Такая, блин, вечная молодость - Люся Лютикова

Клиника оказалась современным трехэтажнымстроением. По обе стороны от двери расположились каменные сфинксы, создававшиеу посетителей впечатление, будто они входят в гробницу фараона. Я усмехнулась:интересно, что этим хотел сказать архитектор? «Желаете превратиться в мумию?Добро пожаловать к нам!»

– Чем могу помочь? –профессионально улыбнулась девушка за стойкой.

– Я хочу поговорить с вашейуборщицей.

Она оторопела.

– С кем?!

– Дело в том, что в прошлое посещениея потеряла сережку, возможно, уборщица ее нашла.

– Дорогую? – напряглась девушка.

– О нет, обыкновенная бижутерия!Просто она оригинального дизайна и дорога мне как память.

– Понятно. Идите по этому коридору,последняя дверь налево.

Пока я шла, вынула из ушей сережки, однуположила в карман, другую зажала в кулаке. На нужной мне двери висела табличка«Техперсонал». Я осторожно постучала. Дверь тут же открыла женщина в серомхалате, она поспешно смахнула хлебные крошки со рта.

– Уже иду. Что вам нужно?

Я раскрыла ладонь.

– Здравствуйте, посмотрите, пожалуйста,вы такую сережку не находили?

Женщина взяла в руки сережку, внимательнорассмотрела и сказала:

– Я чего только здесь не находила,один раз даже зубной протез за батареей обнаружила. А уж сережек – не счесть!Но такой не было, это точно. А в каком кабинете вы ее потеряли?

– Не помню.

– У какого врача?

Я сделала вид, будто пытаюсь вспомнить.

– М-м-м... Фамилия совсем из головывылетела. Мужчина, лет сорока пяти, приятный такой, с сексуальным голосом.

– Дебрянский? Юрий Сергеевич?

– Да, он.

– Я еще раз поищу в его приемной. Выоставьте свой телефон, я позвоню, если найду.

– Да, я совсем забыла сказать, чтопотеряла сережку два года назад.

Уборщица посмотрела на меня, как наидиотку, однако вежливо поинтересовалась:

– Чего же только сейчас хватились?

Вдохновение пришло само собой:

– Понимаете, она ведь серебряная,особой ценности не представляет, ну я и махнула рукой. А после этого случая уменя неприятности в жизни начались. Жуть просто! Сначала квартиру ограбили,потом муж ушел к любовнице, потом его убили, а меня чуть было в тюрьму неупекли, потому что милиция решила, будто это я его укокошила. Полгода вследственном изоляторе просидела, думала – все, никогда больше неба над головойне увижу.

Женщина ахнула:

– Господи помилуй!

– Ага! – радостно подтвердилая. – А когда наконец дело закрыли, я вернулась домой, а там уже другиелюди живут. Любовница мужа подделала документы на квартиру, и ее успелиперепродать несколько раз, меня из квартиры выписали. Сейчас пытаюсь вернутьсвою недвижимость, но суд длится год и конца процессу не видно.

Уборщица слушала с открытым ртом, а менянесло дальше:

– Скитаюсь по знакомым, живу на даче,в летнем домике. Пока нормально, но когда настанет зима, придется искать другойуголок. На работу меня без постоянной регистрации не берут – я ведь, по сути,бомж. В общем, жизнь рухнула в одночасье!

– И все из-за того, что вы сережкупотеряли? – недоверчиво спросила женщина.

– Это была непростая сережка. Мне этисережки цыганка в детстве подарила, сказала: «Береги их, это твой талисман». Я,конечно, тогда ей не поверила. Ну какой талисман? Обыкновенное серебро, вставка– дешевая бирюза. Но теперь-то знаю, что так оно и было, эти сережки меняхранили.

Я очень натурально всхлипнула и дажеумудрилась пустить слезу из левого глаза. Уборщица еще раз повертела в рукахсережку.

– Нет, такую я точно ненаходила! – наконец сказала она.

– А может, ваша сменщица нашла?

– Какая еще сменщица? Я здесь однаубираю.

– И давно вы здесь работаете?

– Уже около пяти лет.

– Ну кто-то же вас заменяет, когда выболеете или уходите в отпуск?

– Да я уж забыла, когдаболела, – улыбнулась собеседница, – здоровьем Бог не обидел,тьфу-тьфу-тьфу! А в отпуск весь персонал одновременно уходит, клиниказакрывается на месяц. Так что нет у меня никакой сменщицы.

Я вздохнула. Кристина утверждала, чтовидела здесь свою бывшую домработницу, но, очевидно, девушка обозналась.Неужели след Светы Рзаевой обрывается? Нет, погодите, у меня же осталась ещеодна зацепка!

Старинный особняк в Романовом переулкевстретил меня свежеотреставрированным фасадом. Купидончики игриво прицеливалисьв москвичей и гостей столицы. Я подошла к единственному подъезду и попыталасьсоединиться с квартирой номер 2. Безуспешно. На двери не было ни домофона, никодового замка – вообще ничего. Только наверху красным глазом светила камера видеонаблюдения.

Я подергала дверь за ручку, она неподдалась. Я постучала, сначала осторожно, потом сильнее, потом задолбиланогой. Камера зажужжала, повернулась, и откуда-то сбоку раздался суровыймужской голос:

– Отойдите от двери.

Я умоляюще уставилась в камеру.

– Понимаете, мне необходимо узнать,живет ли во второй квартире Беатриче Анастасовна. – Произнести фамилию яне решилась. – Вы можете мне это сказать?

– Отойдите от двери, – повторилголос с той же механической интонацией.

Ну что ж, я хотя бы попыталась... Явернулась к станции метро «Библиотека им. Ленина» и поехала на работу.

Коллеги сидели на своих местах исосредоточенно трудились. Устроившись за компьютером, я протянула, ни к комуконкретно не обращаясь:

– Странная она, эта Света Рзаева...

– Ты тоже так считаешь? –оторвалась от текста редактор Лена. – Светка порой такое скажет – хотьстой, хоть падай.

– В смысле?

– Ну например, она заявила, чточеловеку вовсе не обязательно каждый день пить два литра воды. Мол, это миф,придуманный корпорациями по продаже этой самой воды. Наливают из водопровода заполкопейки, а продают по сто рублей. А мы, лохи, пьем да радуемся.

– Она вообще, что ли, не пьетводу? – удивилась я.

– Нет, говорит, пьет один стаканкипятка с утра, чтобы прочистить печень, – и все, больше ей не хочется.Вот дикость, представляешь?

Катя вытащила наушники из ушей и фыркнула:

– Светка вечно калории считает, а всеравно толстая!

– Какая же она толстая? –возразила я. – У нее максимум сорок восьмой размер!