Проклятие лилий - Ольга Валентеева

Вот и все. Остались последние приготовления, и утром можно снова отправляться в путь. Эрвинг не жалел о принятом решении. Боялся только опоздать, и этот страх был сильнее других. Но хотелось верить, что он доберется до Тианы раньше, чем станет поздно.

Илверт

Айк Эйш пришел в мою палатку поздно ночью. Он грозно взглянул на Рину, и девчонка выскочила прочь, даже не спрашивая, надо ли. Я проводил ее удивленным взглядом.

— Подружка? — спросил Айк.

— Подарок, — ответил я, и провидец хрипло рассмеялся.

— Вот, значит, как? Хорош подарочек. Но я пришел поговорить не об этом. Скажите-ка мне, ваше величество, приняли ли вы решение, о котором мы говорили?

— Да, — ответил я, чувствуя, как внутри все замирает от волнения. — Да, лер Эйш, я принял решение.

— И каким же оно будет?

— Я готов идти на Изельгард.

Сам не верил в то, что говорю, но действительно был готов. Если так нужно для объединения Литонии, я готов сражаться с Осмондом на его земле — и победить. Но что стану делать с Изельгардом потом, после того, как его завоюю? Этого сказать пока не мог.

— Тогда я готов помочь вам взять Самарин, — тихо сказал Айк. — Дайте руку и расскажите, что планируете делать.

Его холодные пальцы сомкнулись на моем запястье, и стало жутко. Из меня будто вынимали душу, но так было необходимо, и я заговорил:

— Призрак моего отца утверждает, что под Самарином есть система подземных ходов и она ведет за пределы города. Я хочу найти туда вход, но пока ничего не получилось.

— Хм… — Эйш кивнул чему-то, известному только ему. — Система ходов, говорите? Да, есть. Пусть ваши призраки обыщут западные стены Самарина. Я вижу вас там, вижу, как проходят ваши войска. Значит, и тайные двери где-то рядом.

Я тут же отдал мысленный приказ, а затем вышел, подозвал лера Янтеля и приказал:

— Пошли с десяток человек к западным стенам Самарина. Пусть осторожно обыщут там все.

— Что именно искать, ваше величество? — спросил тот.

— Проход в город.

Янтель умчался, а я вернулся в палатку. Эйш стоял почти у входа и смотрел на огоньки, окружавшие мой лагерь.

— А призрак Илверта, так и таскается? — спросил он.

— Да. — Я склонил голову. — Никак не получается отправить его обратно в мир мертвых.

— Потому что он там и не был. Думаю, он рядом с вами с рождения. Прицепился к искрам силы и тянет на себя в надежде, что глупый мальчишка будет плясать под его дудку. Как матушка? Здорова?

— Я не знаю. Уже пару месяцев не получал от нее известий.

— Не получали — или не хотели получать, ваше величество? — Льдистые глаза Эйша пугали больше, чем все орды моих мертвецов.

— Не хотел.

— Как глупо. Ваш персональный призрак побаивается бывшую королеву. Согласитесь, дома он не так вас донимал.

Я кивнул. Отец все равно появлялся, но всегда в то время, когда матери не было рядом. Могло ли быть, что даже после смерти он все равно ее боялся? Но ведь в детстве, там, во дворце Самарина, он появлялся рядом с ней достаточно часто. Или нет? Память — сложная штука, от нее не убежать, но и не всегда удается вернуть утерянное.

— Лер Эйш, — решился я, — скажите, вы можете взглянуть, как там мои близкие?

— Могу, — кивнул он. — Но стану ли? Вы начнете нервничать и делать глупости, ваше величество.

— Давайте без титулов, — взмолился я. От этого «ваше величество» становилось только все более и более тошно.

— Как прикажете. — Он пожал плечами.

— Я не буду делать глупостей.

— Уверен?

Я кивнул. Что бы там ни было дома, я не сорвусь в никуда.

— Как думаешь, где сейчас твоя мать? — спросил Айк.

— Не знаю. Может быть, в доме на юге. Может, в каком-нибудь из тайных убежищ Ника. Мы постоянно переезжали. Думаю, сейчас все так же.

— Хорошо, давай взглянем.

Он снова коснулся моего запястья и погрузился в свои миры, мне неведомые. Лицо Айка стало настолько потусторонним, у меня даже мороз пробежал по коже. Что за человек оказался рядом со мной?

— Думай о матери, — приказал он. — Мои дела тебя не должны беспокоить.

И я представил маму — не такой, как видел в последние дни перед отъездом, когда мы только и делали, что ссорились, а такой, какой она обычно становилась в нашем доме у залива: веселой, улыбающейся, безмятежной. Сестры были очень на нее похожи, только глаза, как у Ника — ясно-серые, а не голубые, как у матушки. Как же мне их не хватает!

— Твоя матушка жива и здорова. — Пальцы Айка исчезли с руки. — Она с девочками рядом с моей невесткой Амелиндой. Значит, скорее всего, в замке Эрвинга Аттеуса.

— Почему они там? — насторожился я. — Мы гостили у дяди Эрвинга только раз, и то я был совсем маленьким.

— Может, потому что твоего наставника рядом с ними нет?

— А где Ник?

Айк покачал головой:

— Эти знания тебе не нужны, мальчик. Тем более тебя уже ждут.

Действительно, у входа в палатку появился Янтель. Он был чем-то глубоко взволнован.

— Ваше величество, — Беар поспешно поклонился, — мы нашли ход! Пока еще не знаем, куда он ведет, но, похоже, в Самарин.

— Немедленно подготовьтесь к наступлению, но не гасите огни. Пусть горожане думают, что мы продолжаем осаду. Оставьте здесь отряд из двадцати человек, остальные — со мной.

— Но ваше величество, вы лично поведете войска? — засомневался Янтель.

— Да, — ответил я. — И к утру Самарин будет наш.

И закипела подготовка к бою: тихо, по возможности незаметно и бесшумно. Рине я приказал оставаться в лагере. Что делать с Эйшем — не знал, но Айк решил проблему за меня.

— Я иду с тобой, — сказал он уверенно. — Там много коридоров, ты заблудишься.

— Хорошо, — ответил я. — Тогда вперед.

И мы выдвинулись в ночь. Казалось, весь мир замер. Сейчас я не звал с собой мертвых — только живых. Призывать призраков придется внутри городских стен, а для умертвий открывать ворота. Поэтому пока — только я и мои немногочисленные воины.

Когда мы оказались у западных стен, понял, что сам никогда бы не отыскал этот проход. Крышка люка пряталась под толстым слоем мха, вросла в землю и слилась с ней. Чудо, что мы вообще обнаружили, где она находится. Вниз вели проржавевшие от старости ступеньки, было заметно, что ходом давно никто не занимается. Значит, отец не солгал и горожанам о нем неизвестно.

— Спускаемся по одному, — скомандовал я.