Свергнутые боги - Олег Аникиенко

Соседи настороженно осмотрели друг друга. Перед двумя мужчинами не было никакой посуды. По тому, как они теребили выцветший листок, выполняющий роль меню, было понятно, они тоже только зашли.

Николс зевал, Рябой, по-видимому, тоже потребности в общении не испытывал, а Стольник не испытывал желаний вообще, поэтому все сидели молча, и им невольно пришлось слушать соседей по столику.

– Мироныч, зачем ты меня сюда затащил, не пойму? Ведь мы почти приехали! – спросил у толстого его худощавый напарник.

– Ты, Серега, сам подумай, какая там суета. Они супермаркет завтра с утра открывают, а у них сигнализация не настроена и кассовая программа вылетела. Мы как приедем, весь день сегодня будем операционку переустанавливать, чтоб к вечеру кассовую программу запустить. Ты думаешь, нас поесть куда-нибудь выпустят? В лучшем случае сухомятку какую-нибудь организуют, – пояснил толстяк.

– Завтра чем будем заниматься?

– Завтра, в день открытия, будем тревожную сигнализацию восстанавливать и в лучшем случае к вечеру запустим, тоже не попируешь.

– Ты думаешь, они магазин откроют без сигнализации и без тревожной кнопки? – с сомнением поинтересовался худощавый.

– Поверь моему жизненному опыту, запустят в любом случае. Тут мне сказали, что весь район на ушах стоит, ждут открытие нового крупного продуктового супермаркета с нетерпением, а хозяин жадный до денег, он в любом случае откроет магазин, даже если мы один кассовый аппарат запустим, а не все, – хмыкнул толстый. – Не зря же нас из Уфы дернули за сто тридцать километров, торопится очень, даже стерлитамакским программистам не доверился.

– Не поэтому нас вызвали, а потому, что установка входит в цену операционки, а ты сам сказал – хозяин жадный до денег.

Стольник увидел, что Николс напрягся и весь обратился в слух. Глядя на него, Харитон понял ранее услышанное выражение: «ушки на макушке».

Подошел Сусел и, с шумом опустившись на стул, жизнерадостно обратился к ожидающим завтрака спутникам:

– Короче, пацаны, как и подозревал, бешбармака у них не оказалось, так я, хоть и утро, и супца заказал. Жидкой баланды похлебать по-любому надо, два дня нормально не жрали, ну и на второе гуляш взял, говорят, бодрый и цена смешная: по сто сорок рублей на рыло вышло.

Взгляд Николса пронзил его жестким укором. Соседи прервали свой диалог.

– Ты бы, Василий, сил для мамкиных харчей поберег, нам всего-то ехать километров пятьдесят осталось до родной деревни, – нарочито громко ответил ему Николс, напряженно сжимая скулы.

Услышав условное обращение чужим именем, Сусел напрягся и замер.

– А, ну да, быстрей бы уже мамку увидеть да девок соседских пощупать, – подыграл он и замолк.

Подошла официантка, черненькая миловидная девушка, поставила несколько тарелок с едой и два бокала с чаем на соседний столик, после чего мужчины стали ускоренно поглощать пищу.

– Вот какая! Я бы ей запердолил, – плотоядно осмотрев официантку, едва слышно процедил Сусел.

– У тебя первая ходка по юности за изнасилования чуть вроде не состоялась? – ощерился Рябой. – Если тебе повезло откупиться и не сесть, это еще не значит, что всегда будет так переть. На зоне за изнасилование опускают, и насильники кукарекать начинают.

– Пошел ты! – выпучив глаза громким шепотом, процедил Сусел. – Мне всегда все проканывает! Я тогда смог договориться, чтоб телка забрала заяву, и не сел, значит, и не было этого. Запомни, я счастливчик! Кого хочу, того и имею.

– Ну, смотри не сглазь свою удачу, – с показным безразличием произнес Николс. – Удача – она телка капризная. За все могут призвать ответить, так что не беспредельничай, особенно когда в нашем кругу двигаешься.

– Не собираюсь я ее трахать. Получше найду, когда все дела сделаем.

– Вот это уже правильный разговор, – одобрительно кивнул Николс.

Через пару минут, когда родители с детьми уже вышли на улицу, бандитам принесли суп. Четверо спутников с энтузиазмом принялись за еду, прислушиваясь к звукам за соседним столиком. Но разговор, заинтересовавший Николса, так и не возобновился.

Соседний столик справился с завтраком минут за десять, и компьютерщики, кивнув на прощание официантке, направились к выходу. Когда дверь закрылась, Николс остановил тяжелый взгляд на Рябом.

– Проследи, куда поедут и где выйдут, не светись перед ними лишний раз, мы тебя здесь ждем, – распорядился он, пододвигая ключи от машины ближе к Рябому.

– Блин, пожрать спокойно не дашь, – огрызнулся Рябой, но, быстро дохлебав суп, вскочил и направился вслед за мужчинами.

Николс подошел к окну и проследил за отъезжающей «ауди», а затем за их джипом.

К столику подошла официантка, расставляя на столик четыре тарелки с непонятной для Стольника пищевой массой.

– Расскажи, красавица, нам, колхозникам, какой магазин у вас новый открывается? – обратился к ней вернувшийся Николс.

– Чет вы на столичных больше похожи, а не на колхозников. И машина крутая, только номера незнакомые. Да завтра супермаркет у нас открывается огромный, – с гордостью ответила девушка. – Весь район ждет.

– Деревенский я, – уклончиво ответил Николс. – Вот и хочется посмотреть, какие дела в родном краю происходят. А в каком районе супермаркет?

– Не из Покровки, случайно? – поинтересовалась девушка.

– Да нет, ближе к Уфе, – уклончиво ответил Николс.

– Не из Тойбазы? – продолжала пытать девушка.

Николс понял, что ни одного достоверного названия населенного пункта он вспомнить не сможет, и решил блефовать.

– Да, а как догадалась?

– Я с Тойбазы Марата Хайрулина знаю, а вы с ним чем-то похожи.

– Марата? Хайрулина? Малого? – проявляя чудеса актерского мастерства, обрадовался Николс. – Он же родственник мой!

– А вы знаете, что Роза родила недавно? – поделилась новостью девушка, убеждаясь, что перед ней знакомый знакомых.

– Да ты что! Мальчика или девочку?

– Девочку. Месяца три назад. Что, ей привет передать? От кого?

– Да нет, я сам заеду поздравлю, все равно туда еду, а тебя как звать?

– Аселя, – представилась официантка.

– Аселя, а меня Ринат.

– Зачем вы из машины вещи с собой взяли? – полюбопытствовала девушка, рассматривая сумки, стоящие под столиком.

– Да вот боимся, вдруг у вас тут хулиганы появились, украдут, и придется в родную деревню без сменных штанишек ехать.

– Да прям, у нас все спокойно. К такой машине лишний раз и подходить не решатся.

– Скажи, это что за шишка такая супермаркет открыла? Не поселковый?

– Нет, что вы, городской он. Местный, со Стерлитамака. Абдрахманов фамилия, не слыхали?