Это гиблое место - Александра Кристо

– Я всегда осторожна, – отозвалась Саксони.

И это по-своему являлось правдой.

Саксони была достаточно осторожна и доверила свою тайну только Карам и больше никому. Потому что Карам была воительницей из древнего рода, всегда защищавшего народ Саксони. И когда стало ясно, что Карам слишком многое извлекает из сосредоточенности Саксони на главной задаче, та постаралась благоразумно держать охранницу на расстоянии. Не слишком большом – ведь Карам оставалась Карам. Было больно прекращать отношения с нею окончательно, однако Саксони пыталась.

Она также соблюдала все предосторожности при передаче доносов миростражникам и тщательно следила, чтобы в эти ночи Тавия не работала на улицах – а если и работала, то на другом конце города. Подальше от того района, куда направлялись с облавой стражники.

Саксони была неизменно осторожна со всем и со всеми, кроме себя самой.

– Расскажи мне побольше об этом зелье, – попросила амджа.

– Оно было странным, – ответила Саксони. Никакое другое определение в голову не приходило. – Я не могу сказать точно, чем оно так выделяется, но ничего подобного я никогда в жизни не чувствовала. В моей голове звучали голоса, амджа. Они приказывали мне делать ужасные вещи. До меня доходили слухи, что это может оказаться новой магией.

Саксони не осмелилась сказать, что эти слухи сообщила Тавия. Девушка ни разу за все три года, что жила в Крейдже, не упоминала имени подруги. Амдже не следовало знать, что Саксони дружит с кем-то, кто торгует темной магией и заигрывает с определениями «добро» и «не совсем добро». Саксони не ведала точно, как бы амджа поступила с этими сведениями – и не хотела знать.

Точно так же уроженка Ришии не поведала Тавии о том, что она, Саксони, не просто девушка, работающая в Кривде и выполняющая все приказы Уэсли, а настоящая Мастерица, которая скрывается у всех на виду и следит за мошенниками Крейдже в ожидании новой войны.

Одному Сонму Богов ведомо, как бы отреагировала на это Тавия.

Саксони лгала почти всем. Это не дало девушке почти ничего.

– Если зелье Эшвуда – это новая магия, то мы обречены, – сказала амджа. – Если он снова собирает Мастеров, для нас не осталось безопасных мест.

Саксони не хотела думать об этом. Однако мысль о том, что Война Эпох велась впустую, что страдания, которые пришлось вынести ее амдже и несметному количеству иных Родичей, оказались напрасными… эта мысль была слишком ужасной, чтобы ее удалось игнорировать.

Прошло пятьдесят лет с тех пор, как подпольная торговля магией в мире стала организованной. Самые могущественные преступники поделили власть над этой организацией, собирая Мастеров, словно ценные диковины. С тех пор эти люди стали Главами, которых не могли остановить ни дуайены, ни принимаемые ими законы.

Война казалась единственным выходом.

Великие сражения прогремели во всех четырех странах – даже в немагическом Навстрио, когда Мастера восстали и объявили войну преступникам, которые желали использовать их. Эта война привела народ Саксони к уничтожению. Ее выжившие сородичи поклялись впредь жить под покровом тайны, защищаясь от мира. Но несмотря на то, что ее народ скрылся от людских глаз, магическая торговля продолжала процветать благодаря амулетам от Мастеров. Прежних Глав сменили новые, еще более жестокие.

Симран из Рениаля.

Аурелия из Воло.

Но не Эшвуд.

Данте Эшвуд из Усхании, каким-то образом ставший бессмертным за все грехи, сохранил свое положение и власть.

– Я могу ошибаться, – продолжила Саксони. – Слухи есть слухи – и ничего больше. Эликсир слегка спутал мои мысли, словно отрава. Но это все, что я сейчас могу сказать о нем точно.

Амджа кивнула, мрачно улыбаясь.

– Просто будь осторожна в своих поисках, – предупредила она. – Я не могу потерять и тебя тоже.

Саксони провела пальцами по поверхности шара – по лицу бабушки.

– Это не нам следует бояться, – заявила девушка, – а им. Им лучше бояться нас.

И она имела в виду именно это.

Саксони уже потеряла слишком много. Ей довелось увидеть смерть своей матери и младшего брата – а ведь тогда уроженка Ришии была лишь ребенком. А потом исчезла Зекия. Ее семья оказалась разрушена. Народ скрывался. Иногда мир становился слишком тесным для Саксони. Временами казалось, что цепляться уже больше не за что. Но если девушка потеряла все, то, несомненно, остается лишь обретать что-то новое – или возвращать прежнее.

А Саксони желала очень и очень многого.

Мира. Справедливости. Мести.

– Амджа… – начала было Саксони, но тут кто-то постучался – нет, заколотил изо всех сил – в ее дверь.

Отчаянно и громко. С такой силой, что Саксони не сомневалась: соседи этого не одобрят.

– Амджа, – повторила Саксони, когда стук усилился, – мне нужно идти.

Прежде чем бабушка успела ответить, Саксони пробормотала короткое заклинание разрыва связи. Затем спрятала хрустальный шар за коробкой со старыми магическими фокусами, хранившейся в буфете.

Саксони не знала, кого ожидала увидеть за дверью, но когда открыла и увидела перед собой Карам, ее сердце забилось немного быстрее.

Карам была по обыкновению прекрасна и очень-очень сердита.

– Я слышала, что тебя арестовали, – произнесла она. – Кого мне убить?

Саксони ухмыльнулась и распахнула дверь пошире, чтобы впустить девушку в комнату.

Она изо всех сил пыталась выкинуть из головы навязчивые слова и сосредоточиться на складке, залегшей между нахмуренных бровей Карам. Они же продолжали звучать в ее разуме, словно некое заклинание. Снова и снова – пока ничего больше не осталось.

Мир.

Справедливость.

Месть.

– Ты совсем рехнулся, – заявила Тавия.

Уэсли стоял перед ее домом, задумчиво изучая выщербленную дверь – по сути, это был просто кусок черного дерева, криво привинченный к дверной раме в совершенно неожиданных местах.

Можно было смело сказать: Тавия жила не в самой лучшей части города. В Крейдже имелись дыры достаточного размера, чтобы в них могли провалиться люди. Эти дыры маскировались под улицы, однако запах магии многое говорил тем, кто разбирался в этом деле.

Уэсли понимал – и потому ему ничего не стоило заявить, что Тавия обитает в настоящей дыре.

В ее дыре, конечно же, был дом. Но это все равно дыра. Она таилась среди небольшого скопления дешевых казино и баров, которые не могли сравниться с Кривдой ни по притягательности, ни по накалу страстей. Мрачная половина города по другую сторону моста: крошечные витрины здесь теснились бок о бок, а фонари светили странным оранжевым светом.