Признание в любви - Мэри Энн Гиббс

— Ему гораздо лучше, спасибо.

— Отлично. Он хороший парень, этот лейтенант.

Мелисса повернулась, чтобы перевести разговор своему спутнику, и обнаружила, что он понял все, о чем они говорили.

— Забавно, что этот Фуке незримо следует за нами, — заметил Бьюмонт с иронической усмешкой. — Граф его не выносит, я так понимаю, Филипп Кадо его тоже не любит. Он говорит, что это эгоистичный, безжалостный зверь, ненавидящий людей. Но я сказал ему, что такие личности живут не только во Франции. В каждой стране есть подобные ему — те, кто думает лишь о собственной выгоде.

— Революционеры, — подтвердила Мелисса с содроганием.

— Да… и хуже.

— Тогда, возможно, хорошо, что Фуке сегодня нет на рынке. — Она рассказала ему о намерении тетушки помочь графу в поисках его внука, и была рада видеть, что Эдвард Бьюмонт не выразил одобрения по этому поводу — так же, как и она.

— Кроме того, что монсеньор Эстобан — слишком гордый человек для того, чтобы позволить посторонним людям вмешиваться в его личную жизнь, — проговорил он, нахмурившись, — было бы неразумно заронять эту мысль в голову человека, подобного Фуке. В любое время он может сбежать из замка, пробраться к старику и потребовать деньги, сказав, что знает о местонахождении его внука.

Увы, в этот момент продавец досок увидел в толпе Фуке и закричал ему, что здесь находятся люди, которые его ищут, и прежде, чем они успели остановить продавца или сказать, что передумали, он подозвал высокого француза в желтой арестантской робе, слишком короткой для его длинных конечностей, и объяснил ему на диалекте, который Мелисса с трудом понимала, что дама желает купить механическую игрушку.

— Механическую игрушку? Конечно, я делаю их.

Фуке остановился и уставился на Мелиссу так нагло, что мистер Бьюмонт медленно сжал кулаки.

— Может быть, леди желает увидеть модель гильотины — посмотреть, как падает нож и отрубленная голова скатывается в корзину?

Мелисса вскинула голову и твердо сказала на его родном языке:

— Если подобные игрушки вызывают смех у французских детей, монсеньор, вряд ли они вызовут подобную реакцию у английских детей или их родителей.

Фуке вздрогнул и замер перед ней в злобном молчании.

— Ты можешь когда-нибудь придержать свой язык, идиот? — проворчал продавец досок. — Или хочешь упустить покупателей, которых я нашел? Это тебя касается, дурак!

— Мисс Мелисса, — произнес Эдвард Бьюмонт, — думаю, нам не стоит больше тратить время на этого человека. У него нет никаких игрушек для продажи, И если он будет разговаривать с вами подобным образом, то я сообщу об этом капитану Буллеру. — Он догадался, что Фуке понимает английский, хотя и не говорит на нем, и увидел, как тот съежился.

— Прошу прощения, месье, — сказал он на ломаном английском. — Я не понял, что вы хотите… Я ошибся.

— Вы ошиблись один раз, — отрезал мистер Бьюмонт. — И не сделайте второй ошибки.

— Но нет, месье… если месье и мадемуазель пойдут со мной, то игрушки мои — возле южных ворот.

— Хорошо.

Мужчина быстро повернулся и пошел, и Эдвард Бьюмонт, окинув его взглядом, приготовился следовать за ним.

— Держитесь за мою руку, — предложил он Мелиссе, — или мы потеряем друг друга в этой толпе.

— Но Софи… — начала она и заметила его улыбку.

— Мисс Софи смотрит представление жонглеров под надежной охраной капитана Вудкока, — напомнил он. — А ваша тетушка уже нашла прилавок с корзинками. Даже с этого расстояния я могу разглядеть, что она растерялась от восхищения и не знает, какую корзинку выбрать. В любом случае мы закончим наши дела с Фуке до того, как она выберет корзинку, а жонглеры завершат свое представление.

Мелисса увидела, что тетя расхаживает между ящиками, наполненными соломенными корзинками самых разнообразных форм. Там были корзинки, отделанные серым шелком, а также розовой и белой тесьмой и в то время как она разглядывала их, охала и восхищалась, молодой англичанин стоял рядом, явно скучая, но при этом проявляя вежливое внимание.

Мелисса больше не колебалась. Она взяла Эдварда Бьюмонта за руку, и они, поспешив за Арблоном Фуке, вскоре оказались возле прилавка. Над ним висела табличка с его именем, частично заслоняющая модель гильотины. Он отодвинул табличку, чтобы продемонстрировать им эту отвратительную детскую игрушку, и мрачно усмехнулся, увидев, как содрогнулась Мелисса, а мужчина рядом с ней недовольно нахмурил брови.

— Модель хорошо сделана, монсеньор, но, как я уже сказала, она слишком страшна для английских детей. — Мелисса задумчиво разглядывала Фуке: он на самом деле был похож на сатану.

— Может, мадемуазель скажет мне, что она ищет? — спросил он более вежливо, приспосабливая свой выговор к ее французскому языку.

Она описала барабанщиков на платформе и ручку, которую надо крутить, чтобы заставить их бить в барабаны, и увидела его понимающий взгляд. Фуке кивнул.

— Я легко это сделаю, — пообещал он. — Это были английские барабанщики, мадемуазель?

— Нет, это были французы, одетые в форму, которую, возможно, вы не знаете, потому что игрушка была сделана более двадцати лет назад.

— Двадцать лет назад? Черт возьми, мадемуазель, мне было лишь пять лет в то время. Я не припомню той формы.

— Нет, конечно. — Она быстро осмотрела некоторые игрушки. — Эти дрессированные мишки сделаны прекрасно, монсеньор… Сколько они стоят?.. А эти пудели?..

Он назвал ей цену, и она задумалась, что ей купить, — мишку или пуделя, — а в это время позади нее раздался голос Софи:

— Так вот вы где!.. Покупаете игрушки… Как они хороши! Мистер Бьюмонт, мы смотрели выступление жонглеров. — Она на секунду замолчала. — А вот и мисс Черитон со своей корзинкой, и мы снова вместе!

— Я возьму пуделя, — быстро решила Мелисса.

— Прекрасно, мадемуазель. Я сейчас найду коробку.

— Не беспокойтесь. Я понесу его в руках. — Она достала кошелек из кармана платья и нашла деньги, чтобы заплатить за игрушку, но, как ни старалась быстро это сделать, не успела расплатиться.

— Мел! — закричала мисс Черитон, хватая ее за руку. — Ты видишь имя мужчины на этой вывеске, дорогая?

— Да… Какая хорошенькая корзинка, тетя! Я знала, что вы выберете именно такую…

— Ни слова больше о моей корзинке, дорогая. Я должна спросить этого человека, знает ли он что-нибудь о внуке графа. Это возможность, посланная небесами.

— Прошу вас, тетя, не делайте этого, — Мелисса понизила голос. — Я говорила об этом с мистером Бьюмонтом, и он сказал, что опасно доверять такому человеку.

— Мистер Бьюмонт ничего в этом не смыслит, Мел. Он совершенно чужой человек в нашей местности.

— Но некоторые из этих военнопленных ненавидят французских эмигрантов, и если когда-нибудь этот Фуке столкнется с бедным старым графом, он может на него напасть. — Мелисса сказала первое, что пришло ей в голову, и ее немедленно отругали за это.