Белочка во сне и наяву - Дарья Донцова

— Некогда мне с вами песни петь. Дел полно.

— Двигай в гостевую, — повторил Костя.

Я пошла за Рыковым, оглянулась, посмотрела на не сдвинувшуюся с места Зинаиду и как бы между прочим обронила:

— Вчера Оля Теленкова привезла мне из Франции крем для лица. Четыре упаковки.

— Тот самый? — оживилась Зина. — В черной банке? Он супер! Кожа такая бархатистая от него делается. Жаль, в Москве он не продается.

Я кивнула и поспешила за Костей.

— Выкладывай, что тебе тут понадобилось, — с легким раздражением потребовал Рыков. — Знаю, Макса нет в России. Будешь врать, сразу ему звякну и расскажу, чем ты в отсутствие мужа занимаешься.

— Ни в чем плохом я не замечена! — возмутилась я. — Просто устроилась на работу в агентство, которое занимается интерьерами. Контора принадлежит Нине Феликсовне и Вадиму Зуевым. Сегодня их пригласил Герман Евсеевич. Он отчего‑то задыхался в каминной и решил поменять там обстановку. Мы приехали, поняли, что в отделке использовались токсичные материалы, попытались объяснить хозяину, мол, необходимо тщательно проверить все предметы, находящиеся в гостиной, но Фомин рассвирепел, закричал, что в его квартире сплошной эксклюзив из золота с драгоценными камнями, и выгнал нас. Герман на редкость грубый человек, мне было очень жаль его домработницу Каролину. Наверное, ей некуда идти, раз она соглашается терпеть такое отношение.

— Каролина Яновна Фомина жена покойного, — сказал Костя.

— Кто? — подскочила я. — Ты уверен? Он к бедняжке иначе как «дура» или «идиотка» не обращался, орал на нее, буквально вытирал о нее ноги, да еще при посторонних, и… Погоди, кто покойный? Герман умер?

— На все твои вопросы ответ «да», — сказал Рыков. — Каролина законная супруга Фомина, а он лежит в каминной с проломленным черепом. В доме никого, кроме них, нет, домработницу бизнесмен не держал, требовал, чтобы жена сама следила за хозяйством. Похоже, он ненавидел женщин, в особенности тех, кто имел несчастье сходить с ним под венец. Каролина его третья супруга, две первые покончили с собой. Одна выбросилась из окна, вторая отравилась.

— Надеюсь, Каролина догадалась позвать адвоката? — воскликнула я. — Непременно расскажу ему, как Фомин унижал ее. Несчастная подняла руку на мучителя от полнейшего отчаяния.

— Кто тебе сказал, что Каролина убила Германа? — удивился Рыков.

Я осеклась.

— А разве нет? Ты упомянул про разбитую голову.

— Верно, — согласился Рыков. — Пока точная причина смерти не установлена, но, по предположению Зинаиды, у Германа Евсеевича стало плохо с сердцем, он упал и ударился виском о подставку, на которой висят кочерга, совок и другие прибамбасы для камина. А теперь расскажи откровенно, зачем ты явилась к Фомину.

— Ни слова лжи в моем рассказе не было, — отрезала я. — Спроси у Зуевой, она подтвердит, что…

Дальнейшие слова застряли в горле. Ох, не следовало мне так упорно упоминать Нину Феликсовну. Если Рыков начнет задавать ей вопросы, он выяснит, что для нее я Елена Романова, двоюродная сестра Офелии Бурмакиной, и вот тогда мне мало не покажется.

Рыков хлопнул ладонью по подлокотнику кресла:

— Карты на стол!

— Ладно, — вздохнула я. — Но сначала скажи, когда и кто вызвал вас.

— Звонок из дома Фомина поступил около трех часов дня, — ответил Костя. — О смерти Германа Евсеевича сообщила жена.

— Откуда Каролина узнала ваш телефон? — прикинулась я дурочкой. — Ты с ней знаком?

— Нет, она набрала ноль два, — попался на удочку приятель.

Я показала на большие напольные часы, мирно тикающие в углу.

— Сейчас начало седьмого, по квартире разгуливают эксперты, похоже, твоя бригада прибыла сюда часа полтора назад. Или два.

— И что? — пожал плечами Константин.

— В Москве пробки, — промурлыкала я, — от твоей работы до дома Фомина по пустой дороге минут сорок. Но мой навигатор был сплошь красным, когда я рулила сюда, так что, думаю, вам пришлось потратить на поездку около двух часов. Не сходится время. Каролина вызвала патруль, полицейские небось не шибко спешили, сам знаешь, как люди с «земли» на труп выезжают. Они не суетятся, ведь мертвец никуда не убежит. Они должны были появиться ближе к ужину. И с какой бы стати им звать на обычный случай суперспецов? Сами бы разобрались с Фоминым, ничего особенного не произошло. Но сейчас тут твоя бригада, что удивительно. Как вы так быстро сюда прискакали?

— Ничего странного, — возразил Костя, — дежурный сразу нас известил. И есть такая штука, называется спецсигнал. Слышала о нем?

— А как же. На крыше машины «люстра» мерцает, или фонарь, сирена воет, из матюгальника голос орет: «Подали направо, пропустить немедленно», стробоскопы из бампера светом бьют, — перечислила я. — Полная дискотека!

— Примерно так, — согласился Рыков. — Мы никогда не тащимся часами по пробкам. А почему тебя так волнует вопрос времени?

— А почему вы примчались с шумом и свистом на самое заурядное происшествие? — в тон Косте спросила я. — Отчего дежурный на пульте, услышав о мужчине, который попросту упал и разбил голову, соединил Каролину не с парнями из местного отделения, а побеспокоил самого Рыкова?

Константин секунду с интересом рассматривал меня, потом откашлялся:

— Хватит идиотничать. Мы не чужие друг другу люди. Рассказывай, что происходит.

— Ты первый, — уперлась я. — Или сыграем в камень, ножницы, бумагу? Ой, совсем забыла! Вы вроде с Машей в начале июня едете отдыхать в Италию?

— И что? — напрягся Рыков. — Билеты уже в кармане, гостиница заказана.

— Кота Вильгельма и собаку Джулию, как всегда, к нам на передержку отдать собираешься? — иезуитски улыбаясь, осведомилась я. — Не знаю, не знаю, может, и не получится. Вдруг Киса испугается чужих животных? Девочка маленькая, я опасаюсь за ее психику.

— Вилю и Джулю испугается? — возмутился Константин. — Да они по характеру пуховые подушки.

— Не знаю, не знаю… — тянула я.

Дверь в комнату приоткрылась, появилась Богатырева.

— Держи свой сотовый.

— Спасибо, Зинуля, — обрадовалась я. — Одна банка крема твоя.

— Супер! — обрадовалась эксперт и испарилась.

— По‑моему, проделанный тобой трюк называется шантажом, — процедил Рыков.

Я скромно потупилась.

— Просто я умею договариваться с людьми и знаю, что в гостинице для животных никто Джульке и Вильгельму на диванах валяться не разрешит и играть с ними не станет. Наверное, нехорошо быть такой любопытной, но объясни, зачем ты тут?

— Ладно, — сдался приятель. — Слушай.

Два года назад от сердечного приступа умер известный спортсмен Федор Сухов. Поскольку из жизни неожиданно ушел кумир миллионов, выяснять, что случилось с тридцативосьмилетним мужчиной, велели Рыкову. Костя пообщался с женой и дочкой покойного, поговорил с его коллегами по команде, с членами их семей и выяснил, что красавчик Сухов, чьи снимки украшали все глянцевые журналы, был отнюдь не милым человеком.