Штурмовик. Крылья войны - Алексей Цаплин

Первую пачку «Казбека» я с доплатой сменял на сало. У степенного дедка с седой бородкой купил березовый туесок с медом. Потом приобрел два пуховых белых платка (один побольше, другой поменьше) и теплую (тоже вязаную) серую безрукавку. Замерзающей мастерице, которая продала свое творение – нормальная прибавка, а я приобрел хорошие подарки на скорый Новый год.

Финалом коммерческих действий стало приобретение наручных часов.

Дедок, который торговал всякой ерундой типа шнурков, веревочек и мелкого инструмента по дереву – по металлу, показал мне на другого такого же продавца. Мужичок тужился, пыжился и заломил несусветные 400 рублей. Он что, головной водянкой в детстве переболел? Две зарплаты медсестры! Все – говорим «до свидания». Только чертик, который сидит внутри, дернул начать торговаться. Больше ради прикола. За такую цену и в голову не пришло бы покупать хоть что-то.

– Папаша! Креста на тебе нет! – начал я торговлю…

Через минут десять ругани, препирательств и обзывательств мне было предложено оглядеть предмет торга: «Да ты чего городишь-то! Вот посмотри!» Я «бросил косяка» на предложенные часы. Нормальные такие, мужские наручные на кожаном ремешке. Не сильно здоровые, так что товарища Сухова изобразить у меня не получится. Одно плохо – секунды отсчитывались на маленьком циферблатике сбоку. Девятка им была полностью закрыта. Кому-то, может, и хорошо, а мне больше нравится, когда секундная стрелка здоровая и крепится по центру.

Потом торговались еще. Нескольких зрителей процесса добывания часов (а чего – вот вам стендап-шоу) рассмешил, предложив дедку показать зубы, и притворно удивился, обнаружив, что они у него обычные человеческие, а не как у акулы – в три ряда.

– Какой еще такой акулы?..

– Как у акулы капитализма! На плакате видел?

Мужичок уже откровенно злится. Мне тоже начало надоедать – надвигались сумерки и народец стал оставлять торговые места на крошечном рыночке. И холодно же, так его растак!

– Ну что? Сдаешься или буду дальше покупать? – А чего такого? До «Маши и Медведя» еще лет семьдесят. Никто в плагиате не обвинит.

– На, вымогатель, бери! Только дешевле, чем за двести пятьдесят не отдам. Это же настоящая «кировка»!

– Это мы еще посмотрим!

Предложенные часы были действительно произведены на Кировском заводе, о чем свидетельствовала надпись на циферблате. Они уже заведены и весело тикали. Секундная стрелка бойко бегала в маленьком кружке. Еще немного поприпирались, и часы перекочевали на мою левую руку, а 220 рублей и пачка «Казбека» – честно замученному мной гражданину.

Теперь в этом мире появилась четвертая координата – время.

С заслуженной победой можно возвращаться «домой».

Еще парочку дней я расслаблялся. Нехитрые работы по хозяйству: дровишек наколоть, воды принести, к ужину что-нибудь сварганить. Заслужил благодарность от нескольких соседских тетушек («Ой, Леша, вернулся? А когда? А как там…»), которым помог принести воду или почистить дорожки перед домом. Благодарность выражалась пресноватыми блинчиками, двумя пирожками («ты и для Ниночки захвати тоже»), маленькой стеклянной баночкой с чудеснейшим вареньем из черной смородины (ты только потом баночку-то верни). Не очень многословно, так – крупными мазками описывал, что творилось на фронте (не сгущая страсти, выдал информацию по мотивам художественных и документальных произведений). Да, тяжко, да, трудно, но кто и когда говорил, что будет легко? Что-что-что про могучий удар и про войну на чужой территории? Ну вы же взрослые граждане, мне ли, сопляку, вам объяснять основы пропаганды… Это ж специально было – для фашистов, чтобы три раза подумали, прежде чем лезть к нам. Ничего, вот еще соберемся с силами, подтянем резервы и даванем так, что от них только пух и перья полетят!

