Кельты. Воины и маги - Теренс Пауэлл

Начало обработки железа североальпийскими племенами в VII веке до н. э. или чуть ранее сказалось не только на боевых качествах оружия, но и на его количестве. В захоронениях, содержащих погребальные повозки и относящихся к первой фазе гальштатской культуры, часто встречаются длинные колюще-рубящие железные мечи необычных пропорций (фото 7) и конская упряжь (рис. 5, 6), это дает основание некоторым исследователям говорить о появлении в те времена кавалерии и о том, что длинные мечи служили непременной частью экипировки всадников. Такой вывод представляется ошибочным, поскольку склонность к верховой езде еще не означает использование лошадей в военных целях, к тому же орудовать длинным мечом сидя в седле, особенно при отсутствии стремян, тогда еще не изобретенных, довольно затруднительно. Меченосцы, в отличие от лучников, издревле приезжали на битву и удалялись с поля брани верхом, бой же вели пешими – он начинался с демонстрации личной доблести самыми могучими воинами, стоявшими на передовой. Об этом свидетельствует вся история войн Европы, о том же поведал и Гомер.

В захоронениях гальштатских вождей обнаруживают главным образом четырехколесные повозки, предназначенные для бытовых или ритуальных нужд, но есть указания и на то, что в трансальпинской Европе в те времена использовались повозки на двух колесах. В этом контексте важное значение имеет изображение колесницы на каменной стене погребальной камеры в Кивике (Швеция), датированное примерно X веком до н. э. (рис. 12), кроме того, некоторые захоронения гальштатской эпохи содержат по паре колес, что, впрочем, не исключает возможности того, что изначально повозки были все же четырехколесными. Дополнением к колюще-рубящим длинным мечам из железа или бронзы служили копья разной длины, использовавшиеся в основном для метания. Это было в период первой фазы гальштатской культуры, ознаменовавшийся, как уже говорилось выше, объединением кельтов под началом воинственных «княжеских» династий. В VI и начале V века до н. э., когда греческие и этрусские купцы стали появляться в землях Верхнего Дуная и верхнего течения Сены, что свидетельствует о периоде сравнительно мирной жизни и о централизованном установлении порядка в кельтских владениях, длинный меч уступает место кинжалу с широким лезвием, который в сочетании с парой метательных копий, или дротиков, становится обычным воинским снаряжением. Это второе доказательство изменения политической ситуации, по крайней мере в центральных кельтских землях.

Рис. 12. Колесница. Кивик, Швеция

Археологический материал, относящийся к эпохе великой кельтской экспансии, которая началась на исходе V века до н. э., дает возможность более подробно воссоздать кельтское воинское снаряжение, столь живо обрисованное в античной и национальной литературе в последующие столетия. Незадолго до начала экспансии состоялся переход от гальштатской культуры к латенской. Теперь предводители кельтского войска, вооруженные легким колющим железным мечом, кинжалом для ближнего боя и дротиками (фото 21, 22), перед битвой поднимались вслед за своими возничими на быстрые двухколесные боевые колесницы, запряженные парой низкорослых лошадей. Оружие раннелатенского периода представляет собой плод смешения гальштатских и устаревших греческих технологий, а кельтские мастера, создававшие боевые колесницы, находились под сильным влиянием этрусков. На основе анализа погребального инвентаря из могил конца V–IV веков до н. э. на Среднем Рейне и в Шампани можно восстановить щегольской облик великих кельтских воителей. Железные мечи они носили в бронзовых ножнах с украшенными оковками и латенским орнаментом по всей поверхности. Для кинжалов тоже предусматривались ножны, так же как и колчаны – для дротиков. Некоторые состоятельные вожди были обладателями полукруглых или конических шлемов, выкованных из бронзы, иногда с орнаментами в латенском стиле, инкрустированными кораллом и золотом (фото 20, 23). Для лошадей изготавливали сбрую с отдельными частями из бронзы, для колесниц – железные ободы и другие металлические детали. В доисторической Европе всадники обычно использовали трензели из двух звеньев, но на территории Шампани, а позднее в Британии и Ирландии вошли в обиход трензели из трех звеньев, причинявшие животным меньше страданий, что свидетельствует о развитии искусства верховой езды и выведении породы лошадей, хорошо поддающихся дрессировке (фото 37).

Приемы ведения боя. Благодаря Полибию и пришедшим ему на смену историкам мы можем составить некоторое представление о поведении кельтов на поле брани. Перед началом битвы воины на колесницах проносились туда и обратно перед рядами противника – с оглушительным грохотом, под свист и вой рожков, барабаня мечами по бортам колесниц, осыпая вражеский авангард градом дротиков и других метательных орудий, наводя ужас своим грозным обличьем и неистовством. Затем воины спрыгивали на землю и, оставив возниц в полной боевой готовности на случай вынужденного бегства, выстраивались в стороне, в то время как один из них, с обнаженным мечом или копьем в руке, выступал вперед, бросая вызов достойному сопернику из стана врага. Предложение помериться силой, очевидно, облекалось в общепринятую форму воинской песни, превозносившей удаль, ратную доблесть и великих предков бросавшего вызов. По-видимому, в межплеменных сражениях войска вступали в бой только после поединка избранных богатырей и, возможно, только в том случае, если одна из сторон была твердо уверена, что победит во всеобщей потасовке. С началом римского завоевания кельты, вынужденные защищать свои земли, стали чаще принимать участие в многолюдных побоищах, что, вероятно, привело к изменению батальных правил.

Архаический обычай бросать вызов и драться один на один вызывает в памяти сцены из «Илиады» – кельты стали воспреемниками традиции, которая вышла к тому времени из моды у обитателей земель, лежащих к югу от Балкан и Альпийских гор.

Самое древнее из доподлинно описанных в античной литературе сражений с участием кельтов состоялось в 225 году до н. э. при Теламоне. Тогда одержавшие победу римляне остановили волну галльской экспансии в Италию. Красочный рассказ Полибия об этом сражении, основанный на свидетельствах очевидцев, безусловно, заслуживает внимания. Помимо прочего, Полибий упоминает о том, что галлы носили рубящие, а не колющие мечи. Это подтверждают и археологические данные: кельтские мечи в те времена стали тяжелее, клинки – шире; короткие кинжалы тоже были в ходу, но не все кельты были вооружены и тем и другим. Погребальный инвентарь из большинства датированных III и II веками до н. э. могил простых пеших воинов, преимущественно свободного сословия, свидетельствует о том, что типичной экипировкой был тяжелый меч в сочетании с одним или двумя дротиками. Примерно в то же время, с середины III века до н. э., появляются удлиненные кельтские щиты. Самые ранние их изображения находят на греческих монетах, увековечены они и пергамскими скульпторами, присутствуют на римских изваяниях в Галлии (фото 3, 47, 48, 50, 51). Типичные кельтские щиты – плоские, овальные или прямоугольные с закругленными углами. Изготавливали их из дерева, иногда из переплетенных прутьев; деревянные щиты снабжали железным умбоном, реже – ободом или оковками. Такие щиты кельтского типа, представлявшие собой, вероятно, вотивные дары, обнаружены близ крупного торфяника Хьортспринг в Дании. Единственный экземпляр сохранился в песках египетского Фаюма – этот меч, по всей видимости, принадлежал одному из кельтских наемников, которые, как свидетельствует история, служили в Египте с 274 года до н. э.