Свергнутые боги - Олег Аникиенко

Она знала, что это ее нытье его жутко возбуждает.

– Тогда, рыжик, отложи свой массажный салон на часик, я тебе куплю новую машину, чтоб не беспокоиться за тебя в ближайшие дни, – с видом кота, объевшегося сметаны, предложил лысый и затушил сигару в автомобильную пепельницу.

Он знал, от чего возбуждается она. Своими эмоциями эта женщина наполняла его жизнь необыкновенно мощными красками, вводящими в состояние эйфории и окрашивающими реалии окружающей действительности в яркий цвет, а этого зачастую так не хватало в этом блеклом, сером мире, лежащем у его ног. Она – его единственное уязвимое место.

– Хочу! Хочу! Хочу! – запрыгала на сиденье девушка и захлопала в ладоши. – Мусик, подари мне тот «феррари» голубенький, его хочу. Мне надоел этот огромный джип с такими мягкими фарами.

– «Феррари» не положено. Зачем слишком выделяться? Давай скромненько на мерседесике поездишь?

– Нет. Тогда лучше тот золотистый «лексус». Его тоже хочу.

– Хочешь, значит, будет. Точнее, уже есть, я же исполнитель твоих желаний, – самодовольно ответил лысый.

– Ты – настоящий мужчина! Я так тебя хочу! Ты меня жутко возбуждаешь! Целуй меня страстно! – потянулась к нему рыжая, судорожно цепляясь своими ярко-красными ногтями за его светло-серые джинсы, обезумев от распирающих ее эмоций.

– Котенок, ты меня потом поцелуешь, сейчас быстро за машинку чек подпишу и поеду. Ты же знаешь – работа прежде всего, – объяснил лысый, крепче берясь за руль.

Его не беспокоило, что ему предстоит проехать на машине пару тысяч километров и выезжать приходится в ночь. Ведь при необходимости он легко мог обходиться без сна трое и более суток. Он – сверхчеловек с точки зрения рядового обитателя планеты Земля, и место ему в комиксах про супергероев. Тем не менее он жил в обычном мире, скрывая то, что для его четвертого уровня возможностей прыгать с места на двенадцать метров вверх, видеть летящие пули и ускоряться до 260 километров в час считалось среднедопустимыми показателями.

Самое важное – появилась цель, к которой стоило стремиться, это тонизировало и выводило из утомительного состояния праздности.

Он верил, что, когда сумеет отказаться от страстей, его тоже посвятят в «Законы Вселенной» – в ту тайну, которую человечество когда-нибудь осознает. Тогда, и только тогда другие цивилизации увидят в человечестве равного себе носителя сознания для ведения дискуссии. Ну а пока же людей игнорировали, не давая информацию, с помощью которой они могли себя уничтожить, и не выпуская их за пределы планеты. Их бюро тоже было причастно к дозированию информационного уровня, как и множество других тайных организаций.

Бордовая «ауди-ТТ» взревела и резко свернула на улицу, ведущую к автосалону. Водитель намеревался оставить там свою пассажирку и устремиться по делам, прописанным должностными обязанностями нейтрализатора четвертого уровня допуска Агентства Международной Безопасности.

Его полномочия строго определялись и регламентировались уставом и предписаниями недавно созданного и очень востребованного подразделения, называемого «Бюро Нейтрализации».

При всех своих сверхвозможностях у него и мысли не возникало, что он когда-нибудь нарушит устав.

Двухкомнатный номер гостиницы встретил скрипучей дверью с дырками, забитыми кусками разноцветной фанеры, а в одном месте даже жестью. Это доказывало, что, хоть здесь и царит нищета, но мужик с руками еще не перевелся.

Из открытой двери пахнуло сыростью и куревом.

– Блин. Темно, как в погребе, – выругался Рябой, первым вошедший в номер и пытавшийся найти выключатель, поскольку глаза плохо видели после яркого солнечного света. В сумраке он стукнулся коленом о тумбочку, и свет зажегся под аккомпанемент сдержанных ругательств.

Полумрак помещения развеялся, и оказалось, что окна задернуты темными глухими шторами. Стены были мертвенно-синего цвета в серых разводах, верхнюю часть стен и потолок украшала грубая лепнина. В углу большой комнаты стоял телевизор советских времен еще на ножках, в другом углу – раздвижной диван с отваливающейся спинкой. Рядом находилось кресло, прожженное сигаретами на подлокотниках, между ними располагался журнальный столик со стоящей там литровой банкой, которая исполняла роль вазы, поскольку в ней стоял пучок искусственных цветов. С правой стороны от двери злобно зарычал холодильник, больше своими размерами похожий на тумбочку. Намекая на то, что номер не одноместный и при нем имеется туалет, за стены держались две перекошенные и плохо прикрытые двери.

– Долбаный Тмутараканьск, – разочарованно выругался Рябой.

– В Стерлитамаке есть и очень приличные гостиницы, но зачем нам светиться? Вот я и узнал про это логово на окраине, – пояснил Николс.

– Похоже, по нам ночью будут тараканы бегать и клопы хороводы водить, – вздохнул Рябой.

– Во всем надо видеть позитив, Вовчик, – усмехнулся Николс. – Зато от дурной крови избавимся.

– Если от всей дурной крови избавимся – помрем, – с грустью констатировал Сусел. – У нас ведь другой нет.

Подельники с недоброй улыбкой понимающе переглянулись.

Компания стала рассредоточиваться по номеру. Николс первым делом открыл окна, и солнечный свет наполнил помещение.

– Солнечная сторона – из-за этого обслуга закрывает шторы, чтоб меньше припекало, – озвучил он догадку.

Рябой тем временем заглянул за одну из дверей.

– Реально я тоже позитив увидел, как Нурик говорил, – довольно заулыбался он. – Радует, что тут унитаз есть, а не дырка в полу.

– В спальне две солдатские кровати. Это что получается, кому-то придется парой на диване спать? – почесал затылок Сусел.

– Дежурная сказала, что кресло раскладывается, так что разместимся. И давайте быстрей, ведь еще надо осмотреться, а потом отдохнуть, чтоб завтра двигаться, – резюмировал Николс.

– А что нам особо устраиваться? – удивился Рябой. – Вещи оставили в номере, и все. Главное – определиться, кто чем занимается, и можно выдвигаться.

– Ну, тогда работаем по старой схеме. Я пробиваю супермаркет внутри, все камеры, кассы, сейфы, охрану, найду способ, как туда зайти, там наверняка немало обслуги крутится сейчас. Сусел намечает пути отступления. Ты, Рябой, достаешь машину, – причем чтоб она хотя бы до завтрашнего вечера в сводках не засветилась. Иначе даже до джипа не доедем. Если сегодня не сможешь, лучше тогда завтра с утра.

– А что с гостиницей делать? Нас тут всей толпой видели, – забеспокоился Сусел.

– Здесь все нормально будет. Если мне этот номер сдали на паспорт бородатого гражданина, пятидесяти четырех лет от роду, подумав, что я просто поменял прическу и побрился. Эта подслеповатая бабушка не даст информации, кроме как про нескольких здоровых бугаев, – саркастически хмыкнул Николс. – Но на всякий случай будем по одному заходить и уходить. Бейсболки не снимайте. На джипе двигается Сусел. Оставишь меня возле магазина, потом отвезешь Рябого, куда он скажет, затем проедься и осмотрись.