Суженая мрака - Ольга Гусейнова

Еще все сородичи светились с разной интенсивностью. Это аура? Виверны — слабее, а драконы, чем сильнее их магия или зверь, тем ярче. К примеру, Кло и Мойрес — сильные маги, их аура испускала ровный яркий свет. Только у Мойреса он абсолютно белый, а у Кло сероватый, такой же как у ее сына Лиира, будущего повелителя теней. Только возле его левой руки аура… словно молью малость побитая. Ага, именно левое крыло его дракончика еще недавно было искалеченным. Надо же, я вижу ауру живых и проблемные места! Выходит, это дар целителя, а не влияние Древнего.

А ведь моя земная мечта обрести магию исполнилась. Я — настоящий маг и уже даже использовала силу по назначению. Жизнь — прекрасна!

Мы с братцами дружно, в нетерпении ворвалась в Приемный зал, где, по словам прислуги, нас ждали первая пара и Майдаш. Серая мама с трудом поспевала за нами шагом — бежать за детьми по замку вроде как не солидно, вот она и делала вид, что просто очень быстро идет. Очень, очень быстро, так, что подол платья у поторапливавшейся Кло летел за ней парусом.

— Папа! — дружно, радостно заорали побратимы, обращаясь каждый к своему отцу, и сразу осеклись, увидев неожиданно прибывших гостей.

Приемный зал, в отличие от того, где проходят деловые переговоры, с высокими арочными дверями-окнами, открытыми солнечный свету, свежему горному ветерку, приносившему ароматы разнотравья и цветущего сада. Из-за высоких окон жители замка и гости частенько используют зал в качестве прихожей.

В ареоле яркого света оказались не только свои, но и несколько гостей. Две золотоволосых девушки и молодой синеволосый и синеглазый мужчина, которого Фиала крепко обнимает и с нежностью целует в гладкие щеки. Хашер и Майдаш улыбаются. Первый — счастливо, второй — вежливо, хотя для моего серого дядюшки улыбка в принципе событие, ею он редко кого одаривает, кроме самых близких.

— Хейдар! — обрадовался Тайрен брату.

— Адара! — воскликнула я, ощутив в хорошенькой, изящной как статуэтка девушке слева от Хейдара свою кузину по крови.

Собственно, и сам дядин первый сын мне теперь старший брат, пусть и не биологический. И хоть я вижу его впервые, но знаю о нем очень много. Слишком часто Фиала и Хашер вели разговоры о своем старшеньком сыночке, которому всего-то триста годочков, а он уже истинную пару нашел в лице моей юной, столетней, кузины. Гордость семьи, правда, омраченная тем, что по непонятной причине новобрачные вот уже двадцать лет отсиживаются в отдаленном глухом поместье Адариной бабушки, где-то на границе между Золотым и Синим кланом.

Мы с побратимами, притормозив, осторожно приблизились к гостям и замерли в нерешительности: обниматься с ними подобно Фиале или постоять рядом, как Хашер? Меня лично смутила вторая незнакомка, которая красовалась по правую руку от Хейдара. Вроде тоже ощущалась родней по крови, но чем дольше я наблюдала за ней, да, пожалуй, и за кузиной с супругом, тем меньше хотелось подходить ближе. Что-то было в них неправильное, больное, сбивающее с толку, даже отвратительное… Я впервые в жизни испытывала подобные острые чувства… ну, кроме экстремального дня своего рождения, когда погибло более тридцати яиц в яслях Древнего Дракона. Тайрен и Лиир, как всегда, уловили мой настрой и переглянулись в недоумении.

— Алера, Тайрен, ваш старший брат Хейдар со своей парой Адарой и ее бабушкой Микудой решили, наконец, навестить родной дом! — радостно, чуть-чуть с укоризной, не то к нам из-за беготни и воплей, не то к сыну и невестке, глаз в родной дом не казавших, возвестила Фиала, выпустив из объятий молодую пару и подходя к нам.

Слово «микуда» что-то всколыхнуло в моей душе, царапнуло отголоском памяти, зацепило, но подумать и вспомнить я не успела. Тайрен и Лиир, гордо задрав довольные физиономии в ожидании похвалы и восторгов от родных, дружно похвастались:

— У нас драконы вылетели!

— Сейчас? Всего в восемь лет?! — счастливо воскликнул Майдаш.

— Мы — сильнейшая тройня! — во всю пиарился хитрюга Тайрен, а Лиир хитровато ухмылялся, поддерживая брата.

Я молчала, натянуто улыбаясь, более того, ноги сами принесли меня к Хашеру, а руки обняли его за талию. Прижалась к нему и непонятно откуда взявшийся страх и напряжение сразу спали. Дядя, удивленно глянув на меня, положил ладонь, теплую, родную, надежную, на мою макушку и с нежностью погладил по волосам, мягко успокаивая:

— Ничего, доченька.

Видимо, подумал, что я расстроилась из-за того, что драконов обрели только братья.

В этот момент к нам подошла Кло, прижалась к мужу и тихо сказала ему:

— Одновременно у всех троих. — И, содрогнувшись от переживаний за сына, шепотом призналась: — Алера с Тайреном помогли дракону Лиира.

Майдаш, сразу обнявший жену, насторожился и озабоченно спросил у нее:

— Что случилось?

— Потом, — коротко мотнула она головой, уткнувшись ему в грудь и расслабляясь, привычно разделяя с ним трудности и заботы.

Но все это я отмечала лишь краем сознания, никак не могла отвлечься от странных гостей, по сути, незнакомцев, ведь брата с женой до сегодняшнего дня видела только на портретах в замковой галерее. А их единственный визит в семейное гнездо мы с братцами проспали. Хейдар очень походит на отца лицом и фигурой, они одинаково хмурят синие брови, скупо улыбаются краешками губ, смотрят с легким прищуром.

Лицо Адары тоже знакомое, родное, но по-другому. Ветерок играет подолом ее легкого, почти воздушного синего платья с золотистой вышивкой — данью традициям Золотого и Синего кланов — и белокурыми волосами, блестящей волной рассыпавшимися по спине. Пара прядей вдоль лица подчеркивает молочную кожу. Яркие янтарные глаза, золотисто-коричневые брови, губы, прямо как у меня, верхняя чуть полнее нижней. Эта прекрасная хрупкая и неожиданно робкая драконица обернулась, ветерок подхватил ее волосы — и на миг мне показалось, что мама… Лария смотрит на меня.

Я невольно прижалась к Хашеру сильнее и зажмурилась, чтобы не расплакаться. Все же вылет дракона — это словно заново родиться, да еще обмен памятью прожитых лет. Еще слишком свежи воспоминания, которыми я поделилась пару часов назад со своей второй драконьей половинкой.

Чтобы не терзать душу и не смущать Адару, я таращилась на Микуду. Эта бабушка драконица, несмотря на юную прекрасную внешность, — отталкивает. Смотрит на всех свысока, хоть и сама невелика ростом, и не из сильных, — теперь я это чувствую, распознаю у драконов. Золотые косы Микуда уложила в виде короны, украсила их желтыми бриллиантами, облачилась в сверкающее золотом платье и туфли — имидж блистательной некоронованной королевы.

Наконец, Тайрен не выдержал, подошел к брату и, запрокинув голову, с отчаянной надеждой спросил:

— Ты вернулся? Совсем-совсем?

— Да, мы решили пожить пока в клане, под защитой родных стен, — улыбнулся Хейдар, почему-то не по-родственному равнодушно, почти отстраненно, так, для приличия.