Мой беспощадный лорд - Керриган Берн

И было странно видеть такого ужасного зверя, как Редмейн, боготворящим хрупкую женщину.

– Прошу прощения, если помешал, – сказал герцог, обращаясь к трем подругам. – Нам, убогим старикам, не хватает вашего общества. – Он двигался с грацией экзотических хищников, на которых еще недавно охотился, до того как его жизнь изменила встреча с ягуаром. Эта встреча едва не отправила его на тот свет, но привила еще большее уважение к дикой природе.

– Ты вовсе не убогий старик и отлично это знаешь, – усмехнулась Александра, во все глаза глядя на мужа. Это был мужчина в самом расцвете сил, едва достигший тридцатипятилетнего возраста: сильный, смелый… и не слишком цивилизованный для своего высокого титула.

Подойдя к Александре, герцог наклонился и поцеловал ее в висок. Его губы задержались чуть дольше, чем это диктовалось приличиями. Создавалось впечатление, что он не мог отказать себе в удовольствии насладиться ароматом ее волос.

Сесилия наблюдала за влюбленной парой с грустью, испытывая какую‑то тянущую боль где‑то внутри. Но тут до нее вдруг дошло, что Редмейн пришел не один, и ее охватила паника.

Только теперь она заметила высокую фигуру в дверном проеме. Лорд Рамзи проследовал за братом и теперь преграждал Сесилии путь к спасению. Проклятие!

Не в силах взглянуть на судью, Сесилия в испуге посмотрела на Александру, которая тут же встала, незаметно покачав головой. Герцогиня предупреждала подругу о необходимости ничем не привлекать к себе внимания.

Рамзи вышел из тени у двери, и Франческа с Сесилией встали, чтобы сделать реверанс.

– Рад видеть вас, миледи, – сказал судья, обращаясь к Франческе. – Вас также, мисс Тиг. – Ледяные серебристо‑голубые глаза взглянули на Сесилию, после чего судья вежливо поклонился.

– Как поживаете? – Присев в реверансе, Сесилия почувствовала, что ее дыхание стало вдвое чаще, а корсет мгновенно уменьшился на несколько дюймов, стиснув грудь и легкие.

«Хм… может, поэтому женщины иногда падают в обморок? – промелькнуло у Сесилии. – И разве можно дрожать от холода, стоя у камина?» И тут она поняла, что ледяной холод исходил от Рамзи. При этом он не сводил с нее глаз.

Неужели он ее узнал и уже сейчас обвинит во всех смертных грехах?

Время для Сесилии как будто остановилось. Она пыталась поднять на судью глаза, но не могла. Разумеется, все это продолжалось лишь несколько мгновений, но эти мгновения подействовали на нее так же, как фейерверк в день Гая Фокса.

И не потому, что этот мужчина был красив. Казалось, ничто в его лице не предназначалось для услаждения женского взора. Подбородок и челюсти были слишком квадратными и выдавались вперед, придавая его и без того недоброй физиономии угрожающее выражение. Высокий лоб, всегда перерезанный морщинками, подчеркивал невероятно ледяные, неумолимые глаза. Нос же был скорее патрицианским, чем варварским, и добавлял ему величественности, помогал смотреть на окружающих сверху вниз. А его губы…

Сесилия не могла отвести от них глаз. Вероятно, Творец, создавая его, позаботился о том, чтобы сделать лицо настолько жестким, даже, пожалуй, свирепым, чтобы и такие чудесные губы не смягчали его.

Тем не менее эти губы были созданы для греха, для порока. Но разве дьявол не был когда‑то ангелом, возможно, наследником самого Бога?

Вечерний костюм Рамзи и белый галстук выглядели безупречно и были очень дорогими. А его модно подстриженные волосы блестели в неярком свете свечей, словно драгоценный металл.

И все же его чертам не хватало благородства. А шотландский акцент вовсе не был аристократическим. Вся его внешность вызывала ассоциации с дикими горцами, обладавшими необычайной физической силой и избыточной мускулатурой.

Строго говоря, в этом человеке не было ничего благородного и изысканного. Его глаза были холодными, как кусочки льда, и весь его облик, равно как и манера держаться, выражал надменность. Вероятно, Рамзи рано узнал, что жизнь, по сути, есть борьба за господство, поэтому он ожидал, что все окружающие будут играть по его правилам. Ведь он писал законы и претворял их в жизнь железной рукой.

Сесилия представила себя преступницей, стоящей перед ним и с надеждой вглядывающейся в его лицо в поисках милосердия. Представила – и содрогнулась.

Милосердие? Лорд Рамзи явно не знал такого слова.

Тихо вздохнув, Сесилия посмотрела на мягкие ковры, покрывавшие пол в гостиной, и впервые за последние годы стала молиться.

«Милостивый Боже… или кто там есть вместо него, если кто‑то из вас может раздвинуть пол достаточно широко, чтобы я могла провалиться в образовавшуюся дыру, буду очень признательна. В данный момент мне все равно, куда я попаду. Лучше уж я буду вечно гореть в адском пламени, чем проведу еще мгновение под взглядом этого…»

Острый локоть Франчески прервал ее молитву. Сесилия подняла глаза и с ужасом обнаружила, что теперь уже взгляды всех присутствующих были обращены на нее.

Вероятно, к ней кто‑то обратился. Но кто? И чего от нее хотели?

– П‑прошу прощения, – пробормотала она, вернув очки с кончика носа на переносицу, – я немного задумалась.

– Ах, бедняжка… – сказала Александра. – Она пытается справиться с ужасной головной болью. Быть может, тебе лучше отправиться домой и отдохнуть?

Сесилия кивнула.

– Спасибо. Я, пожалуй, так и сделаю.

Редмейн наморщил лоб и с отеческой заботой изрек:

– Я пошлю Чивера за экипажем, мисс Тиг.

– Нет, спасибо, ваша светлость. Я отлично прогуляюсь до…

– Вы возьмете мой экипаж. – Слова Рамзи казались не предложением, а приказом. – Он ждет на боковой улице у входа в сад. Я провожу вас к моему лакею.

– Милорд, уверяю вас, я вполне способна не заблудиться в саду, – ответила Сесилия более резким тоном, чем следовало. – Скажем так: я сама себя провожу.

Рамзи отвел глаза. Его физиономия выражала нечто среднее между негодованием и обидой.

– Лучше я отвезу ее домой. – Франческа сделала шаг вперед. – А поужинать мы с ней сможем в другой раз.

– Но у нас сегодня ваши любимые блюда, леди Франческа, – вмешался Редмейн. – Кроме того, мой брат не так уж часто удостаивает нас своим присутствием. И еще реже проявляет рыцарские качества. – Герцог повернулся к Сесилии и обворожительно улыбнулся. – Вы упускаете чрезвычайно редкую возможность.

Взгляды Рамзи и Сесилии встретились, и вся кровь отхлынула от ее лица. Ее конечности сначала похолодели, потом онемели, и в конце концов ее бросило в жар. Комната закружилась и закачалась, словно Сесилия находилась на корабле, а не в одном из самых больших домов Лондона.

– Вы бледны, мисс, и плохо держитесь на ногах. – Голос Рамзи прозвучал как далекий гром над Гебридами. – Я не могу не удостовериться, что вы будете доставлены благополучно.