Санаторий - Сара Пирс

Адель в замешательстве. Здесь еще один человек?

Но маска движется, приближается к ней, и Адель понимает, что дело не в этом.

Маска предназначена для нее.

Айзек с округлившимися глазами следует за ее взглядом.

– Черт, а я не заметил…

– Не заметил кровь на ковре? – ровным тоном спрашивает Элин.

– Да. Ведь почти ничего не видно. – Айзек нагибается и становится на четвереньки. – Да и с чего ты взяла, что это кровь? Это можно быть что угодно, пятно от…

– Это кровь.

Пальцы Элин сжимаются в кулак.

– Если и так, она могла быть тут уже целую вечность.

На его верхней губе проступают крохотные бисеринки влаги.

Элин качает головой:

– Вряд ли. В подобных отелях следят за чистотой. Такие пятна… Ковер почистили бы или заменили.

Она говорит будничным, холодным тоном, но внутренне кипит. У него что, на все есть ответ? Никогда не тушуется.

Айзек выпрямляется и откидывает волосы с лица.

– Думаешь, это кровь Лоры?

– Пятна выглядят недавними, так что подозреваю, кровь либо твоя, либо ее. У кого-нибудь из вас были порезы? Царапина какая-нибудь?..

На лице Айзека отражается облегчение.

– Я знаю, что это. Позавчера вечером Лора порезалась, когда брилась. Порез был глубокий, кровь все никак не останавливалась. Мне пришлось принести ей пластырь снизу. Наверное, она прошла по ковру.

Элин обдумывает услышанное: Лора порезалась во время бритья. Очевидное объяснение.

Но она никак не может избавиться от еще одной мысли.

Он уже это делал. Он на это способен.

Взгляд Элин останавливается на вазе в углу, в стекле отражается крохотная призма комнаты, изображение расплывается перед глазами. Ее голова вот-вот взорвется. Элин не знает, что и думать.

Ее уже втянуло в новые проблемы, и вот она мечется туда-сюда, не понимая, что делает. Она и забыла, насколько все зыбко, когда приходится иметь дело с Айзеком.

Пытаться его понять… все равно что смотреть сквозь воду. Сначала все превосходно видно, до самого дна, но через считаные секунды течение меняется, и все становится мутным и нечетким.

Айзек дотрагивается до ее руки:

– Элин, ты как?

Она лишнее мгновение задерживается с ответом:

– Все нормально.

Элин напряженно улыбается, но тут же видит новые пятна крови.

Новые ржавые брызги на мягком ворсе ковра.

Вернувшись к себе, Элин закрывает дверь, прислоняется к ней и ждет, пока отступит тошнота.

На кровати лежит записка от Уилла:

«Пошел купаться. Присоединишься?»

Элин сбрасывает туфли и подходит к окну. Погода опять испортилась – всего несколько часов назад небо было бледно-голубым, а теперь затянуто густыми серыми тучами. Яростно валит снег. Все вокруг идеального, нетронутого белого цвета: машины у здания, вывеска отеля, фонари за окном.

Но каждый раз, моргая, она видит не белый, а красный. Красную кровь.

Кровь на ковре. Крошечные капли.

Мысли перескакивают на Айзека – как он что-то спрятал, пока она была в ванной. Сунул в карман.

Голову наводняют вопросы.

Что это могло быть? Связано ли это с Лорой?

Элин распахивает дверь на балкон. В комнату врывается ледяной воздух, а Элин пытается привести мысли в порядок. Логика говорит ей, что объяснение Айзека по поводу крови вполне разумно, а спрятал он что-то личное, не связанное с предположительным исчезновением Лоры, но все равно мысли грызут ее изнутри. Если он обманывает в этом, то на что еще способен?

Правда в том, что она понятия не имеет. Элин ничего не знает ни о нем, ни о его отношениях с Лорой. В последние годы она имела очень поверхностное представление о жизни Айзека. Знает лишь крохи отфильтрованной и сглаженной информации, которые рассказал он сам.

Его жизнь до отъезда из Англии более понятна – окончил Эксетерский университет с отличием, специализируясь на информатике, потом провел год подготовки в качестве лыжного инструктора. Вернулся в Англию и на следующий год поступил в аспирантуру. Затем работал в университете. Несколько лет преподавал, а в 2016 году переехал в Швейцарию.

А после этого?

Неизвестность. Отсутствуют огромные фрагменты.

Элин вытаскивает из чемодана макбук. Ставит его на стол и открывает, садится и вбивает несколько слов в Гугл. Айзек Уорнер. Швейцария.

Появляются результаты поиска. На нижних строчках есть кое-что интересное – лыжная школа в Кран-Монтане. В списке персонала числится Айзек.

Элин открывает страницу. Через мгновение появляется фотография Айзека, головной портрет. Большие солнцезащитные очки на загорелом лице. И несколько строчек описания: инструктор на полставки, второго уровня по системе BASI[2]. Учит детей и начинающих.

Так, работа на полставки, но как насчет чтения лекций?

Элин возвращается на главную страницу поиска и вбивает новый запрос: Айзек Уорнер, информатика, Лозаннский университет.

Элин теребит прядь волос за ухом и пролистывает первые результаты.

Ничего, относящегося к университету.

Может, она неправильно написала название университета? Вряд ли – Айзек много раз его упоминал. Тогда почему ничего нет?

В голове у нее звенит колокольчик тревоги, но Элин отмахивается от него.

Не стоит спешить с выводами.

Элин пробует еще раз. Теперь она сразу переходит на сайт университета. Кликая ссылку за ссылкой, она наконец находит страницу факультета информатики.

Преподаватели: список фамилий с фотографиями.

Айзека на них нет.

Она заставляет себя еще раз внимательно просмотреть список. Ничего.

Элин отрывает взгляд от экрана и берет телефон. Ее смятение и ужас нарастают, одно тянет за собой другое, набирая скорость.

Что она делает… Зачем эта проверка? Это неправильно, вторжение в его личную жизнь из-за какой-то необоснованной догадки, но она должна знать. Должна знать, случайным ли был эпизод в ванной или Айзек все такой же.

Прежний лгун.

Когда секретарь в университете соединяет ее с факультетом информатики, Элин ерзает как на иголках.

Ее переводят в режим ожидания. Играет электронная музыка, незнакомая мелодия. И посреди ноты музыка обрывается.