Шестое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд

А потом увидел, как из ее груди высовывается острие меча. Алессандра потянулась руками к горлу, из ее рта хлынула кровь. Губы раскрылись в немом крике.

Костлявая рука отшвырнула ее прочь.

Ее пронзил меч, которым Ричард сражался с Кэлен. Ричард потянулся к ножнам, лежавшим рядом, но чья-то нога отбросила Меч Истины в сторону.

К нему наклонился ухмыляющийся череп самой смерти.

– От тебя сплошные неприятности, Ричард Сайфер, – раздался из темноты над головой каркающий голос. – Но теперь этому пришел конец.

Высокая угловатая фигура возвышалась над его беспомощно распростертым на полу телом.

– Этот твой мелкий бунт скоро подавят, уж это я могу тебе твердо пообещать перед тем, как ты умрешь. Их дурацкому выступлению положат конец. Эти люди скоро очухаются. На твой призыв откликнулись лишь экстремистские отбросы.

Большинство же понимают свой долг перед другими людьми. Все твои усилия – впустую.

Брат Нарев взмахнул рукой, словно показывая окрестности.

– Очень подходящее место для тебя, чтобы умереть, как считаешь, Ричард? Эти комнаты – будущие камеры для допросов. Как-то раз тебе удалось избежать камеры пыток, но на сей раз не выйдет. Ты умрешь в одной из них, как тебе и следовало в прошлый раз.

Я же, со своей стороны, проживу тут очень и очень долго и увижу, как Орден принесет благочестие в мир. А тут, в этих комнатах, радикальные элементы вроде тебя будут сознаваться в своих злодеяниях. Я просто хочу, чтобы ты это узнал, прежде чем навечно попадешь в ледяные объятия Владетеля.

Брат Нарев, призывая магию, скрючил руки, как клешни. Ричард видел, как раскаленный свет расцветает вокруг ладоней верховного жреца и устремляется вниз. Сжав руку Кэлен, Ричард смотрел, как белая молния смерти летит к нему.

Молния приобрела медовый цвет. И рассыпалась, словно воздух сгустился и не пропустил ее.

Из глотки брата Нарева вырвался разъяренный рев. Он яростно потряс кулаками.

– Ты обладаешь даром волшебника! Кто ты такой?!

– Я – твой самый чудовищный кошмар. Я – самостоятельно мыслящий человек, которого твоя ложь может обмануть не больше, чем сжечь твоя дурацкая магия.

Брат Нарев попытался с силой наступить Ричарду на лицо, но тот ухитрился отбить удар. Он схватил Нарева за щиколотку. Колдун удержался на ногах и бешено рванулся, чтобы высвободиться. Ричарду, удерживающему ногу Нарева, казалось, что в рану вогнали каленое железо. Он пытался удержать противника, но пальцы скользили по мокрой коже.

Едва высвободившись и оказавшись вне зоны досягаемости, Нарев наклонился и схватился за торчащий из спины сестры Алессандры меч. Он потянул, но не смог извлечь его целиком. Зарычав от ярости, Нарев рванул меч. Его ноги скользили по склизкому полу.

Ричард понимал, что как только Нарев завладеет оружием, то мгновенно с ним расправится.

И он со всей силы кинулся колдуну в ноги. Брат Нарев опрокинулся на мокрый пол. Ричард, живот которого корежило от боли, всей свой тяжестью навалился на ноги Нарева, не давая тому подняться. Костлявые пальцы хватали его за лицо, стараясь добраться до глаз. Ричард отвернул голову. Цепляясь за балахон, он подтягивался вверх по телу колдуна, не обращая внимания на обрушивающиеся на лицо удары.

Ричард схватил брата Нарева за шею. Костлявые пальцы брата Нарева грубо впились в шею Ричарда. Оба, рыча от усилий, пытались задушить друг друга. Ричард вертел головой, пытаясь вывернуться из смертельной хватки Нарева, одновременно стараясь добраться до кадыка Нарева, чтобы перекрыть тому кислород.

