Поговорим о детях. Причём начистоту - Вадим Литвин

синтетические средства защиты растений, урожайность сельскохозяйственных культур при ведении органического земледелия в большей степени зависит от почвенно-климатических условий и в среднем на 20–50 % ниже, чем в традиционном земледелии.

Ученые Шведского сельскохозяйственного университета утверждают, что переход на органическое земледелие приведет к сокращению производства на возделываемых площадях почти в два раза.

Теперь — ответ.

Отказ от химизации сельскохозяйственного производства может привести к снижению урожая на 30–40 %, если остальные технологические приемы оставить традиционными.

Ну и зачем их оставлять? Неужели люди не сообразят разработать и использовать новые приёмы? Или вы их за идиотов держите?

Так что критика природного земледелия хромает на все четыре лапы.

А вообще — интересные мы, люди, существа. Сначала что-то делаем, а уже потом думаем, а что это у нас такое-сякое получилось? Потом исправляем то, что получилось. Потом решаем проблемы, возникшие в результате исправлений. Ну а потом — гордимся собой.

Именно так и происходит в традиционном земледелии. Например, солома содержит огромное количество минеральных веществ. Килограммы и десятки килограмм. И даже тонны. Поэтому нужно её собрать и вывезти, затратив труд, горючее и деньги, и закупить килограммы и тонны минеральных удобрений. А потом мы будем гордиться собой — мы крутые, продвинутые!

А крутые мы потому, что используем кучу разной навороченной техники. То, что эта самая техника гробит почву, нам по барабану.

Серьезной проблемой в современном растениеводстве является переуплотнение почв, от которого страдают и рост растений, и урожайность культур, и почвенное плодородие. По данным Федерального научного агроинженерного центра ВИМ, переуплотнению в нашей стране сегодня подвержено более 80 % сельхозугодий, что приводит к потере более 30 % урожаев и доходов сельхозпроизводителей. Недобор урожая от уплотнения почвы ежегодно по РФ составляет до 30 млн тонн, перерасход топлива — до 3 млн тонн.

У нас по-прежнему на полях работают на тракторах «Кировец», которые имеют двойное превышение предельно допустимой нормы давления на почву. Землю они укатывают «конкретно». Поэтому после «Кировца» требуется особая программа работ, чтобы землю реанимировать. А у нас больше 50 % тракторного парка — «Кировцы». Его вообще нужно законодательно запретить как трактор для земледелия в базовой комплектации, потому что во многом «Кировец» запускает целый каскад проблем, включая развитие и накопление токсичных грибов. Количество болезней значительно увеличивается на уплотненных почвах.

— То есть у нас эти трактора до сих пор используют?

— В три смены сейчас завод работает. Всего выпущено полмиллиона таких тракторов. Их необходимо «переобуть» для снижения нагрузки на почву, для чего требуются специальные колеса. Только год назад как завод начал предлагать — не в обязательном порядке, а по желанию — широкую «резину». Двойные колеса, еще больше снижающие нагрузку на почву, к сожалению, на этот трактор ставить нельзя — конструкция не позволяет, разваливается передний мост.

Уплотнение вредит почве и на биологическом уровне. Еще Чарльз Дарвин мечтал о «возделывании земли посредством жизнедеятельности червей», которые не только постоянно перепахивают, но и удобряют почву несколькими тоннами отходов на гектар в год. Согласно результатам исследования почвоведа-зоолога из Брауншвейга Стефана Шрадера, из-за уплотнения «количество мелких червей — это около 6000 на квадратный метр — после воздействия тяжелых машин уменьшается вдвое».

А тяжёлых машин у нас ой как много. И становится ещё больше.

Мировая промышленность продолжает ежегодно производить уже не нужную и очень опасную продукцию в виде миллионов тракторов и сопутствующей многочисленной почворазрушающей техники, для обеспечения функциональности которой сжигается основная часть производимого горючего. Ради чего мастера огромных заводов продолжают выплавлять новые миллионы тонн дорогой высококачественной стали; коксохимические батареи выбрасывают ядовитый смог; нефтяники добывают, загрязняя природу, нефть, чтобы её бессмысленно сожгли крестьяне. Сюда следует добавить горы химических удобрений и ядохимикаты.

И конца и края этому процессу не видно.

Ну и как остановить лавину потерь почвенных ресурсов?

Основная трудность заключается в том, что главными виновниками этого экологического недуга стали традиционные аграрные технологии.

Нет, ребята. Основная трудность заключается в том, что Город презирает Деревню.

А поскольку презирает, то не желает видеть, насколько Он от Неё зависит. Что без Неё Он просто сдохнет.

Городские жители часто смеются над жителями деревни. И тупые они, и отсталые, и неразвитые. И примеры приводят.

Вот всего один пример.

И в современной… ну, почти что в современной России, еще в 1970–1980-е годы, по крайней мере некоторые сельские жители закупоривали на ночь свои дома так, что городской, привычный к форточкам человек в них попросту начинал задыхаться.

Не раз в различных экспедициях автору этих строк доводилось сталкиваться с ситуацией, когда «экспедишники» дружно вопили хозяину дома: мол, наконец откроем окно! А хозяин качает головой и укоризненно говорит что-то типа: «Сквозник же…» А его супруга смотрит на бедных городских с выражением сочувствия и ужаса, как на рафинированных самоубийц. Причем только что эти милые люди сидели на лавочке и без всякого вреда для себя вдыхали свежий вечерний воздух, напоенный запахом цветущих растений, сохнущего сена и влаги. Но стоит им отправиться спать — и тут же появляется железная необходимость любой ценой отгородить себя от струй свежего воздуха, совершенно непостижимая и неприятная для городского «экспедишника».

Ну разве не тупые эти деревенские? Ну разве не отсталые? Ну разве можно назвать их развитыми, умными, толковыми людьми?

А я вот не понимаю, а чем горожане отличаются?

Помню, работал в своё время в одной небольшой фирме на другой окраине Минска. И периодически заглядывал в находящийся поблизости магазин. В нём были две входные двери.

Как вы думаете, сколько дверей было открыто для покупателей? Этот же вопрос я несколько раз задавал своим знакомым.

Ни один не ответил правильно!

Варианты ответов были — две двери, одна, ноль. И все эти варианты — ошибочные.

Правильный ответ—0,5 двери.

Двери эти состояли из двух створок. Так вот, одна дверь всегда была закрыта наглухо, а у второй — открыта только одна створка. И этого было достаточно, чтобы без проблем пройти одному человеку средней комплекции. А вот крупному, габаритному чуваку уже было потруднее.

И вот эта полудверь предназначалась как для входа, так и для выхода. Не раз я видел, как 5–6 человек хотели выйти и одновременно столько же желали зайти.

Ну и чем же горожане отличаются от жителей деревни? Согласен, у одних не хватает ума открыть форточку. А у других не хватает ума открыть дверь.

Теперь другая ситуация. Раньше я жил в другом районе Минска. И периодически заходил в ближайший магазин. Там ситуация была немного иной.

Достаточно широкие двери были постоянно гостеприимно открыты. Только