Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая - Михаил Орский

Жизнь наша имеет ту особенность, что неожиданность в ней прячется за каждым поворотом дороги. В середине 2000-х накануне майских праздников, произошло взбудоражившее округу событие.

По сравнению с девяностыми годами район сильно изменился. Снесли «хрущобы», построили многоэтажки. Появилось множество смуглых лиц. Миграция. В раньшее время, если приходилось идти по району пешком, постоянно с кем-то здороваешься. Кому-то улыбаешься… Что там говорить, на Речном братва Уральского всегда чувствовала себя, как дома.

И вот такая незадача. Закончилась тренировка. Глыба, весьма трепетно относящийся к своей одежде и внешности, отправился в парикмахерскую. Рядом располагался магазин. Держали его армяне. На выходе Гаврила увидел, как двое кавказцев шмонают пенсионера. Типа, что он украл какие-то лужпайки[104] в их лабазе.

— Давайте-ка повежливее, — урезонил их Глыба, справедливо считающий себя старожилом района.

— Ты кто такой? — огрызнулись южане. — Ну-ка сам вывернул карманы!

— Я тебе так сейчас выверну!!! — опешил от такой наглости абориген родного Болота.

Южане пошли в атаку. Не смотря на испещренное шрамами лицо, гангстер со стороны выглядел неуклюжим толстяком, и для кавказцев стали полной неожиданностью, когда на них обрушились его мощные удары. Он по очереди сбивал их с ног. Из магазина на шум драки выскочило еще несколько человек. Глыба отступил к стене. Со стороны торговцев в ход пошли ящики и палки, но сделать толком они ничего не могли. Гаврила уверенно отбивался. Ему только разодрали палками предплечья. Наконец, один из кавказцев смекнул, что перед ними не простой обыватель, потому, что не реально обыкновенному человеку на равных махаться с пятерыми.

— Давай успокоимся, брат, — примирительно заговорил он, подбирая с земли разбитые часы гангстера.

— Какой я тебе брат? — злобно процедил Глыба.

Гаврилу душило бешенство: его пытались избить!!! Его!!! Глыбу!!! В трех шагах от родного дома!! Он рывком выхватил из рук кавказца часы и зашагал прочь. Характерно, что никто из прохожих в драку не вмешался, а пенсионер бесследно растворился в атмосфере.

Слегка помятый гангстер достал телефон и сделал первый звонок. А больше и не потребовалось. Информация мгновенно прошла по цепочке. Слава Богам, большинство парней разъехаться по домам после тренировки не успело. Все еще шныряли по району.

— Собираемся в «Неве», — только и произнес, срывающимся от ярости голосом, Гавриил.

Гришу звонок друга застал за покупками в универсаме. Армянский магазин, сотрудники которого напали на его товарища, располагался на полпути между Невой и универсамом. Уральский решил не ехать на место общего сбора, а сразу дожидаться братву в лабазе. Подъехав, он увидел несколько южан, тревожно куривших у входа.

— Ждут, — смекнул Гриша — могут попробовать запереть дверь.

Он решил поставить кавказцев под ствол[105], если они попытаются это сделать, а пока изображал мирного обывателя и даже купил пакет сока. Никакой ствол доставать Уральскому не пришлось. Мимо него в ужасе пронеслись перепуганные торговцы. В армянский лабаз вломилась братва, как фаланг разрыватели с львиной душою, древние греки ворвались в священную Трою. Сметая на пути прилавки и кассовые аппараты, первым несся разъяренный Глыба. Расплата наглым инородцам была неизбежна, как смена времен года и наступила буквально через сорок минут после самой драки. Они, конечно, не ожидали, что отвечать за свою борзость придется так скоро, и так жестко. Магазин в считанные минуты превратили в руины. Перебили все, что бьется. Немногие покупатели перепугались и присели на корточки, уворачиваясь от летящих бутылок и коробок.

— Люди, забирайте все! Не стесняйтесь! — видя такое дело, завопил Гриша.

Его инкогнито было раскрыто минутой раньше. Своего Гектора среди торгашей не нашлось. Кавказцы, часом раньше так бесстрашно атаковавшие Глыбу впятером, трусливо загасились в подсобке. Братва этого не видела.

— Они там! — орал каторжанин, прекратив изображать покупателя. — Туда, туда!!!

Нескольких южан поймали и разделали, как Бог черепаху. Трое оказались в Склифе[106]. Остальные, как подлые шакалы, тряслись в подсобке, уповая на крепость засовов. Инцидент имел большой резонанс и быстро стал известен в округе. Неравный бой Глыбы видели девочки-парикмахерши. Разгром магазина — продавцы и покупатели. Как всегда бывает в таких случаях, правда перемешалась с вымыслом. Появились черные маски, изнасилованная мигрантами девочка и народные мстители. Местных жителей, судя по отзывам в интернете, погром весьма порадовал. Особенно злорадствовали блатные армяне, которым армяне-барыги не уделяли внимания. Торгаши попали на приличную сумму за перебитый товар и интерьер. Они, было, подергались туда-сюда, но быстро успокоились, осознав свою вину. Глыба неделю ходил гоголем, не жалея даже о разбитых часах.

В двадцать первом веке Гаврила стал отцом четверых чудесных ребятишек. Всех своих замечательных малышей гангстер подсадил на спорт, и ежедневно лично развозит их по секциям.

В середине двухтысячных под влиянием одного воцерковленного бандита с погонялом «отец Юрий», Гавриил уверовал в бога. В его жизни появились посты, молитвы и даже паломничества на Афон. Как вера сочетается с неистребимым желанием заработать деньги преступным путем, конечно, для Гриши остается загадкой. Но, чем бы дитя ни тешилось…

С алкогольной зависимостью Глыба справился. Соответственно, запои прекратились, зато тренировки продолжаются.

Когда не так давно Гриша попал под раздачу вайнахам и праздновал сладкую месть, Гаврила свирепствовал в первых рядах[107].

В нынешнее чекистское время, когда всей братве, как никогда, трудно, Глыба, которому пошел уже пятый десяток, пребывает в некоторой растерянности. Старые схемы не работают, новые не придуманы. Но питаться желудями и ходить в рубище, как православные святые, Гаврила явно не собирается. А значит, будет движение, будут темы…

Ты еще свое возьмешь, братан.

На площадь у метро «Речной Вокзал» Григорий выходил, как на работу. Скоро рецидивиста там знала каждая собака. В одной палатке он пил чай. В другой — кокетничал с продавщицами. В третьей — трещал с торговцами о футболе. Даже если владельцы этих палаток платили кому-то еще, новых бизнесменов они посылали к Уральскому, как смотрящему по «Речному».