Ведьма огненного ветра - Надежда Кузьмина

— Кстати о родственниках, — продолжил он, изучающе глядя на меня. — Я всё же не верю, что такое дарование может взяться из ниоткуда. Поэтому продолжаю наводить справки, выясняя, в каких семьях примерно в то же время, когда появились вы, родились дети без Дара.

— Почему без Дара?

— Потому что считаю, что вы — либо украденный близнец, либо подменыш. Хотите узнать о результатах поисков?

Задумалась. А надо? Я привыкла быть странницей, перекати-поле, свободной и независимой. Никому не завидовала и не хотела ничего лишнего. Буду ли я рада, если выяснится, что я — часть влиятельного Дома, что у меня множество родственников, включая родителей, которых я в глаза не видела… и ещё больше обязанностей. Одна из которых, очевидно, выйти замуж во благо Дома, за кого скажут, и родить столько детей, сколько выйдет. Нужно ли мне такое? Пожалуй, нет. Единственно, хотелось бы узнать, кто мои родители и как случилось, что я осталась одна. И на этом остановиться.

— Не ищите, лорд Тиурра. Всё уже позади.

Он покачал темноволосой головой:

— Вы не понимаете ситуации, леди. Уже сейчас идёт спор, какому Дому вы достанетесь. А кое-кто даже предложил убить вас, чтобы устранить проблему в корне.

Ошеломлённо заморгала — как убить? За что?! Разве так можно?

Стиснула кулаки, чувствуя, что сейчас сорвусь:

— А то, что я человек со своими желаниями и ничем ни одному из Домов на сегодняшний день не обязана, в расчёт берётся?

«Убить», надо же! Вот стая стервятников! Сейчас я чувствовала отчаяние, как загнанная в угол сворой собак лисица.

— Не переживайте так. Пока принято решение — наблюдать ближайшие два-три года, а затем снова поставить вопрос в зависимости от уровня способностей, который вы явите.

— А наблюдатель, как понимаю, это вы? — окрысилась я. — Так поэтому вы помогли мне весной, а потом проследили, чтобы я пришла в Академию?

Синие глаза блеснули, отброшенный стул полетел на пол. Одним прыжком он покрыл разделявшее нас расстояние, схватил меня за плечи — и впился губами в губы. Резко, даже грубо — и коротко. А потом, прежде, чем я начала вырываться, отстранился, бросил: «Дура! Какая же вы дура!» — и вылетел с чердака. Дробь шагов по лестнице — и тишина.

И что это было?

Похоже, главной проблемой моей жизни стал вопрос, могу ли я доверять лорду Тиурре. Занималась ли я шитьём, учила ли историю, пыталась ли поднять воздушной магией гусиное перо со стола, шла ли по улице, жевала ли капусту в трапезной — мысли снова и снова соскальзывали на ту же тему — стоит ли мне на него полагаться? О поцелуе я не думала — это явно был порыв, реакция на мои незаслуженные злые слова. А мужчины в спорах с женщинами часто используют подобные выбивающие почву из-под ног аргументы. Ну и даже если я ему нравлюсь, это не значит ничего. Из того, что он не собирается жениться, вовсе не следует, что темнокудрый молодой красавец обрёк себя на жизнь монаха. Только мне в таком раскладе места нет.

Я была настолько рассеянной, что проглядела момент, когда в трапезной за мой стол — а обедала я обычно одна — подсел Колин. Кажется, парня обидела такая вялая реакция. Зато остальные косились на нас и шушукались вовсю…

Вздохнув, посмотрела на Колина:

— Вижу, ты любишь грибы. Хочешь мою порцию? Я к ним отношусь спокойно.

Он закивал. Потом прищурил серые глаза:

— Эль, как твои успехи в магии?

— Кое-что вышло. Только можешь держать это между нами?

— А что так?

— Не хочу, чтобы кто-то знал, что я сама занимаюсь и забегаю вперёд программы. Я и так в списке местных странностей на первом месте.

— Ладно, — пожал плечами Колин. Потом смущённо потёр кончик носа: — Знаешь, я хочу извиниться. На Посвящении я подменил задания.

— Принято. Вообще-то, я заметила это сразу, но решила не обижаться, потому что поняла — это для тебя была игра. И потому что увидела, что у тебя есть чувство чести. Ты же мог просто надавить на купца, но не стал.

— Так ты заметила подмену?

— Колин, ты же был на моих представлениях! Как думаешь, можно вынуть розу или монету из воздуха и проглядеть чужие махинации?

— Ладно, извинился, проехали. Когда покажешь свою магию?

— Сегодня вечером я пою, встретимся после представления.

Я специально подождала, пока мы не дошли до того места, где Колин продемонстрировал свои умения в первый раз. А дальше сделала всё, как помнила: сначала зажгла круг язычков пламени, потом заставила их менять цвет — пару дней назад меня озарило, что для манипуляций температурой всего-то надо добавлять или отнимать капельку магии, а напоследок выдернула один огонёк из цепочки и отправила его в стремительный полёт в темноту. Когда моя звёздочка расплескалась по стене на другой стороне улицы, обернулась к Колину.

— Ну как, похоже?

— Издеваешься? Признавайся, Эль, кто тебя учил?

— Сама. Правда, получила пару дельных советов в неожиданных местах. Поможешь мне дальше?

— И чего ты хочешь?

— Я не прошу раскрывать секреты Дома Эрранд. Научи меня защищаться — ставить щиты или что там надо делать?

— К чему тебе вдруг такое?

— Любознательность просто подскакивает до небес, когда узнаёшь, что тебя хотят убить.

— Что-о? Убить?

— Прости, Колин, вообще-то это тайна. Но, поскольку это моя тайна, я могу поделиться ею с кем хочу.

— Ты зубы не заговаривай! Кто тебя хочет убить?

— Пока это слух. И у меня вроде бы есть отсрочка. Нет-нет, ничего плохого я не делала! Просто кое-кто не представляет, как со мной поступить дальше, если я не вписываюсь в привычную структуру. Я — сама по себе, понимаешь? И, как кажется некоторым, создаю своим существованием опасный прецедент. А если от меня избавиться — всё вернётся на круги своя, проблема исчезнет.

— Ты это точно слышала?

— Такого не выдумаешь, — грустно вздохнула я. — Но прошу тебя об этом молчать, даже дома. Сейчас я ломаю голову, что мне делать — притвориться тупицей или гением, чтобы эту голову сохранить…

— Кто ещё об этом знает?

— Никто. Алену я говорить не буду, не хочу втягивать его в свои проблемы. К тому же он — маг воды, то есть не может помочь при всём желании.

— А чего ты ждёшь от меня?

— Ничего, кроме того, что сам захочешь дать. И ничего, что было бы для тебя опасно или сулило неприятности.

— Я сам могу посулить неприятности кому угодно. Ну, почти кому угодно. Знаешь, дай мне немножко подумать. И, конечно, ставить щиты я тебя научу.