Блюз перерождений - Майкл Пур

Глубокой ночью Майло ушел. Он решил поступить так еще несколько недель назад, если результат лотереи будет не в его пользу.

Купив спальный мешок, палатку и набор средств первой необходимости в кооперативном автомате, он покинул общежитие и разбил маленький лагерь на холмах. Он не был одинок. На склонах холмов виднелись пятна спальников среди темной травы. Там и тут костры, точно красные звезды. Те, кто остался за чертой. И хочет удалиться от серебряных кораблей будущего.

Влиться в ряды обреченных оказалось для Майло непросто. Ощущение пустоты и ужаса было таким, точно ему разрезали живот. Приступы астмы были настолько сильными, что он отключился, но и во сне Майло казалось, что его душат.

* * *

Себя они называли Люди Земли. Утром некоторые вставали и отправлялись на работу. Остальные исчезали среди кукурузных полей. Майло не стал возвращаться в лабораторию. Там все было кончено. Ушедшие Люди Земли покинули тысячи рабочих мест, где по-прежнему нуждались в исполнителях.

Места заняли оставшиеся. Это было немногое, что сохранилось от некогда наполненной обеспеченной жизни. Все, чему до сих пор отводили годы, было отброшено в сторону. Мечты и планы. Боязнь старости. Желания. Теперь лишь механический труд и, быть может, воспоминания вперемешку с беспорядочным сексом. Голоса внутри Майло стихли, почти умолкли.

Он пошел в заправщики, следить за температурой чудесных химических соединений. Работать приходилось в скафандре, среди клубов криогенного пара.

И старался ни о чем не думать.

Когда Ким нашла его, он был занят на заправке «Авалона». Крошечный технический лифт привез ее в обеденный перерыв. Со старомодным контейнером для еды и чепуховым сэндвичем.

Он сидел на заправочной колонне, свесив ноги в пустоту. И краем глаза заметил знакомые лабораторные туфли. Почувствовал, как она смотрит на него.

– Что ты делаешь? – спросила она. – Зачем так уходить?

Он встал.

– Ты знаешь, зачем.

– У нас еще три дня! – с криком она ударила его в грудь. – Хоть что-то!

Майло качнул головой.

– Постарайтесь стать семьей, вы трое, настоящей, пока вас навсегда не унесло в неизвестность. Тебе нужно время, и я даю тебе его.

Она стиснула себя обеими руками. Крепко зажмурилась, но без слез. Он притянул и крепко прижал ее. Рука ее попыталась пролезть под скафандр.

– Нет, – шепнул Майло. – Ступай к нему. И станьте одним целым.

Новый удар в грудь, куда слабее. Они раскачивались, уткнувшись лбами.

– Либби? – спросил он.

– Думали ей сказать. Нужно было рассказать ей все, как есть, но остается всего два дня. А пришлось бы объяснять про тебя и… ну, чего же ты хочешь? Старались ее успокоить. О чем говорить. Она любит тебя. Я тебя люблю.

Майло кивнул. Поцеловал ее в лоб.

Минутой позже случилось неизбежное. Она села в лифт и уехала.

Закончив работу, Майло задержался у подножия холмов и взглянул на комплекс.

На траве, с носами, приподнятыми навстречу ласковому ветру, застыли в ожидании корабли, отражая зелень и голубое небо. Он обернулся к изгороди за спиной, проследил взглядом уходящую в холмы серую ленту. Будет от нее прок, если они придут? Ведь они придут, увидев улетающие корабли. Прятаться уже не нужно. Они увидят и рано или поздно придут.

Труд Людей Земли был завершен. На третье утро они помогли с погрузкой. Герметизировали громадные люки, подготовили двигатели первой ступени. Отбежали подальше на холмы. И это случилось.

Корабли загрохотали, содрогнулась земля, и затрепетал воздух, докатились ударные волны. В ослепительной вспышке «Авалон» поднялся, превращаясь в раскаленную до зеркального блеска звезду. Следом «Атлантис».

