Экзамен для Принцессы - Катя Киринина

Он так красиво говорит, что я, не понимая и слова, просто слушаю его голос. Нужно взять себя в руки, потому что рано или поздно сдамся и буду страдать, а страдать придется, это неизбежно. Да, я уже страдаю вашу мать! Посмотри на меня, мужчина!

- Посмотри на него, - тихо шепчет Ксюша, окончательно меня добивая. – Какой же он красавчик. Вот смотрю на него и думаю, как много женских сердец разбилось об эту красоту. Ну, как? Как можно быть таким? Что он сделал в прошлой жизни, что сейчас выглядит как модель нижнего белья?

Ничего не отвечаю, просто хмыкаю и продолжаю смотреть на Ивана. Знала бы моя подруга, что вблизи он еще красивей и его глаза и губы самое совершенное из всего, что я когда-либо видела в жизни. Что не говори, но он и вправду был красивым и его фигура… эти плечи, живот… в общем, такой образ, что невольно представляешь его в нижнем белье.

Естественно, Ксюша ничего не знает, о моем маленьком приключении на крыше, и мне не хотелось ей рассказывать. Она бы меня никогда не осудила, но все равно делясь с ней, буду вообще сомневаться, что это было. Ведь было же? За три года, я однажды сказала в нашей компании, что мне нравился парень, а потом просто присмотрелась и поняла, что показалось. Это был друг моего брата, Сергей. На что Ксюша ответила, что он подонок и не достоин моего внимания, она быстрее в нем разглядела это и я ее услышала. Слава Богу, что раньше до меня дошло, чем сделала бы глупости, о которых потом бы сожалела. А здесь все иначе. Колесников прекрасен в своем таинственном образе и меня как магнитом к нему тянет.

Под конец лекции, приходят из деканата для переклички студентов. Отлично. Забрали у нас минут пять последних, чтобы полюбоваться Иваном Юрьевичем.

Когда методистка Ольга заходит в аудиторию, видно что она сама вызвалась на эту, никому ненужную формальность. Ее судя по всему тоже волновала внешность нашего преподавателя. На него не обращали внимания только слепые или дурные, потому что просто невозможно пройти мимо и не заметить такого красавца.

Колесников быстро закончив свою лекцию начинает собираться. Последовав его примеру, я складываю ручку и тетрадь в сумку и жду, когда назовут мою фамилию. Групп было четыре, я в последней, Оля постоянно отвлекается на Колесникова, в аудитории шумно, в общем ждать своей фамилии придется долго.

Но к моему удивлению, наш преподаватель не уходит. Он сложил свои бумаги в папку, с которой приходил на каждую лекцию, и просто стоит, осматривая студентов. Не знаю зачем, но выглядит это немного странно. Никто из преподавателей так никогда не делал, обычно они сразу же уходят.

Я смотрю на него, а он в никуда, точнее оглядывает аудиторию, словно не насмотрелся за последний час, и вид у него такой серьезный, будто задачу какую-то в голове решает.

Подходит очередь нашей группы, а я хочу только одного, поднять руку и бежать бегом, чтобы не видеть уже перед глазами высокую фигуру Колесникова в шикарном синем костюме и белой рубашке. Этот мужчина позволил себе всего однажды прийти на лекцию в кедах и больше так не делал, видимо кафедра объяснила, что у них в коллективе так не принято, а он все же доцент, а не аспирант. И вот теперь этот Аполлон заставлял пускать на себя слюни еще больше, я никогда не думала, что мужчина в костюме может быть таким сексуальным.

Звучит моя фамилия, я как обычно вытягиваю правую руку вверх и отзываюсь. В этот момент, наши взгляды с Иваном встречаются и все замирает. Не знаю, сколько длится зрительный контакт, но от его пристального наблюдения у меня мурашки по коже. За последний час, как и все время на лекциях, Колесников ни разу не посмотрел на меня, а тут смотрит и удерживает мой взгляд. Мне становится не по себе, ведь я не подготовилась к подобному. Он словно оценивающе осматривает меня и прищуривает свои лазуритовые глаза. Я хочу улыбнуться или послать ему какой-то понятный только нам жест, но не могу, потому как он почти сразу после моей фамилии берет папку и выходит из аудитории.

Вот так просто. Не сказав мне и слова за прошлую неделю. Не удостоив меня и взглядом до этого, он просто один раз посмотрел, словно специально ждал, когда назовут мою фамилию и ушел. Вот так просто. Зачем все это? Я не могу это оставить так, нужно все выяснить.

Ничего не объяснив Ксюше, я просто проскакиваю мимо нее и выбегаю из аудитории. Мне было неизвестно в каком направлении он скрылся, но я должна его найти и поговорить с ним. Так не может продолжаться, мне нужны ответы. И пока у меня такой порыв, должна им воспользоваться и все выяснить. Вся эта ситуация ненормальная, согласна. Вроде я сама вышла в прошлую субботу из его машины с четким намерением прикрыть лавочку, пока никто не пострадал. Но это не меняет того факта, что у меня уже есть к нему чувства. Машина запущена и ее уже не остановить. А если он что-то скажет, то сам виноват, не нужно было со мной флиртовать и делать заинтересованный вид. Господи, мысли какой-то идиотки, но мне все равно. Я словно одержима им и чем больше он меня игнорирует, тем еще больше хочется быть с ним.

Когда подбегаю к лифту дверь почти закрывается, но я успеваю запрыгнуть в него в последний момент, чуть не убив при этом еще одного пассажира. От такого резкого движения, закрываю глаза, поэтому не вижу в кого врезаюсь, но запах четко дает понять. Это он. Человек, ради которого я могу отказаться даже от сладкого, ведь он как самый вкусный чизкейк на свете. Колесников держит меня в своих руках, как тогда, на крыше, и мне просто ничего не остается как прильнуть к его губам. Не знаю, что на меня нашло, но такой сильный и мощный порыв, что это кажется уместным. Я даже не обращаю внимания, едет ли кто-то с нами в лифте, мне вдруг совсем неважно, я просто его целую.

На мое удивление, хотя что я несу? На весь страх и риск, он отвечает на поцелуй и с такой силой прижимает меня к себе, что кажется вот-вот треснут ребра. Я полностью растворяюсь в нем, как тогда и мое тело затапливает какая-то теплая волна, которую не боишься, все это правильно.

Иван дает себе какую-то свободу и практически рычит мне в губы, а мое самолюбие ликует, ведь я не одна  в своих желаниях.

Мне хочется целоваться с ним бесконечно, но оторвавшись от моих губ, Колесников произносит:

- Этот лифт нельзя остановить на ходу, сюда могут войти в любую секунду.

- Ты проверял, что нельзя его останавливать? – тяжело дыша спрашиваю я.

- Нет, просто так бы студенты резвились под явным предлогом, что нечаянно нажали на кнопку и некоторое время сидели взаперти.

- Да, ты, пожалуй, прав, - отвечаю и отхожу от него на приличное расстояние. Вот теперь мне становится очень неловко за мое поведение, и резко кидает в жар, уверена, что мое лицо сейчас сгорит от позора.

- Мне понравилось, - шепчет мне в ухо Иван, и я чуть ли не подпрыгиваю на месте от такой близости. – У тебя столько страсти, что в лифте действительно стало жарко, не беспокойся и не стесняйся.

- Я не…

Тут двери лифта разъезжаются, и я понимаю, что мы на первом этаже. Отлично. Что делать дальше мне, к сожалению, неясно. Я была решительно настроена с ним поговорить, но мой маленький спектакль нарушил весь мой план, и я смущаюсь. Теперь-то и двух слов связать не смогу.