Легенда Португалии - Наталия Полянская

Не обойдется, наверное.

У них другие слова, они воспитаны в другой реальности, которая бесконечно далека от Женькиной, так далека, словно их разделяют не несколько часов полета, а звездная бездна. Эти люди не знают, что такое колбаса по два двадцать, они не хохотали над фильмом «Бриллиантовая рука», они не поймут, если сказать им: «Жениться надо на сироте!» – не поймут, сколько лирической правды и доброго смеха в этой фразе, даже если правильно ее перевести. Точно так же, как он не поймет их шутки, их цитаты, их специфические словечки. Можно ли с этим жить? Что по этому поводу говорят британские ученые?..

Когда Женя, вернувшись из Коимбры, промокший, умаявшийся и злой, ввалился к себе в номер, то обнаружил под дверью записку: «Мы в гостиной» – и обозлился еще больше.

Да что за жизнь такая поганая пошла? Он ничего не понимал и был далек от того, чтоб испытывать сложную гамму эмоций. Он не великий поэт Камоэнс, чтобы тонко переживать, и даже не безвестный художник Делорм, чтобы изящно чувствовать, он – Евгений Ильясов, фотокорреспондент российского журнала, и сейчас испытывает только усталость и злость, и ничего больше. Женя вообще не понимал, что творится. Поездка, которая должна была стать самой лучшей в году и сблизить его с Софи, превращалась… в солянку какую-то!

Пожалуй, и вправду нужно брать девушку в охапку, делать родственникам ручкой и уезжать, уезжать отсюда, от этого Фонтана Слез, от места убийства влюбленной Инес, чей призрак здесь-то не бродит, но безнаказанно шляется по всей Португалии под ручку с Доном Педру. Сейчас Ильясов ненавидел и этих давних покойников, и влюбленность Софи в их историю, и то, что история эта как бы важнее их собственной, еще толком не начавшейся.

Да и будет ли она – их история?.. Софи не сможет жить в России, это абсолютно точно. У нее работа, привязанная к местности, и полное отсутствие российского опыта, и желания особого нет. Ильясов свободен чуть более, но и у него журнал, мама, отец, который с матерью разведен, однако вполне себе хороший человек и часто возникает на горизонте, и беспокоится, и обещал с машиной помочь – кто-то из его министерских друзей вздумал продавать по дешевке… У Софи тоже какие-то родители, которых Женька никогда не видел и почти ничего о них не знал, и друзья, и привычки, и все это нужно менять…

Ради чего?

Ради непонятного счастья, о котором пишут в книжках? Ильясову не нужно было это непонятное, эфемерное, навеянное Эолом и Амуром, картинно целящимся в сердце из маленького лука. Ему требовалось простое и понятное, а с Софи это невозможно в любом случае, и простого решения не будет, если вообще найдется хоть какое-нибудь.

Но одно «но». Он хотел ее – Софи Ламарре, и не так, чтобы взять ее в рабство, связать по рукам и ногам и оставить без выбора, а так, чтобы она сама его выбрала.

Ах, тяга к благородным у девушки простой!..

Рыча от ненависти к самому себе, Женька переоделся, побросал вещи по углам комнаты, увешанной картинами с трогательными сценками из любовной жизни Педру и Инес, и направился в гостиную – посмотреть, что творится.

Люси и Васи там не было – естественно, сидеть с иностранцами без переводчика скучно, – и где они, оставалось только гадать. Ильясов понадеялся, что зять не воспользовался тьмой ночною и не атакует несчастную секвойю во второй раз. Если он упадет оттуда или если, что еще хуже, его снова застукают, – Женя ему помогать не станет. Таким дуракам не помогают.

Ильясов был зол и потому думал плохо и о Васе, и о себе.

Софи сидела на диванчике рядом с Анатолем, а напротив них – пожилая пара, швейцарцы, судя по акценту. Насыщенный, тонкий разговор об искусстве шел, судя по пустым бокалам на столике, не первый час. Значит, пока Женька шатался по Коимбре, искал чертов университет, снимал его со всех каменных сторон и мок под дождичком, Софи сидела тут в обществе этого напыщенного красавчика и вела беседы об авангардном искусстве и бог знает о чем еще.

Он ревновал ее безумно.

– О, Эжен! – Софи просияла, встала, пошла Женьке навстречу, обняла и тем немного его утешила. – Наконец-то ты приехал! – И добавила тихо, только для него: – Я без тебя скучала.

Анатоль из-за ее спины смотрел на парочку холодными рыбьими глазами.

– Присоединишься к нам? – чуть отстранившись, спросила девушка Женю.

– Очень светский вопрос, Софи.

Она сочла это за шутку, кивнула и села на прежнее место.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Анатоль, а швейцарцы поулыбались. – Хорошо, что вы наконец пришли. Софи отказывается без вас принимать решение.

– Решение? – Женька сел в кресло, то ли стилизованное под старину, то ли старинное – шут его разберет. – Какое решение?

– Коимбра – маленький городок, а вы собрались провести тут два дня. Предлагаю завтра съездить в Порту. Я неплохо знаю его, не раз там бывал и с удовольствием стану вашим гидом.

– Я не спрашивала у Базиля и Люсиль, но, думаю, они не будут против, – сказала Софи. – Что ты думаешь?

– Мы ведь решили, что не станем забираться так далеко на север. Еще раньше. – Женька подумал, встал, прошел к мини-бару и налил себе виски в толстый стакан – немного, на донышко. – Ты хотела сидеть у Фонтана Слез и изучать свои записи.

– Да, но… кое-что изменилось. Я не против съездить в Порту.

– Я отснял Коимбру, – произнес Ильясов, не глядя на нее, и отхлебнул из своего стакана. Виски согрел горло. – В принципе, мы можем это осуществить. Ты хочешь снять бронь в этом отеле?

– Нет никакой необходимости так поступать, – запротестовал Анатоль. – Я сам остановился в одном небольшом отеле в Коимбре, там, на холме. И собираюсь вернуться туда завтра. Путь до Порту не такой уж и длинный, реально обернуться за день.

– Ты готова столько ехать? – Женя все-таки посмотрел на Софи. Она пожала плечами.

– Это автомобильное путешествие. К тому же Анатоль говорит, что до Порту около полутора часов, и то если не слишком торопиться.

– Если желаешь большего комфорта, приглашаю тебя в свою машину, – то ли в шутку, то ли всерьез предложил Делорм. Он сидел, развалившись, закинув руку на спинку дивана, пил темный, почти черный портвейн из бокала и покачивал ногой в блестящем ботинке. – Сможем еще немного поговорить о Рейнхардте[10].

– Благодарю, но я поеду со своими друзьями, – твердо и без малейших колебаний отказала Софи.

– Ладно, возможно, на обратном пути… – Анатоль, кажется, ничуть не огорчился. Остаток вечера он снова вел себя как пай-мальчик.

Как и предполагала Софи, ни Вася, ни Люся не отказались от нежданной поездки. Женя скрипнул зубами и сделал вид, что рад, хотя втайне надеялся, что родственники откажутся, и тогда удастся побыть наедине с Софи. До Порту ехать полтора часа, а если не торопиться, так и до двух можно растянуть. Как хорошо было бы провести это время только вдвоем. Увы, увы.