Наконец, как последний луч солнца, «Саммерлэнд». Он стал для них приговором, потому что, когда он исчез, слишком быстро, все было кончено. Великая миссия была исполнена, и все они, толпа мертвых людей, смотрели друг на друга, больше не зная, чем заняться.

Они разводили костры, как на Хэллоуин. Целые пляжи и арены костров. Кто-то принялся возводить пирамиды и башни, задействовав уцелевшие корабельные краны. У них осталось довольно инженеров и архитекторов, чтобы к концу недели чудесные конструкции, забрызганные ракетным топливом, протянулись на мили вокруг.

Ночью, измотанные, они спали.

И кто знает, что делалось теперь в других уголках Земли?

Майло был занят сооружением гигантского деревянного человека. С огромным деревянным ртом, причиндалами и всем прочим.

Утром последнего дня люди пришли к изгороди.

Сначала стояли по ту сторону, вцепившись в сетку, напоминая окруживших тюрьму заключенных. Потом стали перелезать или пробираться сквозь проделанные в изгороди бреши. Часть из них были в ярости, но, увидев костры, пирамиды, башни и огромного деревянного человека, поостыли. Что бы ни случилось здесь, уже не имело значения. Осталось лишь скопище обреченных людей, таких же, как они.

Ночью они развели костры. Весь ландшафт преобразился в ревущее огненное подобие дня, глумление над запуском кораблей. Где-то они сейчас? Висят на орбите? Смотрят ли?

Ночь огласили языческие крики. Повсюду мелькали тени, скакали, сбивались в группы. Кто-то пел. Другие молчали. Голоса внутри Майло тоже смолкли, насовсем. Любой из них пережил собственную смерть. К чему переживать чужую?

Незадолго до полной темноты на небе появилась комета. Отличная от прежней. Ужасная. Какая-то женщина пробежала мимо с криками:

– Терри? Терри!

Вот как настает конец света? – подумал Майло. Вокруг носятся люди, вопя «Терри!»

Комета сделалась нестерпимо яркой и стала быстро приближаться. Неимоверный скрежет разорвал небосвод. Кучка голых мужчин и женщин, пьяных, с безумными глазами, обступили его.

– Пляши с нами! – верещали они, хватая. Майло вырвался, оскалившись, точно пес.

Грохот миллионов ракет. Земля разверзлась, и воздух воспламенился.

– Терри!!! – выкрикнул кто-то.

Обрушилась тьма. И все исчезло.

Майло выплеснуло в Загробный мир, как струю из пожарного шланга. Вокруг бурлила и клокотала вода. Река извивалась в конвульсиях, будто прорвало вселенский канализационный коллектор. Так случается, когда одновременно гибнут миллиарды. Запруда Загробного мира не выдерживает.

Так что Майло плыл в бурном потоке мятущихся тел и взывающих голосов. Сильно раздосадованных, что, пережив конец света, им не обрести покой в Загробном мире. У Сюзи, видно, дел невпроворот, подумал он.

Прошел день. То и дело мимо проплывали дома, и люди спешили забраться на них. Если вдруг попадался островок, свежеусопшие облепляли его, как мухи. Майло расслабленно дрейфовал. Река между мирами не чета прочим рекам. Утонуть в ней нельзя. И, если ей позволить, она будет нести тебя, как листок или водяного жука. Удерживая, как отражение. Майло был не против. Даже по прошествии времени разрешил себе погрузиться и прикорнуть на илистом дне, качаясь во сне на манер водорослей. Нырнув, она выдернула его наверх, как пучок рогоза, подняв облако мути. Протесты его напомнили разбуженного ребенка. Мокрые, они сели на берегу, держась за руки. Когда в голове Майло прояснилось, он заметил, что река обрела более привычный вид. Ревущие толпы исчезли. Остатки мусора все еще виднелись на ветвях деревьев и ближайшей лужайке, но в целом кризис миновал.