Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева

Выключил огонь под сковородкой, уменьшил под чайником и кивком показал на стол.

– Садись. Поговорим.

Андрей, как и в комитете, оттолкнулся от дверного косяка и подошёл к столу.

Они сели друг напротив друга, одновременно достали сигареты и закурили.

– Ну, я слушаю.

– Слушай, – кивнул Андрей. – Так ты говоришь, что я тебе сын, так?

Бурлаков кивнул.

– Но…

– Не спеши. Как там на самом деле, не об этом речь. Я тебя сейчас спрошу. Кое о чём. Так ты отвечать не спеши, подумай сперва. Обратного хода не будет.

– Давай, – усмехнулся Бурлаков.

– Слушай, – Андрей пыхнул дымом. – Я Андрей Фёдорович Мороз. И им останусь. Согласен?

– Да, – сразу ответил Бурлаков.

– Быстро отвечаешь, – покачал головой Андрей. – Ну, тебе решать. Теперь. Живу в Загорье и никуда оттуда не уеду.

– Раз тебе там хорошо, – пожал плечами Бурлаков, – пожалуйста.

– Так. Ладно. Теперь дальше. Ты профессор, доктор наук и так далее. А я – работяга в цеху, и выше шофёра мне не прыгнуть. Ничего это тебе?

– Ничего.

– Запомни. Сам сказал, я тебя за язык не дёргал. Дальше. Ты – председатель, весь на виду и вообще. А я – блатарь. Битый, ломаный. Не пахан, – Андрей усмехнулся, – но авторитет свой я всегда подтвердить смогу и своё уважение буду иметь. Это тебе как?

Глаза Бурлакова насмешливо блеснули.

– А никак. Это твоё прошлое. А что в будущем… поживём – увидим.

Андрей испытующе смотрел на него.

– Ну, смотри. Теперь ещё. У меня есть брат. Это как?

– Так же. Я же сразу сказал. Твой брат – мне сын. Что тут непонятного?

– А что он индеец? Тоже тебе ништяк? А если подначивать будут, ну, дескать, когда это в резервации побывать-потрахаться успел, да как оно там было? – насмешливо кривил губы Андрей.

– Хотел бы я посмотреть, кто рискнёт меня об этом спросить, – в тон ответил Бурлаков.

– А что грузчик он?

– Ты же рабочий. Ну и что?

– А что рабом был? Номер на руке носит?

– Был, – подчеркнул голосом Бурлаков.

Он уже не соглашался, а спорил, и с каждым опровержением очередного довода Андрея чувствовал себя всё увереннее.

– А что спальник он? Тоже тебе по хрену?

– Ты ж сам сказал, что Эркин грузчиком работает, – насмешливо удивился Бурлаков.

И Андрей досадливо согласился.

– Подловил. Но ведь тебе этим тоже глаза колоть станут.

– Пусть попробуют. Ваше прошлое – оно прошлое, я уже говорил. Что у каждого за спиной висит…

– А у тебя что есть? – перебил его Андрей.

– Любопытной Варваре что с носом сделали? – тут же отпарировал Бурлаков и сам ответил: – То-то.

– Меньше знаешь, дольше живёшь, – кивнул Андрей и по-английски: – Резонно, – и опять по-русски: – Своё при себе и держи, это ты правильно. Но вот у Эркина семья. Жена, дочь.

– Женя мне невестка, Алиса – внучка, – уже совсем спокойно ответил Бурлаков и улыбнулся. – Кто ж от такого добра отказывается.

– Слушай, – ухмыльнулся Андрей. – А чего это ты со всем согласен? Так мы тебе уж и нужны?

– Нужны, – стал серьёзным Бурлаков.

– Зачем?

– Детей не зачем-то рожают, а просто, чтобы были. И дружат не зачем-то, а просто дружат. И любят так же.

Андрей задумчиво кивнул, но упрямо продолжил:

– Это ж тебе обуза лишняя.

– Любовь обузой не бывает.

– А ты что, уже полюбил меня?

– Не уже, я всегда тебя любил.

Бурлаков встал и повернулся к плите. Снова зажёг огонь под сковородкой, положил масло. Андрей, выложив на стол сжатые кулаки, молча следил за ним.

