Непристойное предложение - Морин Чайлд

Шон отправился покупать пиццу на ужин, а она тупо уставилась в свой шкаф, пытаясь решить, что нужно взять с собой, а что выбросить.

— Кого я пытаюсь обмануть? — произнесла она вслух. — Я возьму с собой всю свою одежду.

Посмотрев на пустые коробки на полу, она вздохнула. Затем ее взгляд устремился в сторону спальни.

Ей немного жаль покидать эту квартиру. Это удивительно, учитывая, что она перебралась сюда к сестре, когда ее бросил муж, и начала день за днем строить новую жизнь.

— Сейчас я опять строю новую жизнь, — прошептала она.

— Разговариваешь сама с собой? Это не очень хороший признак.

Повернувшись, она увидела стоящего в дверях Шона. Его глаза весело блестели. В одной руке он держал коробку с ароматной пиццей, в другой пакет.

— Мне приходится разговаривать с самой собой, поскольку я — это единственный человек, который меня понимает, — сказала она в свою защиту.

— Я тебя понимаю, Джорджия.

— Правда? — Взяв у него пиццу, она пошла к двери. Шон последовал за ней. — В таком случае почему бы тебе не сказать мне, о чем я сейчас думаю?

— Запросто, — ответил он. — Ты испытываешь радостное волнение и одновременно с этим смущение из-за того, что я вошел и случайно подслушал твой монолог. Еще ты надеешься, что на кухне у тебя есть немного вина.

Джорджия обернулась:

— Насчет волнения и смущения ты прав, но я точно знаю, что никакого вина у меня нет.

— Теперь есть. Я купил бутылку. — Он продемонстрировал ей пакет.

— Я люблю мужчин, которые все планируют заранее.

— В таком случае ты полюбишь меня за мои планы.

Войдя на кухню, она положила коробку на стол и стала наблюдать за тем, как Шон ищет на полках тарелки, бокалы и салфетки. Его волосы слегка растрепались. Вылинявшие джинсы облегали ягодицы и мускулистые бедра. Насвистывая какую-то мелодию, он откупорил бутылку дорогого красного вина и наполнил им два бокала.

«Ты полюбишь меня за мои планы».

Его слова повторялись у нее в голове, как она ни старалась их игнорировать. Это было нелегко, принимая во внимание ошеломляющее открытие, которое она только что сделала.

Ее сердце бешено колотилось, нервные клеточки звенели от напряжения, во рту пересохло. Глядя на Шона, она осознала то, что ее сердце говорило ей уже много дней.

Она совершила непростительную ошибку.

Она влюбилась в Шона Коннолли.

— Боже! Только не это!

Джорджия отказывалась об этом думать и попыталась убедить себя, что причина подобных мыслей в нарушении биоритмов или в голоде. Да, наверное, все дело в голоде. Когда она съест немного пиццы, ее разум прояснится, и ей перестанут лезть в голову разные глупости.

— Тебе не обязательно самой упаковывать вещи, — произнес Шон, нарушив ход ее мыслей.

— Что?

Он издал смешок:

— Грезишь наяву, пока я тут один хозяйничаю?

— Нет, — смущенно пробормотала Джорджия.

Неужели она нервничает рядом с ним? Это нелепо. Он видел ее обнаженной. Они много раз занимались сексом. Как она может нервничать из-за того, что имеет временный характер?

Это не любовь. Это влечение. Сексуальное желание. Возможно, даже привязанность, но только не любовь.

«Верно, — сказала себе Джорджия. — Проблема решена».

Она больше не собирается думать о любви.

— Что ты сказал насчет вещей?

— Пока ты будешь завтра выставлять квартиру на продажу, я могу позвонить в компанию, занимающуюся грузоперевозками. — Он окинул взглядом ее кухню с современной техникой. — Грузчики приедут сюда, и ты им скажешь, что ты хочешь перевезти в Ирландию, а что выбросить. Тебе не придется самой ничего упаковывать и таскать.

Это заманчиво. И дорого. Она пару минут спорила сама с собой, но в конце концов пришла к выводу, что, если примет предложение Шона, ее хлопоты, связанные с переездом, закончатся гораздо быстрее. Разве это не стоит того, чтобы заплатить чуть больше? Так она сможет скорее вернуться в Ирландию, и, если все пойдет хорошо, через неделю-две они смогут положить конец этой фальшивой помолвке.

Джорджия посмотрела на свое кольцо с изумрудом и бриллиантами и провела по нему большим пальцем. Скоро оно уже не будет ей принадлежать.

Скоро Шон уже не будет ей принадлежать.

Она подняла на него глаза, и их взгляды встретились. У нее засосало под ложечкой.

«Нет, это не любовь», — напомнила она себе, хотя в глубине души знала, что обманывает себя. Когда они расстанутся, ей придется потратить некоторое время на то, чтобы справиться с душевной болью.

Шон протянул ей бокал вина, и их пальцы соприкоснулись.

Да, ей будет очень больно. Уйдя из ее жизни и ее постели, он останется в ее сердце. Ее утешало лишь то, что у нее будут Лаура с Фионой и новый бизнес. Лет через пять она сможет забыть Шона.

— Итак, что ты решила? — спросил он, отнеся пиццу на столик у окна с видом во двор. — Часть вещей мы заберем на моем самолете, остальное тебе доставят на корабле.

— Это отличная идея, Шон.

Ее колени слегка дрожали, и она села на стул. Сделав глоток вина, которое оказалось очень вкусным, она принялась активно обсуждать с Шоном свой переезд. Это лучше, чем анализировать свои чувства к нему.

— Я хочу взять в Ирландию небольшое количество вещей, — сказала она. — Остальные я отдам на благотворительность.

Такое решение показалось ей наиболее правильным. Она начинает новую жизнь в другой стране. К тому же ее новый дом уже обставлен, и ей нет необходимости забирать мебель. Что касается кухонной утвари, проще купить новые кастрюли в Ирландии, чем перевозить их отсюда.

Все, что она действительно хочет забрать, — это свою одежду, кое-что из техники, картины Лауры и семейные фотографии.

— Знаешь, — произнесла она, — мне грустно осознавать, что я хочу забрать отсюда так мало вещей. Неужели, когда я здесь жила, остальное ничего для меня не значило?

— Разве это должно вызывать грусть? — Разрезав пиццу, он сел напротив и положил на обе тарелки по куску. — По-моему, ты просто поняла, что пришло время двигаться дальше. Это смелый шаг, Джорджия. Ты переезжаешь в другую страну и хочешь оставить прошлое здесь.

— Как тебе это удается?

— Что?

— Всегда говорить в ответ то, что твой собеседник хочет услышать.

Шон рассмеялся и откусил кусок пиццы:

— Должно быть, это простое везение. Зная тебя, я подумал, что ты переживаешь из-за всего этого, и захотел тебя поддержать.