Охота на Менелая - Марта Таро

– Есть кое-что интересное! Наш подопечный прошёл из дома в баню и сразу же оттуда вышел с большим холщовым мешком в руках. По всему видать, что в заборе есть калитка или лаз, поскольку со двора Алан исчез. Он мог выйти только к соседу. Как там его называл Данила – Кононов?

– Конкин, – уточнил Дмитрий, – а занимается этот мнимый купец тёмными делами. Может, мы вышли на шайку по торговле гашишем? Один возит, другой продает: выгодная цепочка получается.

– Я не знаю, что лежало в мешке, но в кибитке зелья уже точно нет, иначе хозяин не бросил бы её во дворе на ночь. Скорее всего, тайник у него оборудован в бане. Давайте поглядим, с чем он вернется.

Минуту спустя из-за бревенчатой стены появился Гедоев. В руках у него ничего не было. Торговец вошёл в баню, пробыл там не более пяти минут и вновь появился во дворе. Он направился под навес, к кибитке. Наблюдавшие даже услышали его голос, но слов разобрать не смогли, зато они увидели двух девочек, вылезших из повозки. Дочери подбежали к отцу и повисли на нём. Алан взял девочек за руки и повёл их к дому. Несколько шагов – и они скрылись за дверью.

Опрокинув скамейку, Афоня встал. Прошёлся по чердаку, разминая ноги. Самое время предупредить его о визите Щеглова.

– Скоро здесь появится частный пристав, – сказал Ордынцев. – Произошло невероятное совпадение: весной капитан Щеглов ловил нашего торговца гашишем в Смоленске.

Дмитрий рассказал своему товарищу всё, что услышал в полицейском участке. Он как раз успел закончить, когда вернувшийся к окну Афоня заметил:

– Вон, похоже, ваш Щеглов идёт.

И впрямь, на улице появился частный пристав и принялся с размаху колотить в калитку, ведущую в дом Конкина.

– Так точно, он самый, – подтвердил Дмитрий и подмигнул Афоне. – Ну, дружище, счастливой охоты нам всем!

Ах, как давно не испытывал Щеглов острого, горячащего кровь охотничьего азарта, а сегодня – пожалуйста! Фортуна сделала ему настоящий подарок – открыла новые обстоятельства в деле, которое он в глубине души уже считал безнадёжным.

«А вот теперь выкуси! Думал выставить Щеглова дураком, обвести вокруг пальца? Ан не вышло! Я, может, долго запрягаю, да быстро езжу, а следа уж точно не упущу», – ликовал пристав, мысленно обращаясь к графу Печерскому.

Капитан вспомнил оплывшее черноглазое лицо и плотную фигуру в уланском мундире. Этот Печерский не понравился ему сразу: тот был высокомерным и при этом недалёким – сочетание для жизни самое убийственное. Щеглов даже не по-христиански порадовался, когда графиня Вера, можно сказать, пинком под зад выставила несостоявшегося кавалера со двора.

«Вот ниточки и затянулись в узелок, – размышлял Щеглов. – На поверхности – всё чисто: кибиточник вроде бы добывал для Печерского сведения о предполагаемой невесте, а сам Печерский как будто бы выполнял поручение своего начальника, да только главное для обоих – в другом. Похоже, что именно в Смоленске шпион в последний раз проверил своего посыльного и лишь тогда передал ему чётки, а значит, и донесение».

Вспоминая детали своего последнего дела в Полесье, Щеглов не заметил, как дошёл до тупиковой улочки, где стоял дом Гедоева. Теперь – внимание! Не выдать бы свой интерес именно к дому подозрительного торговца. Капитан на ходу придумал легенду, что ищет раненого преступника. Он огляделся и остановился у первой их двух обитых железными полосами калиток в высоком тесовом заборе. Окрашенный в ядовито-зеленый цвет забор тянулся по правой стороне улочки и лишь в её конце сменялся посеревшим от времени и дождей штакетником, из-за которого выглядывал утопавший в кустах сирени небольшой деревянный дом с непривычной глазу острой четырехскатной крышей.

«Первая калитка ведёт к Конкину, вторая – к Алану, а в последнем доме по этой стороне засел Ордынцев», – определил капитан и толкнул первую калитку.

Как он и предполагал, калитка оказалась запертой, тогда Щеглов принялся громко стучать кулаками. Открывать явно не спешили, наконец раздражённый мужской голос крикнул из-за забора:

– Хорош колотить! А то как бы по морде не схлопотать!

– Это мы ещё посмотрим, кто тут и что схлопочет, – отозвался Щеглов и добавил: – Открывай! Полиция!

Раздался скрежет засова, обитая железом дверца распахнулась, и в её проёме встал одетый в алую рубаху огромный мужик. Ростом он был выше капитана, самое малое, на полголовы. Седина так побила ему бороду, что та казалась сивой, такого же цвета была и пышная кудрявая шевелюра. Лицо бородача могло даже испугать: приплюснутый нос, толстые губы и узенькие глазки на этом широком, как блин, лице сложились настолько топорно и нескладно, что производили отталкивающее впечатление.

– Чего надо? – процедил великан, угрюмо рассматривая незваного гостя.

– Я частный пристав этого района, капитан Щеглов. При попытке разбойного нападения сегодня был ранен преступник, но он сумел скрыться. Мы обходим всех. Возможно, что злоумышленник прячется в дворовых постройках или посадках, а хозяева домов этого не знают. Нужно осмотреть ваш двор. Пройдёмте!

Щеглов говорил так властно, что великан, поколебавшись, всё же посторонился и пропустил его за калитку. Оштукатуренный дом с мезонином оказался совсем новым: его ядовито-зелёную, как и забор, железную крышу ещё не присыпали ни мелкий сор, ни уличная пыль. В одном из углов двора капитан заметил низкий сруб, скорее всего, баню, в другом – длинный сарай, похоже, конюшню. Никаких посадок вокруг дома не было, двор напоминал вытоптанный плац.

– Как вас величать? – осведомился Щеглов.

– Фрол Иванов Конкин.

– Вы, Фрол Иванович, хозяин дома?

– Да, – коротко отрапортовал Конкин.

– А семья у вас большая?

– Я один здесь живу, – ответил бородач и с нетерпением спросил: – Вы что смотреть будете?

– Всё! – решил Щеглов. Он огляделся по сторонам и уточнил: – Это сарай у вас?

– Конюшня, только лошадей сейчас у меня нет, – объяснил Конкин, и капитану почудилось некое облегчение в его голосе.

Так что же пугает этого великана? Щеглов постарался это выяснить:

– А в том углу что? – спросил он.

– Там у меня баня сделана, – в голосе Конкина вновь скользнула тень напряжения.

– Ну, с неё и начнём, – распорядился капитан и направился к бане.

Мрачный хозяин догнал его и пошёл рядом. Щеглов чувствовал, как бородач испытующе поглядывает на него сверху вниз, но не решается начать разговор. У бани Конкин прошёл вперёд, толкнул дверь и пригласил за собой пристава:

– Проходите, только тут пусто, я сам четверть часа назад отсюда вышел, никто не успел бы тут спрятаться.

– Ну и хорошо, – обронил Щеглов, – одной заботой меньше.

Капитан осмотрелся. Баня оказалась большой, вдоль стен стояли лавки, а в самой дальней от входа перегородке виднелась низенькая дверь.