Мое имя – Лектон - Анна Кафа

–Анна Германовна!

Невысокая пожилая женщина с пучком седых волос повернула голову и, встретившись взглядом с Александром, приветливо улыбнулась:

–Ой, Сашенька, как хорошо-то. Рада, очень рада вас видеть, – она смотрела своими лучистыми глазами на друзей.

–Это Лев, я вам говорил про него… Еще один поклонник стоицизма.

Лев протянул руку, которую Анна Германовна с радостью пожала.

–Неужели, как прекрасно! Сейчас это редкость… Да, наверное, и всегда так было…

– Анна Германовна, Лев застрял на учении о лектон.

– Ой, на этом учении вся наука застряла. Так что вы не расстраивайтесь. Нужно вас с моей аспиранткой познакомить, Кей недавно вернулась из Парижа… – Анна Сергеевна сделала паузу.

– Вы сказали Кей? – с каким-то волнением произнес Лев.

– Да, ее Кристина зовут. Но мы зовем ее Кей.

– А она, случайно, не была на конференции в Лос-Анджелесе года три назад?

Анна Германовна немного прищурилась, будто что-то соображая,

– Да, конечно… Была…

Александр внимательно посмотрел на Льва, спокойное состояние которого вдруг нарушилось.

– Это удивительное совпадение, но я, видимо, ее знаю, мы познакомились с ней в самолете. Буду очень рад встрече…

– Она примерно три недели назад вернулась из Франции, мы с ней встречаемся сегодня вечером, я сама… – она не успела договорить, раздался звонок мобильного, и Анна Германовна суетливо полезла в сумку.

–Да, Кей… Конечно, все в силе. Представляешь, я сейчас встретила человека, который с тобой когда-то летел в самолете в Лос-Анджелес… Да, Лев. Я пообещала вас познакомить, вот как интересно получилось… Можем сегодня вместе и собраться, – Анна Германовна вопрошающе посмотрела на Льва, – Подожди, Кей… Вы можете сегодня? – обратилась она к нему. Лев кивнул, хотя сам не отдавал себе до конца отчета в действиях, – Ну и замечательно, тогда в семь.

Анна Германовна выглядела очень счастливой, все это стечение событий казалось ей необычным, Лев ей сразу понравился, а его интерес к стоицизму и знакомство с Кей окончательно завершили всю эту авангардную историю.

Александра, казалось, все происходящее немного сбило, он на мгновение показался озадаченным, но вскоре вновь обрел свое стоическое спокойствие.

– У меня в кабинете есть замечательный чай и сладости из самой Индии.

– Ой, Саша, замечательно… – как-то по-детски обрадовалась Анна Германовна.

Она была из тех людей, которые умеют радоваться мелочам.

Они вошли в просторный светлый кабинет: вазы, книги, картины, фотографии… Гости присели за небольшой столик, и уже через минуту на нем возникли фарфоровые чашечки, сахарница и экзотические сладости.

– Ты был в Индии? – спросил Лев, отламывая кусок какого-то необычного лакомства оранжевого цвета.

– Да, но давно… Гостинцы мне привез друг, который вернулся несколько дней назад.

– А мне всегда хотелось посмотреть Индию… – мечтая, проронила Анна Германовна.

– Да, удивительная страна… Там, как в древности, нет какой-то болезненной разорванности между мыслью, словом и делом. Все будто находится в едином естественном потоке: вещи, люди, звери, природа… Хотя, это всего лишь мой впечатления.

– Какой интересный камень, – проронил Лев, указывая жестом на лежавший на полке зеленоватый предмет округлой формы.

–А, этот! Мне сказали, что это метеорит… Не знаю, насколько это верно… Я его нашел на Соловках, очень он мне понравился.

– Соловки… Мне бы очень хотелось там побывать, – задумчиво произнес Лев.

– Так в чем же проблема? Можем поехать вместе, я собираюсь туда через неделю.

– Правда? Тогда, я с тобой, – воодушевленно, чуть было не выкрикнул Лев.

– Соловки… – мягко улыбаясь, выронила Анна Германовна. Ее взгляд вдруг устремился в какое-то другое пространство, казалось, она что-то вспомнила, и прошлое стало уносить ее сознание в стертые времена.

– Так необычно, – говорила Кей, вглядываясь в глаза Льва, – Анна Германовна только что ушла и они остались наедине, – ты второй раз появляешься, когда я нахожусь на пути к чему-то важному.

– Что-то случилось? Ты совсем не так весела, как несколько лет назад, когда я встретил тебя в самолете. Меня поразили твоя легкость и интерес к жизни… Сейчас, прости, я этого не чувствую. Будто передо мной другой человек.

Кей грустно улыбнулась.

– Знаешь, наверное, у меня сейчас время собирания плодов… всей жизни, всех отношений… Наверное, я делала что-то не то и не так. Около двух месяцев назад в Париже погиб человек, которого я любила. Вся моя жизнь была сконцентрирована на нем, и вдруг… у меня Меня забрали. Но… еще непонятней то, что не прошло и месяца, как эта боль затерлась, появилась какая-то новая Кей, которая вдруг начала вновь жить, и не просто жить, она вновь влюбилась. Так вот, я спрашиваю себя? Кто эта женщина? Я смотрю на себя, и мне становится страшно… Если так быстро я могу забыть того, ради кого, не задумываясь, отдала бы свою жизнь? В чем ценность моей любви? Любовь ли это? Или какой-то поток закручивающихся чувств, которые оборвавшись, тут же закручиваются в новый..?

Мне страшно… Тот человек, которым я сейчас являюсь, мне незнаком, я его боюсь… Я не знаю, что он задумал на этот раз. Сейчас мне кажется, я полюбила одного человека в Париже… – она сделала глоток остывшего чая и продолжила – его зовут Алекс, но… Вдруг это только фантом, очередная яркая греза, которая потом сменится другой и третей… Я не хочу этого, – ее голос дрожал. Я хочу одного и навсегда… Не хочу больше разменивать свое сердце на «смешные любови». Люди – не вещи, их нельзя полюбить и забыть, поиграть и выбросить из сердца и памяти…

Сейчас, пройдя какой-то отрезок жизни, я поняла, что самое главное в этом мире – научиться любить, все остальное – не имеет значения. Все силы должны быть брошены на это. Ведь, если я не смогу научиться любить, то – я исчезну, я проживу зря… Никакие мои дела, никакие таланты, ничто… Понимаешь НИЧТО не важно, и не имеет ценности, кроме любви. Но… Остались ли в моей раздетой душе еще силы и способности для нее? Не знаю. Страшно не то, когда тебя не любят, самое страшно другое – когда ты вдруг обнаруживаешь, что не умеешь любить сама, когда каждый шаг к другому навстречу рождает в тебе борьбу и муку. Я хочу только этого. Я хочу научиться ЛЮБИТЬ другого человека. Если я не смогу полюбить меня ждет ВЕЧНАЯ беспробудная СМЕРТЬ. Она ждет каждого, кто этого не сделает. Если бы я любила Марка по-настоящему, я бы сейчас всего этого не говорила… Но, видимо, это было что-то иное… Только начало.

Кей потянулась за салфеткой, ее щеки блестели от слез.

Лев смотрел на женщину, которая так сильно его когда-то задела, и понимал, что она уже совершенно другая. Та Кей, которую он представлял, была воздухом: свободным, легким, беззаботным, увлеченным… Теперь этот воздух обрел плоть. Кей более не свободна… Да, она ему нравилась, и даже больше… И у них, наверное, могла бы что-то получиться, НО…