэйтса.
– Я сожалею, Гарри.
– Скажи это девяти жертвам.
Он стоял, сокрушенно уставившись взглядом вниз, на заросли под верандой.
– Ты как, справишься?
– Справлюсь. Просто надо придумать, как преодолеть это в себе, чтобы быть готовым к завтрашнему мероприятию.
– Ты твердо уверен, что тебе надо самому идти туда завтра? Может, лучше какая-нибудь другая бригада из наших возьмется?
Босх отреагировал незамедлительно. Он не знал, как именно станет справляться со своей фатальной ошибкой тринадцатилетней давности, но не намеревался в такой момент спрятаться в кустах.
– Нет, Киз, я не брошу дело. Да, я свалял дурака в девяносто третьем, но не собираюсь облажаться сейчас.
– Хорошо, Гарри.
Она не положила трубку, но больше ничего не сказала. В тишине до Босха донесся звук сирены с далекой автотрассы.
– Гарри, могу я внести предложение?
– Конечно. – Он знал, что сейчас последует.
– Тебе надо отставить подальше выпивку и начать думать о завтрашнем дне. Когда ты придешь в ту комнату для допросов, там будет не важно, какие ошибки ты совершил в прошлом. Главное будет заключаться в текущем моменте: как в данный, конкретный момент провести допрос человека. Мы обязаны быть предельно собранными и хладнокровными. Быть начеку.
Босх улыбнулся. Он не предполагал, что когда-нибудь вновь услышит это выражение с тех пор, как воевал в разведотряде во Вьетнаме.
– Есть быть начеку! – отозвался он.
– Отлично. Встретимся на рабочем месте и двинемся оттуда?
– Да. Я буду рано. Хочу сначала зайти в городской архив.
Он услышал стук в дверь и пошел в дом.
– Тогда я тоже явлюсь пораньше, – произнесла Райдер. – Встретимся в отделе. Ночь переживешь нормально?
Босх отворил входную дверь и увидел, что там стоит Рейчел Уоллинг с папками в руках.
– Да, Киз, – сказал он в телефон. – Все будет в порядке. Спокойной ночи.
Он закрыл телефон и пригласил Рейчел в дом.
Раньше Рейчел уже бывала у Босха в доме. Она не стала осматриваться, как делают, когда хотят узнать лучше хозяина через его жилище. Рейчел положила папки на маленький стол в обеденной зоне комнаты и спросила:
– Что-то не так? Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. Кажется, я забыл, что ты должна зайти.
– Я могу уйти, если…
– Нет-нет, я рад, что ты пришла. У тебя нашлось время подробнее ознакомиться с этой штукой?
– Немного. Я тут сделала кое-какие заметки, и возникли также соображения, которые завтра могут тебе пригодиться. А если хочешь, чтобы я тоже пошла с тобой, могу об этом договориться – неофициально.
Босх покачал головой:
– Официально или неофициально – не имеет значения. Это дело для некоторых – выигрышный билет, пропуск на повышение, и если я привлеку к нему агента ФБР, тогда оно станет моим пропуском на выход.
Рейчел улыбнулась и покачала головой:
– Все считают, что Бюро заботят лишь сенсации в прессе. Это не всегда так.
– Знаю, но не могу проверять это на О'Ши. Хочешь чего-нибудь выпить? – Он сделал гостеприимный жест в сторону стола.
– А что у тебя есть?
– Я пил водку. Теперь, пожалуй, переключусь на кофе.
– А можешь сделать водку с тоником?
– Могу, но без тоника, – усмехнулся он.
– Томатный сок?
– Нет.
– Клюквенный?
– Только водка.
– Крепкий орешек Гарри.
Он пошел на кухню, чтобы сварить кофе, и слышал оттуда, как Рейчел выдвинула стул и села. Когда вернулся, то увидел, что она разложила все файлы и лист с заметками.
– Ты уже провел какие-нибудь изыскания по поводу имени? – спросила она.
– В процессе. Завтра начнем пораньше, и, надеюсь, к десяти, когда начнется допрос этого парня, мы будем кое-чем располагать.
Рейчел подождала, пока Босх сядет напротив.
– Готов?
– Да.
Она чуть подалась вперед, наклонившись над своими записями.
– Кто бы он ни был, как бы его ни звали, он, несомненно, хитер и искушен в аферах и манипуляциях, – начала Рейчел. – Прежде всего посмотри на его габариты. Маленький рост, субтильное телосложение. Это означает, что, пускаясь в преступление, ему неизбежно приходилось быть хорошим актером. Умел заманить свою жертву, заставить ее пойти с ним. Это ключевое обстоятельство. Вряд ли он применял физическую силу – во всяком случае, не сразу. Для этого он слишком невелик. Он действовал хитростью, обаянием и был в этом, очевидно, достаточно искусен. Ведь даже если девушка только сошла с автобуса на Голливудском бульваре, средь бела дня в людном месте у нее все равно срабатывает инстинкт самозащиты: какая-то осторожность, подозрительность, определенная уличная хитрость. Но он оказывался хитрее.
– Да, пожалуй, – согласился Босх. – Уличный лохотроншик.