– Эркина, – он прокашлялся, – его ты тоже… любишь? А его когда успел?

– Когда узнал, что он твой брат, – ответил, не оборачиваясь, Бурлаков.

Андрей улыбнулся.

– Здоровско отбиваешься.

Бурлаков пожал плечами.

– Это правда. Гарнира у меня нет, вернее, его долго делать. Хотя, постой…

– Я сижу, – придурочно поправил его Андрей.

Бурлаков усмехнулся и достал из холодильника кастрюльку.

– Когда поджарятся, разогрею кашу. Будешь с кашей?

– Чего не съешь из вежливости, – ответил Андрей.

Бурлаков весело хмыкнул. Ну всё, главное они друг другу сказали, а это уже так… пузыри-пузырьки для куража. Перевернув отбивные, он сдвинул их на край сковородки и выложил в кипящее масло кашу, перемешал. Конечно, отбивные хороши с луком и картошкой, но возиться с этим некогда. Чайник уже закипел, надо заварить свежего чаю.

Андрей сидел и молча следил за его хлопотами. Как тогда в Загорье – мелькнуло вдруг в памяти. Женя хлопотала у плиты, а он сидел в халате Эркина и молча смотрел на неё. Ладно, это он сделал. Правда, ещё кое-что надо уточнить, но то уже так, мелочёвка.

Бурлаков заварил чай и оставил его настаиваться. Достал тарелки.

– Тебе помочь? – решил всё-таки предложить Андрей.

– Нет, сиди, я сам.

Он накрыл на стол, нарезал хлеб.

– Водку пьёшь?

– Я всеядный, – усмехнулся Андрей. – Отчего и нет, когда компания подходящая.

Бурлаков поставил на стол маленькие стопки и достал из холодильника сразу запотевшую початую бутылку. Нашлись и маринованные огурцы.

Выпили, не чокаясь и без тоста, залпом. Закусили огурцами и чёрным хлебом, и Андрей накинулся на еду.

– Ты обедал сегодня?

– А что? – поднял глаза от тарелки Андрей. – Заметно? – и улыбнулся. – Так, перехватил кое-чего. Не до того было.

Бурлаков кивнул.

– Пьёшь много?

– Не больше других и меньше многих, – усмехнулся Андрей и пояснил: – Меня редко берёт.

– В деда, – одобрительно кивнул Бурлаков.

Андрей неопределённо хмыкнул, но промолчал.

Вторую отбивную он доедал уже спокойно. Сам не ждал, что так проголодался, даже вкуса сначала не почувствовал. От еды и выпитого он разрумянился, глаза блестели уже не зло или насмешливо, а весело.

– А теперь что?

– Чай будем пить.

– Годится, – улыбнулся Андрей. – Сейчас ещё одно дело решим, и баста, освобожу тебя.

– Сначала решим, а там посмотрим, – спокойно ответил Бурлаков, убирая тарелки и расставляя чашки. – Сахар сам себе клади.

– Ага, – согласился Андрей.

Бурлаков сел и налил себе чаю, отхлебнул.

– Ну, так что за дело?

Андрей ухмыльнулся.

– Семейное. У Эркина двадцать первого свадьба.

– Как?!

– А просто. Годовщина у него с Женей. Так что хотим отметить, собраться, – Андрей снова ухмыльнулся, – по-семейному. Ну как, приедешь?

– Обязательно, – сразу ответил Бурлаков. – Тем более по такому случаю. О подарках ты уже подумал?

– А что положено дарить? – с искренним интересом спросил Андрей.

Бурлаков задумчиво кивнул.

– Обычно, что-нибудь в хозяйство. Посуду или бельё.

– Какое? Ну, нательное?

– Это слишком интимный подарок, – улыбнулся Бурлаков. – Столовое или постельное.

– Аг-га! – Андрей отхлебнул чаю. – Ну, посуды много, скатертей тоже, простыней…

– Бельё лишним не бывает. Сколько смен должно быть?

– Три, – сразу ответил Андрей. – В ходу, в стирке и запасная. Ну и сверх как получится.