Академия первого чувства - Светлана Суббота

— Так вот, — заторопился Родди, меняя тему, — стенка, из-за которой вышел убийца — иллюзорная. Главный судья Самуэль появился из нее, напугав нас до колик. Предлагаю завтра после занятий сходить и изучить стену.

У него горели глаза. Родди явно решил поиграть в сыщиков и собирал нас опять в команду. Что значит прирожденный лидер! Тут же захотелось заняться расследованием и понять, кто же охотится на Ера.

— Только днем и когда там будет народ, — предостерег осторожный Крис. — Я бы не хотел оказаться жертвой уже успешного покушения в том же самом месте.

В размышлениях, что же там за стена и как спрятаться в иллюзии, я возвращалась к себе в комнату. И прямо у выхода с лестницы на этаж была жестоко отброшена к стене.

Вскрикнув от неожиданности, больно ударилась о стену плечом, да так, что услышала слабый хруст и острую, выстрелившую до шеи боль. Сумка скатилась и упала, открыв матерчатый язык и рассыпав книжки.

Моргая сквозь застилающие глаза непроизвольные слезы, я увидела приближающуюся высокую фигуру, и в нос ударил запах волка с пряными нотками возбуждения. Ему понравилось, как я ударилась.

— Ай-ай-ай, неужели нашей маленькой проныре больно?

Вот и третье действующее лицо. За оборотнем стояла, поигрывая шелковым пояском, блондинка-соседка.

— Пристроилась к Ера хвостиком, даже к следакам за ним не побоялась пойти. Только ты забыла, деревенщина, что хвостик легко оттоптать. Милый, ну-ка…

Волк ухватил меня за горло и прижал к стене. Боль рванула вторым потоком, вызвав непроизвольный всхлип. Я не хотела показывать, как мне больно, но промолчать не смогла.

Меня приподняли практически на цыпочки, волк склонился, ухмыляясь, потираясь о бедро твердым набухшим пахом. Слава забытым богам, из-за рези в плече и принятой ранее таблетки мои животные инстинкты не среагировали на его сильный запах.

«Ой-ой, — проносилось в моей голове, — пусть сейчас все прекратится, я же ничего им не сделала. Как они могут так поступать?»

Волк подышал мне в шею и засмеялся. Его совершенно не смущало, что мы не знакомы, что я девушка и слабее его. Он жил по своим правилам выживания сильнейшего, в своем животном мире, и не спрашивал, хочу ли я жить в таком же.

Зрение понемногу прояснялось, и я начинала приходить в себя.

Если он сейчас не прекратит, я наплюю на все запреты и начну трансформацию. Лучше я его поимею, а потом, видит небо, съем уши этого урода, но убить себя не позволю.

Сью подошла ближе, с неудовольствием посмотрела, как жадно наблюдает за мной ее волк, и резким движением надела мне что-то на шею. Щелчок.

— Это не подчиняющий артефакт, даже не мечтай, что у Академии к нам с Роком будут претензии. Из магического в нем только укрепленная кожа и замок, теперь не снимешь. А если пожалуешься, мы скажем, что просто играли. Иг-ра-ли. Или Рок заплатит штраф за синяки человечке.

То есть они даже не осознали, что сломали мне плечевую кость. Я судорожно задышала, стараясь не кричать, не показывать еще большую слабость. Слишком это нравилось оборотню.

Волк хрипло засмеялся, погладив большим пальцем по моим прыгающим губам.

— Сью, а можно я ей еще несколько приятных повреждений сделаю? Кожица у нее такая нежная… И пищит здорово. Попищит немного подо мной, я чуть больше штраф заплачу, не вопрос.

Вот и все решилось само. Я напряглась, приготовившись вызывать кошку. Сью надула розовые губки и все-таки отрицательно покачала головой.

— Нам ее проучить нужно, а не обидеть Ера. Таскать за собой дурочку с таким ошейником он больше не захочет. А вот другое может воспринять как оскорбление.

После этого меня отпустили, предварительно мазнув всей шириной ладони по лицу, шее и вниз, зацепив грудь. И парочка ушла в комнату Сью, оставив меня побито сползать по стене.

Под ногами валялись истоптанные учебники и тетради. Саднило плечо, но боль явно понемногу уходила. Я заметила после укусов вампира, что и без трансформации медленно, но могу регенерировать.

Собрав рассыпанное в сумку, поднялась и, пошатываясь на трясущихся от переживаний ногах, пошла к себе в комнату, мучительно соображая, что со всем этим делать.

Заходить в комнату ужасно не хотелось. Почему-то я остро ощущала присутствие Сью и ее волка за стенкой, меня просто колотило изнутри. За совсем короткий срок отъезда из Ньюберга я уже столько раз получала раны и была в неприятных ситуациях, что невольно закрадывалось подозрение. Что я делаю не так? Если на тебе все ездят, может, пора снять седло?

Бросив сумку на стол, я подошла к небольшому зеркалу на стене и осторожно, стараясь не растревожить больное плечо, подняла подбородок, чтобы рассмотреть, что мне нацепили на шею.

Это оказалась коричневая кожаная лента, из тех, которые пускают на сбруи для лошадей. Прямо по коже грубо, скорее всего, ножом, было вырезано — «маленькая дура».

Замерев, я смотрела и смотрела на эту надпись. В принципе, там могло быть написано все что угодно. Я в любом случае не стала бы носить ошейник.

«Но почему именно „дура“?» — крутились в голове не совсем подходящие моменту мысли. Я бываю наивной, но не прямо дурой. С другой стороны, если бы на ошейнике стояло «маленькая наивная дура», это все равно не заставило бы меня согласиться с автором надписи.

Со всем этим надо что-то делать.

Осторожно повела плечом, стало немного легче, хотя полностью боль не ушла. Я окинула взглядом комнату, стянула с кровати покрывало, свернула его узлом. Захватила одну ночную рубашку и сумку с книгами, повязала на шею теплый шерстяной платок. Просто другого не было. И… пошла к Крису.

В мужском кампусе царило оживление. Несмотря на поздний час, студенты носились по своим делам, многие комнаты были открыты. Иногда я не понимаю, почему у девчонок больше закрытости и скрытой неприязни друг к другу. Вот парни ничего не делят. Бегают себе беззаботно, а не выясняют отношения в коридорах.

С трудом увернувшись от летящих с гиканьем двух молодых людей, причем один тузил второго по голове полотенцем, я поморщилась от глухой рези.

— Мари?

Когда Крис открыл на стук дверь и увидел меня, обвешанную вещами, его брови поползли наверх.

Устало скинув все на пол, я стащила с шеи платок и спросила:

— Видишь вот это?

Друг мягко, не все оборотни так могут, двинулся вокруг меня, изучая испачканную мятую одежду и кожаную ленту на шее.

Аккуратно коснулся, поддев пальцем.

— Кто это сделал?

Голос звучал тускло, почти шелестяще.

— Твоя воздыхательница караулила. — Подождала, когда пройдет всплеск боли, и упрямо сжала губы. — Все мне советуют, как привыкать к кошке. Не оборачивайся, сама не тренируйся, ешь таблетки. В итоге у меня не кошка, а спящий инвалид. Крис, посмотри на меня. Ты видишь маленькую дуру.