Принц для сумасшедшей принцессы - Татьяна Устименко

– Уже воспарили, – подтвердил орк, присоединяясь к друзьям и прихватывая за шкирку пытающегося подтянуться некроманта. – И куда мы летим?

Марвин с удовольствием таращился на ровные квадратики полей и огородов, почти избавившиеся от снежного покрова и расстилающиеся далеко внизу.

– Не знаю!

– То есть как это не знаешь? – обалдел орк. – Ты серьезно?

Некромант виновато заулыбался:

– Я ведь планировал только визуальную презентацию монгольфьера, а не пробный полет на нем. Но по логике – теперь все зависит от силы и направления ветра…

– Который унесет нас гоблин знает куда! – выразительно закончил за него Огвур. – Так?

Маг растерянно пожал плечами:

– Ну теоретически – да! А что в этом плохого?

– Как это здорово, когда понимаешь, что там, где нас нет, тоже плохо, – насмешливо провозгласил Генрих, мирно сидевший на дне корзины и прихлебывающий из баклажки. – Такова жизнь!

– А ведь все из-за тебя началось, испытать шар на прочность – твоя инициатива, – плаксиво скривил губы полуэльф. – Марвин, немедленно верни нас обратно…

– Не могу, – хихикнул архимаг. – Вот когда шар остынет, мы опустимся вниз и сможем вернуться домой…

– Инициативный дурак – хуже вредителя! – осуждающе пробасил Огвур, намекая на необдуманный поступок сильфа.

– Да ну вас, – весело отмахнулся ничуть не расстраивающийся барон. – Какая разница, где отсыпаться? А здесь даже приятнее. – Он демонстративно завернулся в плащ. – Прохладно, и мухи не куса… – Его слова убедительно перешли в сонное посапывание.

– Мудро сказано, – усмехнулся Марвин. – А не последовать ли нам его примеру?

Друзья несколько минут увлеченно делили спальные места, пытаясь с максимально возможным комфортом разместиться в ограниченном пространстве корзины.

– А что случилось с Ульрикой и Эткином? Расскажите еще раз и поподробнее, – сонно попросил Марвин, смежая веки.

Взахлеб, перебивая друг друга, орк и полукровка вновь поведали странную историю, связанную с внезапным исчезновением принцессы и дракона.

– М-да, – задумчиво подытожил маг, – однако. Сердцем чую, произошло что-то нехорошее. Нужно им помочь…

– Значит, ты думаешь, что мы сможем это сделать? – обрадовался Ланс.

– Я не думаю – я знаю, – терпеливо поправил его Марвин.

– Ну что ты не думаешь – я знаю, а вот что знаешь – не думаю, – сыронизировал Огвур.

Полуэльф тоненько хихикнул, как обычно благоговея перед умом и силой друга.

– Шутники гоблиновы! – скептично хмыкнул некромант. – Но раз уж вы умудрились проспать Ульрику, то можете спокойно спать дальше…

И через пару мгновений к смачному сопению Генриха присоединились еще три мелодии различной тональности: писклявое посвистывание гайморитного мага, сладкое причмокивание прекрасного полукровки и оглушающие раскаты орочьего храпа.

А подхваченный ветром шар взял курс на север, все набирая и набирая скорость…

Великий Саймонариэль устало вздохнул, закрыл магический фолиант и похрустел пальцами, ощутимо побаливающими после совершения многочисленных колдовских пассов. Кажется, он нашел возможность спасти Сумасшедшую принцессу…

Стена зеленоватой морской воды вздымалась до самого неба. «Маргота» угрожающе заваливалась набок, совершая последний круг своего ужасного предсмертного пути. Я разрывалась между желанием зажмуриться, чтобы не видеть ожидающего нас кошмара, и любопытством, заставлявшим меня держать глаза широко открытыми – так, словно между них вставили деревянные распорки.

– Лей! – громко закричал Маллер. – Ра-а-аз!

Подчиняясь приказу капитана, пираты подхватили тяжеленные бочки с гуаранаковым маслом и выплеснули его за борт. Омерзительно пахнущая коричневая жидкость, густая и плотная, мгновенно растеклась по воде, сковывая волны и смиряя их безумный бег. Море замерло, будто не желая верить в учиненное над ним насилие.

– Нос по ветру! – скомандовал де Вакс.

Натужно закряхтевший вахтенный резко вывернул штурвал…

Водная стихия, до всей глубины своей черной души возмущенная сопротивлением маслянистой пленки, лишившей ее привычной мощи и разнузданности, вдруг вспучилась валом, поднимая каравеллу выше стен смертоносного водоворота, а потом взорвалась бурым выплеском, вышвырнувшим наш корабль из сердцевины «глаза тайфуна». «Маргота» птичкой выпорхнула из воронки и гордо заскользила по успокоившейся морской поверхности, чуть подернутой волнистой рябью. Водоворот за нашими спинами бессильно захлопнулся, оставшись без вожделенной добычи. Мы были спасены!

– Слава нашему капитану! – дружно скандировали пираты. – Виват Маллеру Справедливому!

Я чмокнула де Вакса в щеку:

– Я о подобных подвигах лишь в балладах слышала!

– Да ладно тебе, – смущенно потупился капитан, – ничего особенного! Трюк с маслом или китовым жиром давно известен всем опытным мореходам. Осмелюсь предположить, что остаток пути до Диких земель станет спокойным, и мы…

Маллер не успел договорить. Его слова прервал громкий звук удара, шедший откуда-то из-под киля[31]корабля. Каравелла содрогнулась всем корпусом.

– Какого еще демона? – удивился Маллер. – Что это?

Мореходы истошно заорали, потому что из воды по обе стороны корабля неожиданно поднялись две огромные зубастые морды, размерами превосходящие судовой кубрик и переходящие в бесконечно длинные шеи. Плоть тварей покрывала радужно переливающаяся чешуя, а с головы каждого спускался зубчатый, агрессивно встопорщенный гребень. Первое чудовище распахнуло пасть и издало пронзительное шипение, а второе выдернуло из воды остроконечный хвост и с размаху обрушило его на палубу каравеллы. Доски настила затрещали…

– Это пара морских змеев, самец и самка! – закричал Маллер, хватая гарпун. – Я думал, подобные гады уже все вымерли. В любом случае зиму и весну они должны проводить в спячке, затаившись на дне. Кто или что разбудило их столь рано?

Я молчала, не находя ответа. Но, случайно подняв глаза к небу, я внезапно различила на одном из облаков слабые, почти незаметные очертания злорадно смеющегося женского лица, обрамленного развевающимися черными волосами…

«Возможно, мне просто померещилось! Вроде облако как облако, и ничего странного в нем нет… – успела подумать я, отработанным до автоматизма жестом выхватывая из ножен Нурилон и становясь рядом с Маллером. Но внутренний голос подсказывал – я не ошиблась. Я на самом деле увидела в небе Ринецею, без сомнения и насылающую на нас все эти неприятности, преследующие «Марготу» с того самого мгновения, как моя сумасбродная персона появилась на ее борту. А чего еще стоило ожидать, если я вошла в ее кубрик даже не с левой ноги, а куда более экстравагантным способом? – Нет, друг Маллер, ты винил себя зря. Уж не знаю, какие такие скверные грешки водятся у тебя за душой, но навлек на нас проклятие, скорее всего, не ты. И почему-то мнится мне – судьба гоняется отнюдь не за тобой…»