Сквозь бурю наших потерь - Милана Грозовая

руками. — Хотя постаралась на славу! — цыкнул раздраженно. — Тебя не учили что нельзя совать нос в чужие дела?

— Ты сам сказал, что не любишь ее! Сам сказал, что это просто выгода!

— Я тебе что ли это говорил? — уставился на девушку, просверливая в ней дыру своим негодующим взглядом.

— А какая разница! Главное, что сказал! — выпалила Атэхэйлн, опасливо заозиравшись по сторонам. — Все потому, что на самом деле она тебе не нужна!

— Все потому, что я идиот! — рявкнул он. — Но это никак не объясняет какого вмешалась ты!

Тэхи торопливо сделала шаг назад, и Джо неосознанно сравнил ее с уверенной и бесстрашной Ирис.

— Послушай, это просто был разговор. Оно само как-то вырвалось, — осторожно попыталась выкрутиться Тэхи, но Джо не поверил и злобно рассмеялся:

— Серьёзно? Само? Ну надо же какая случайность. Все. Уходи, — резко закончил он разговор и пошел в дом, но проходя мимо, почувствовал, как его тянут обратно.

— Какого…

Однако голос потонул в поцелуе.

Мягкие женские губы прижались к его губам с немыслимой жадностью, но он не почувствовал ничего. Просто тело к телу, а тягостная пустота внутри нисколько не уменьшилась.

— Ты же не за этим пришла, — отодвинулся Джо и, потянув большим пальцем из стороны в сторону, вытер рот, а затем хмыкнул. — Как мне объяснить тебе, — навис над ней, — что ты не интересна мне? Что сказать или сделать?

— Я просто не понимаю! — сердито выдала Тэхи. — Что со мной не так? По сравнению со мной эта Ирис просто серая мышь. В ней нет ничего на что бы мог повестись такой как ты!

— Такой как я? — насмешливо улыбнулся Джо. — Как ты на людей смотришь? Что за призма у тебя в голове? — похлопал он ладонью по ее виску. — Какой я? Что ты себе придумала?

— Ты же так хорош! Богат!

— Ааа, ну в Майями много обеспеченных людей. Так что такая упорная и в себе уверенная дама найдёт себе кого-нибудь.

— Я не хочу кого-нибудь! Я хочу тебя!

— А я тебя не хочу, — и он вновь направился к дому.

— Она тебе не подходит! — преградила ему дорогу Атэхэйлн.

— Хватит, — отодвинул ее Джо и пошёл дальше.

— Да что с тобой не так? — вновь одернула она его, схватив за локоть.

— Отстань, — выдернул он руку и прибавил шагу.

— С тобой согласится быть любая девушка! — Тэхи вновь остановила его.

— Как видим не любая, — раздраженно Джо вновь убрал ее руку со своей.

— Любая другая! — выскочила Атэхэйлн вперед, и он взорвался:

— Но мне не нужна другая! Я ее хочу! Ее! Только Ирис! Ясно тебе, непостижимая ты идиотка?!

Тэхи замерла, а вместе с ней и сам Джо.

Правда, которую он так тщательно прятал от самого себя вырвалась наружу, обрушив на него всю тяжесть его безнадежной трусости.

— Какого черта ты пришла, — болезненно пробормотал и быстро направился в дом.

Торопливо запер за собой дверь и словно к полу прирос.

«Что я творю? Какого черта я творю?!»

Вытащил из холодильника сок, решил открыть, но крышка, как специально, просто вертелась на месте, не желая открывать бутылку.

— Да открывайся ты!

Но ничего не получилось. Опять ничего не получилось! Крышка не поддавалась, издеваясь над ним, как бесстыжий шут.

Он все крутил и крутил ее, но та не поддавалась.

У него опять ничего не выходит. Все не то! Все не так!

— Этот чертов апельсиновый сок!

И бутылка полетела в стену.

Напиток расплескался, оставив на полу и стене желтые следы ненавистного пойла.

«Это Лора любила апельсины, это она любила этот сок. Не он! Это ей нравился мятный цвет, не ему! Это ей хотелось жить в Майями, а не ему! Это ей нравились те чертовы часы, не ему! Он хочет, чтоб рядом была его мать, а не ее!!!»

И дьявольская злость не смогла больше сидеть внутри. Накопившиеся за долгое время мерзкие пагубные чувства, подобно разлившемуся соку, вырвались наружу.

Посуда, продукты, банки, подставки полетели со стола, за ними стулья, настольная лампа, ноутбук. Мебель летала по дому, убивая неприкосновенный порядок, громя все, что Джо так отчаянно берег. Чистая злость словно бешеная собака вцепилась в горло, разрывая на части и без того иссохшее сознание. Она билась в истерии прямо под ребрами, призывно завывая и царапая нутро. Сбившиеся в огромные комы страхи вскрывались будто гнойные раны и выливали весь этот ужас на уже непонятно отчего ноющее сердце, а снаружи Джо доходил до исступления.

«Сколько лет он жил в угоду другим! Сколько лет безропотно следовал за женой! Неужели ему опять притворяться пай-мальчиком, чтоб всем вокруг было хорошо?!»

— Надоело!

Словно заведенный он швырял вещи в стороны, не в силах справиться с непониманием собственных ценностей. Метался по дому, не зная, что именно ищет, но ему было необходимо что-то сделать. Что-то, что приведет его в порядок. Что-то, что подскажет как правильно поступить.

Он влетел в спальню и как громом, ошарашенный боем настенных часов в ярости сорвал их с петель, а затем со всей дури, со всем своим негодованием и гневом, со всей болью и тоской запустил ими в окно.

Стекло зазвенело, разбиваясь и рушась на пол, а часы в виде золотого солнца пролетели несколько метров и рухнули в белый песок…

И Джо остановился.

Тяжело дыша, он смотрел на золотые лучи, что виднелись среди песка, и опустил голову.

— Мне никогда не нравился этот полупустой дом, но в нем была ты. А теперь тебя нет. — У Джо плечи поникли.

Он посмотрел на открытую дверь спальни и горько рассмеялся:

— Почему так сложно признаться-то. Я скучаю по Ирис. Скучаю настолько, что перестал думать о тебе. Может оттого что я давно знаю ее, может оттого что мне легко рядом с ней, а может оттого что она так красива… — сел на край кровати и взглянул на рядом стоящую тумбу.

Достал из верхнего ящика фото жены и болезненно взглянул на светлые волосы, на смеющееся лицо.

— Лора. Я жил с тобой даже после твоей смерти, — провел пальцами по заразительной улыбке под стеклом. — Но пора двигаться дальше. Я хочу домой.

В комнату осторожно заглянула мисс Ганн. Ее напуганное лицо говорило само за себя.

— Там, Тэхи…Буквально убегала. Врезалась в меня. Что ты… — заметила отсутствующие на стене часы. — Что случилось? В честь чего погром?

— Помоги мне собрать вещи, — взглянул Джо на Ребекку.

Но выражение лица… Она не знала его. Слишком безучастное, слишком пустое. Не наполненное ничем.

— Я возвращаюсь в Вену.

Ребекка осела. Ей пришлось торопливо ухватиться