«А моего…, а может, встречал…, а не знаешь…» – наверное, это и были основные вопросы, а уж все остальное с ведрами и снегом – это так, для затравки.

Иногда выбирался побродить-похромать по Павлику. Ближе к вокзалу, как оказалось, формируется какая-то воинская часть. Видел пару «точек», где стояли зенитки, целящиеся в серые облака, возле которых прохаживались и подпрыгивали, размахивая руками, чтобы согреться, героические защитники неба Подмосковья. Они, по рассказам, недавно даже какую-то крылатую бяку сумели «приземлить». Один раз патруль видел. Книжный магазин, оказалось, закрыт. Библиотеку не нашел, хотя Ниночка говорила, что рядом со школой. Кино в клубе не показывали, да и сам клуб стоял закрытым.

То, что не встречал парней моего возраста – понятно: кто на фронте, кто в училищах, кто в эвакуации, а кто на фабриках-заводах. А вот куда делись все девчонки? Нет! Даже и в мыслях не было! Вы что, я же серьезный семейный человек, у вашего покорного слуги любимая жена и дочка… Обратил внимание, что встречались либо откровенная малышня, либо народ в годах. Иногда в очередях или просто на улице видел кого-нибудь «бальзаковского возраста», но в основном – старше. Может, это было из-за мешковатой и невзрачной теплой одежды и полного отсутствия косметики?

А может, из-за самой седой старухи Зимы? Здесь весь мир был как бы обесцвеченным, черно-серо-белым. Яркие теплые куртки? Горнолыжные костюмы, которые стали так популярны в последнее время у молоденьких мам, гуляющих с ребятишками в ярких комбинезончиках? Разноцветные автомобили? Реклама на растяжках и стенах? Киоски со всякой всячиной? Окрашенная штукатурка и сайдинг на домах? Разноцветные пластиковые и керамические панели? Да не было ничего и близко! Блин, как тут у народа от серого депресняка «крыши не срывало»?! Света нет (ну, понятно – светомаскировка), телевидения нет (аналогично ясно – обождите лет двадцать), кино отсутствует, театров-балетов-опер тоже нет. Радио только из репродукторов на улицах (в основном новости ни о чем) и из «тарелок» в домах и учреждениях. До частного сектора этот вид услуг вообще не добрался.

Еще обратил внимание, что нет никого, кто просто так гуляет. Нет мамаш и бабушек с колясками. Даже ребятня не бегала и не игралась, а все малыши куда-то сосредоточенно топали, не отвлекаясь даже на то, чтобы кинуть друг в друга снежком. Может быть, потому, что для озорства слишком холодно?

Тяжко людям без развлечений. Потому народ их ищет и находит. Вот и нашли меня. Не зря я углядел хитринку в Ниночкиных глазках, – сдала как стеклотару! Разболтала, видно, подружкам на переменке. И как-то раз, когда я на дворе воевал с одним упорным сучковатым пеньком (не хочет колоться, зараза), возле моей персоны нарисовались пионерские активисты во главе с моей любимой сестренкой – три девчушки и пацаненок.

– Мы по поручению пионерского отряда пятого «А». Просим вас выступить у нас после уроков на классном собрании.

Блеск! Нашли комика на почасовой оплате!

– Вы же летчик? И на фронте были?

Ага, четыре раза!.. Открыл рот – закрыл. Снова пытаюсь что-нибудь вякнуть, в смысле решительного отказа. Тоже мне, Цицерона нашли. Или, скорее, Петросяна. Но уклонюсь – Ниночку подставлю, подрыв авторитета в раннем возрасте может обернуться комплексом неполноценности в старшие годы. Ну, кто меня тогда за язык тянул, когда сестренке про Луну и прочее рассказывал?