Если честно - Майкл Левитон

Несмотря на то, что поцелуй с Тамар так и не состоялся, как и на то, что мы так и не сходили больше ни на одно свидание, мы продолжили обмениваться записками на занятиях. А я все так же продолжал переписываться с Майей и временами звонить ей.

Полгода спустя состоялось празднование бар-мицвы у Джоша, и родители сказали, что я могу пригласить друзей. Оказалось, что в планах было заселиться на выходные в трейлер (чтобы папа, не ездивший никуда в шаббат, имел возможность быть в пятницу вечером неподалеку от синагоги и не тратить времени и сил на пеший путь). В субботу вечером трейлер планировалось оставить у заезда к нашему дому, чтобы на следующий день вернуть владельцу, а мы с друзьями могли посидеть в нем.

Я пригласил Майю и еще двоих наших общих знакомых по «лагерю ботаников», живших неподалеку. Майя по приезду заявила, что у нее есть парень и, соответственно, целовать меня она не хочет и не будет, хоть и любит меня до сих пор. Я поблагодарил ее за честность и прямоту и не стал пытаться пересекать обозначенную ею черту. Вместо этого я обдумывал новый план: познакомить ее с Тамар и поболтать с ними обеими одновременно.

После завершения празднования мы все встретились в запланированном составе: я, Майя, Тамар и еще двое из «лагеря ботаников». Все, кроме меня, возжелали тем или иным способом разжиться алкоголем. Я на тот момент еще ни разу в жизни не напивался, так что не имел ни малейшего представления о том, понравится ли мне пить спиртное. Не имея собственного мнения по этому вопросу, я согласился на эту авантюру просто потому, что этого хотели и Майя, и Тамар. Мы с ботаниками сидели в припаркованной на стоянке у супермаркета машине и наблюдали с безопасного расстояния за тем, как Тамар с Майей упрашивали какого-то мужика купить им водки.

Потом мы сидели в трейлере и пили водку с апельсиновым соком. Здесь память по понятным причинам начинает меня подводить, однако, проснувшись следующим утром, я все же обнаружил в своей голове достаточное количество обрывочных воспоминаний, чтобы сложить из них более-менее полную картинку происходившего. Я помню, как предложил всем дружно раздеться[39]. Я не помню каких-то особых последовавших за этим споров, но, надо думать, мое предложение в целом пришлось остальным по душе, поскольку в итоге мы все же оказались в том трейлере голышом, все пятеро – двое ребят из «лагеря ботаников» лежали с одной из девушек, а я – с другой, причем те были старше и опытнее меня в таких вопросах[40]. Мои же достижения на любовном фронте на тот момент ограничились поцелуями с Майей и засовыванием руки под ее футболку. То бишь в ту ночь, лежа в постели с обнаженной Тамар, я не имел ни малейшего представления о том, что мне следовало делать. Вполне может статься, что я могу претендовать на свое место в анналах в качестве самого неопытного в половом отношении инициатора группового секса за всю историю человечества.

Несмотря на мою крайнюю увлеченность лежавшей рядом девушкой, вскоре меня одолело желание прерваться и поговорить.

– Слушай, Тамар, – произнес я, – это все только на одну ночь? Или попробуем как-нибудь еще, вдвоем?

Тамар даже не разомкнула глаз.

– Заткнись и поцелуй меня, – сказала она, и, надо сказать, этот ответ меня вполне устроил – он напомнил мне сцену из какого-то фильма. Еще некоторое время мы целовались, но я все же не смог не полюбопытствовать:

– Ты теперь моя девушка?[41]

– Заткнись и поцелуй меня, – вновь произнесла Тамар, и я вновь подчинился.

Позднее мы поменялись местами – я лег с Майей, а те двое перебрались к Тамар. Я обратился к Майе:

– Ты же говорила, что нам нельзя целоваться, потому что у тебя есть парень.

Девушка взяла пример с Тамар:

– Майкл, заткнись и поцелуй меня.

– А ты ему расскажешь обо всем этом? – поинтересовался я.

– Заткнись и поцелуй меня, – повторила она.

Тут меня отвлекли звуки, которые издавала у меня над ухом в исступлении Тамар. Один из тех двух парней целовал ее в губы, а другой тем временем делал что-то у нее между ног. Не совсем понимая, что к чему, я решил посмотреть поближе, но быстро осознал, что на деле вовсе не хотел наблюдать такое. То был первый раз в моей жизни, когда я физически не смог себя заставить на что-то посмотреть. Я гадал, ощущают ли все остальные то же самое, когда не могут посмотреть правде в глаза. Однако чувство стыда за трусость быстро сменилось раздражением из-за того, что я сам не имел никакого представления о том, как извлечь из Тамар такие звуки.

На следующее утро я проснулся в одной постели с Майей и теми двумя парнями. Тамар сидела, уже одетая во вчерашнее, на другом конце трейлера. Заметив, что я проснулся, она совершенно восхитительно улыбнулась мне, чуть покраснев. Я подошел к ней нагишом и принялся искать собственную одежду. Когда я нагнулся, чтобы подобрать ее с пола, Тамар провела рукой по моим волосам.

– Мне пора домой, – сказала она.

Когда все встали, Майя отправилась в дом принять душ, а парни принялись обсуждать со мной события прошлой ночи.

– Нет, ну Тамар – это нечто! Горячая штучка, ничего не скажешь! Губы мне чуть в кровь не стерла! – сказал тот, что повыше. Строго говоря, он говорил чистую правду, однако почему-то его слова вызывали во мне искреннее отвращение. В тот момент я твердо решил, что в жизни больше не стану с ним разговаривать. Вскоре ботаники ушли, а я отвез Майю в аэропорт.

На следующий день я рассказал эту дикую, пожалуй, лучшую из приключившихся со мной историю друзьям в школе, и не по разу. Я честно не пытался утаивать даже самые дурацкие моменты и не старался скрывать своей неуверенности насчет того, смогу ли я когда-нибудь еще хоть раз поцеловать хотя бы одну из этих девушек. На уроке испанского я заметил на лице Тамар все ту же чуть смущенную, тронутую румянцем улыбку, и предложил девушке встретиться вечером. Она ответила мне согласием.

Оказавшись у Тамар дома, я признался ей, что безумно хочу повторить наш опыт наедине с ней, и попросил ее показать мне, что и как нужно делать. Она отступила на шаг, сказала, что она расценивала произошедшее лишь как пьяную случайность, и попросила меня никому об этом не рассказывать.

– А-а, – сказал я. – Я не понял, что это секрет. Я весь день сегодня эту историю пересказывал.