Нарев попытался перекатиться, чтобы сбросить Ричарда с себя. Ричард развел ноги пошире, чтобы извивающемуся и отбивающемуся Нареву было труднее вывернуться. Он чувствовал, как горят распоротые кишки.

Ричард многие месяцы работал на Орден резцом и молотком. Он был сильней, но он также потерял много крови, и силы таяли. Он сдавил со всех сил. Пальцы на его горле чуть ослабли.

Глаза колдуна начали выкатываться, когда Ричард наконец сумел перекрыть ему дыхание. Костлявые руки упали Ричарду на плечи.

А потом неожиданно и резко вцепились Ричарду в волосы.

Нарев высвободил ногу и вогнал колено прямо Ричарду в рану.

От боли мир вокруг Ричарда побелел.

* * *

Никки очнулась от низкого гнусного смеха. И узнала голос. И запах. Кадар Кардиф.

Она услышала шипящий, трескучий звук. Факел, сообразила она. Он шипел так близко от ее лица, что Никки чувствовала нестерпимый жар. Капля горящей смолы упала ей на ногу.

Горящая смола обожгла бедро, и Никки вскрикнула от боли.

– Что посеешь, то и пожнешь, – проговорил ей на ухо Кадар Кардиф.

– Мне наплевать, что ты со мной сделаешь! – в ярости воскликнула Никки. – Я рада, что сожгла тебя. И рада, что тебе пришлось просить милостыню.

– О, ты тоже вскоре начнешь просить. Может, ты сейчас так не думаешь, но ты скоро удивишься, выяснив на собственном опыте, что огонь заставляет делать человека. Ты еще узнаешь, каково это. И еще будешь умолять.

Никки изо всех сил начала бороться с ним. Она могла снять заклятие, только если Кэлен будет рядом. А она сейчас так близко и так далеко!

Танцующий перед глазами огонь наводил ужас. Ей нужно лишь избавиться от связывающих ее с Кэлен уз. Она может оборвать связь. Чтобы вернуть свое могущество, ей не обязательно расплетать узы. Достаточно просто оборвать их. И тогда Никки сможет убежать. Это будет стоить Кэлен жизни, но Никки снова обретет свое могущество и избежит огня.

Но для этого ей придется убить Кэлен.

– Как считаешь, Никки, мне сперва сжечь тебе лицо? Твое красивое личико? Или начать с ног? Так с чего? Выбирай.

Никки, тяжело дыша, отчаянно старалась убраться подальше от обжигающего жара. Шипящий факел колебался перед ее лицом. Она знала, что заслуживает такой участи, но от страха ее охватила паника.

Она не хотела обрывать узы, не хотела убивать Кэлен, но и умирать таким способом она тоже не хотела. Никки не хотела, чтобы ее плоть сгорела.

– Пожалуй, начнем-ка мы все же снизу, чтобы подольше слышать твои вопли.

Кадар наклонил факел и коснулся подола ее платья. Никки вскрикнула, когда огонь охватил черную ткань. Такой всепоглощающий страх был чем-то новым для нее. Впервые в жизни, с самого раннего детства, у нее появилось что-то очень ей дорогое и что она не хотела терять: жизнь.

В какой-то ужасный момент Никки осознала, что, как бы ни было больно, как бы ни было страшно, она не отнимет жизнь у Кэлен. Ричард дал Никки то, что она всю жизнь искала. Она уже так много у него забрала. Она не может так вот отплатить ему за полученные знания.

Хотя Кэлен, связанная узами с Никки, постигнет такая же судьба, и она умрет такой же мучительной смертью, Никки не станет той, кто убьет ее. Она не отнимет у Кэлен жизнь. Может, Кадар и убьет их обеих, но сама Никки не станет убивать Кэлен. Она не станет жертвовать Кэлен ради себя.