Договор на счастье - Софья Беккет

характер и… Да что я в самом деле! Может он лично знает заказчицу и хочет убедиться, что работа протекает хорошо. А что касается любопытства — не то, чтобы мне было не интересно узнать о нём, мне было банально некогда. Из-за окончания учёбы и попыток остаться здесь работать.

На пятнадцатом этаже нашего офиса я ни разу не была. Здесь даже атмосфера кажется иной. Всё очень строго от интерьера до внешнего вида сотрудников. У нас была свобода от дресс-кода, не считая запланированных встреч с клиентами, у них — нет. Я бы описала свои ощущения как холодно и уныло, а людей как роботов или скорее клонов. Но не я руковожу этой империей и не мне судить, может так и должно быть в успешном бизнесе.

Добравшись до секретаря, я воочию увидела кого именуют «шваброй». Женщина, сидящая передо мной, была высокой, очень худой и ничем не примечательной. Я бы сказала страшненькой. Определить её возраст было сложно. С короткими коричневыми волосами, острыми, худыми скулами и ледяным взглядом она могла ассоциироваться с грозным цепным псом, который без команды не подпустит к хозяину ни на сантиметр. Прихожу к выводу, что её определённо боятся и с ней считаются. А также она здесь точно не из-за красоты сидит, значит умна.

— Кирова, — снимая очки, не то ли спрашивает, не то ли утверждает секретарь. — Хорошо, что сразу пришла. Проходи, Максим Викторович тебя ожидает.

Не знаю почему стучу в дверь, скорее привычка. И захожу в кабинет. Увидев стоящего в середине кабинета гендиректора, я замираю на месте, узнав в нём мужчину с террасы ресторана.

— Максим Викторович — это… вы? — срывается с губ непроизвольно.

— Я, Лерочка. Проходи, — мужчина занимает своё место за столом. — Удивлена?

— В некотором роде. Я не соотнесла вас, Максим, с Виленским, — очень смело с моей стороны, но это скорее от волнения. К тому же, он первым обратился ко мне неофициально. Максим Викторович в ответ мне улыбнулся, а я, смущаясь, заняла ближайшее к нему кресло. От него также как в первую встречу исходит уверенность и властность. Его хищный взгляд блуждал по мне, внимательно осматривая каждую деталь. Что пытается найти? Оценивает компетентность сотрудника? В тоже время эта открытая улыбка не сочетается с образом и располагает к дружеской, нежели деловой, беседе. Строгий чёрного цвета костюм сидит на нём безукоризненно, несмотря на небрежно распахнутый пиджак. Ворот белоснежной рубашки расстёгнут на несколько пуговиц, откуда виднеется цепочка. А кожа Максима покрыта загаром. Учитывая, что на дворе ноябрь, прихожу к выводу о его недавнем отдыхе. Блин, я думаю об отдыхе в разгар рабочего дня…

Вдруг осознав, что я минуту прицельно разглядываю шею мужчины, и он это видит и терпеливо ждёт, решаю начать сама.

— Здесь всё, что успели сделать к данному моменту по коттеджу Соломиной, — протягиваю документы и рассказываю о проделанной на этот момент работе. Под адреналином страха увольнения выкладываю всё без запинки. Может я и молодая, но своё дело знаю и причины думать, что я некомпетентна не дам.

— Хорошо, Лер. С этим всё ясно, — останавливает меня гендиректор, очевидно слушая отчасти. — Скажи, ты не задерживаешься на работе? К примеру, сегодня?

— Обычно не задерживаюсь, — отвечаю, не понимая к чему задан вопрос. — Я укладываюсь в сроки, нет необходимости работать сверхурочно. Сегодня не исключение.

— Прекрасно! Тогда мы вместе поужинаем. Я приглашаю.

Зря. Отчитывалась и отстаивала свои знания зря. Смотрины, значит.

— Вынуждена отказаться от вашего приглашения, Максим Викторович. Вы неверно задали вопрос, но я отвечу. У меня на сегодня были свои планы. Я занята. Впрочем, как и всю неделю. Если это всё, я, пожалуй, вернусь на рабочее место, — мы пару секунд сидим, стреляя молниями друг другу в глаза.

Я всё правильно поняла. Там, на террасе, он в моём лице нашёл себе очередное развлечение. Вот вам и источник галантности и улыбок. Кстати, последние слетели с лица сразу после моей тирады. Одна наигранность, господин Виленский!

— Можешь быть свободна, — строго отчеканивает слова, и я резко срываюсь с места, едва не уронив кресло. Забираю свои бумаги и спешу покинуть кабинет, тихо прикрыв за собой дверь. Это внутри я вся горю праведным гневом, а как сотрудник и воспитанный человек внешне олицетворяю спокойствие.

— Что хотел? — пугает меня Влада, внезапно появившись сзади.

— Ты меня б ещё под директорской дверью поджидала.

— Быстрее отвечай что с документами, — подруга подхватывает меня под руку и, будто секретничая, мы быстрым шагом спешим в сторону лифта, прилипнув друг к другу.

— Не терпится? Нормально с ними всё. На ужин меня хотели, — не скрывая, делюсь с подружкой.

— Лерка, ты нарасхват! Один в женихи набивается, другой на ужин зовёт, — дальше делает предположения Влада. — Одна романтика.

— Ага, ужин… в постель.

— Не шутишь? — прищурившись, прожигаю её взглядом. Вздыхает. — Вижу, нет. А мы со Стасом уехать хотели на две недели. И попросить тебя временно меня заменить там, где не смогу перенести встречи на этот срок. Стас тебе премию выпишет.

Мне становится стыдно за свои мысли. Подруга хотела попросить помочь, а я решила, что она от любопытства за мной пошла. С самого начала работы в холдинге Влада взяла меня под своё крыло и посвятила во все тонкости этого процесса. И я всегда рада её выручить. Особенно, когда вижу в её глазах такую надежду.

— Владка, я без премии помогу, — искренне улыбаюсь, надеясь на долгое потепление отношений между ними.

— Перестань, это работа и она должна быть оплачена. К тому же не из своего кармана он её назначит.

В пятницу я уже скучала по отдыхающей парочке. Девчонки в отделе попеременно трудились, болтали за чашкой чая, снова погружались в процесс. Мне же не хватало запала, которым они для меня являлись. Привычка. Блуждая в очередной раз по коридору в поисках вдохновения, я не замечала ничего. В обед коридор опустел, превратившись в грустное подобие меня. Всё произошло так быстро, что я растерялась. Со спины ко мне кто-то тихо подкрался или я была настолько погружена в мысли, что не услышала шаги. Лёгкий нежный шарф опустился на глаза, лишая обзора. Ловкие руки в пару секунд завязали его в узел и аккуратно развернули меня лицом к своему хозяину, заключив при этом в крепкие объятия. Моих губ коснулись чужие, забирая в плен грёз и ощущений. Сильные руки скользили по спине и талии, удерживая меня на месте, а губы шли в атаку, углубляя поцелуй. Напористость. Она натолкнула меня на мысль об Игнате. Это может быть